Несмотря на то, что беззаботное и беспечное детство давно прошло, воспоминания о нем глубоко «сидят» в памяти человека и остаются незабываемыми. В потоке жизни наступает время, когда хочется вернуться назад в детские годы. Жаль, что тогда не было технической возможности зафиксировать все замечательные события происходящего в виде фото. Сейчас это сделать гораздо проще. Было бы только желание. И оно у меня появилось.
Ностальгия по прошлому позвала в дорогу. Благо дело далеко ехать не надо. Всё находится в пределах одного города, только в разных районах. Итак, обход начался с района Серпуховской суконной фабрики. Сюда меня привез автобус № 29. Выйдя из него, я пошла вдоль стены фабрики, где раньше в советское время располагалось ее управление. Проходя мимо и вглядываясь в облупившуюся стену, в моей памяти всплыла картинка из очень-очень далекого детства. Это уже вовсе не глухая стена, а первый этаж с окнами без занавесок. В окнах видны ряды голых ног людей, лежавших на двухэтажных кроватях. Странно, но именно это вдруг четко обозначилось в памяти. И тут я вспомнила. Да, это я когда-то видела. Давно, давно. Мне ничего не померещилось. Может именно здесь находилась казарма, где проживали одинокие рабочие Суконной фабрики, как пишут об этом в Интернете «серпуховские летописи»? И их ноги я в детстве видела в окнах?
Дальше я перешла дорогу и пошла к одноэтажному зданию, где раньше располагался магазин. Сюда мы ходили за продуктами. Здесь продавали хлеб, разные крупы, макароны, кусковой сахар, конфеты.
Из того времени больше всего мне запомнились серые макароны, которые там продавались. Они были длинными порядка 30см, толстыми и грубыми. Странно, но после того как их отварят, макароны становились чуть-чуть светлее. Серость куда-то уходила сама. Может это была обыкновенная грязь? Или земля с колхозно-совхозных полей? Это сейчас макаронные изделия окрашивают в разные цвета, путем добавления чернил каракатиц, сока моркови и зелени овощей. Тогда все было проще. Собрали с земли элеваторов пшеничные зерна, отвезли на мельницу, там их растерли в муку, а затем сформировали макароны. Как-то так. Уж очень твердые были сорта пшеницы. Макароны совсем практически не разваривались. Они хрустели на зубах. А может это хрустела земля, не выпавшая в осадок при варке макарон?
Обернувшись назад, я посмотрела на фабричные корпуса со стороны магазина. И тут я увидела корпус, в котором меня и ребят из нашего класса принимали в пионеры. Кажется, это был прядильный цех.
Я медленно стала подниматься в горку по улице 1-ая Кожевенная. В детстве она так называлась, и так она записана в моем свидетельстве о рождении. А сейчас у нее название улица Карла Маркса. По правую сторону от дороги раньше располагались сараи семей работников суконной фабрики, перпендикулярно переходящие из одной улицы в другую в виде буквы «Г». Сейчас на их месте стоят гаражи и общежитие.
Вот, наконец, я добралась до дома, где провела первые годы своей жизни. Тогда он располагался по адресу: ул. Кожевенная д.96. Это здание было введено в эксплуатацию в 1917 году.
В 50-е годы в одной комнате квартиры № 46 проживали папа, мама, сестра Люба и я. В соседней проходной комнате (на фото это следующие два окна справа) жила моя бабушка Поля с семьей дочери Нины. Их там было пятеро: бабушка, тетя Нина, ее муж Анатолий, дочери Галя и Марина. Раньше я писала о том, что дедушку Николая Павловича арестовали, когда он со своей семьей проживал до 1937 года в комнате №39 в этой же спальне. До задержания дедушка работал председателем Союза шоферов нашего города. После ареста он пропал бесследно в застенках НКВД. Позже был реабилитирован. Но нам от этого легче не стало.
Я вошла в подъезд дома. Презентабельная металлическая дверь, выкрашенная в голубой цвет, оказалась раскрытой нараспашку. В нос ударил запах сырости, гнили и тухлятины.
Я прошла к лестнице, под которой располагалась кухня, где все проживающие готовили еду на большой плите. Она стояла в самом центре кухни. Печь топили дровами. Тогда мне это помещение представлялось очень большим. На самом деле оно оказалось гораздо меньше.
Странно, но по состоянию первого этажа не скажешь, что здесь всё ещё живут люди. Дом, в котором я родилась – неотъемлемая часть истории Серпухова. А сколько с ним связано разных исторических событий? Подчас трагических. Взять, хотя бы арест моего деда. Никто же не исследовал этот вопрос. Информация о нем, его двух «подельниках» и том, что они такого сделали, до сих пор засекречена. К ней никак не подобраться даже мне. Его внучке. А очень хочется узнать: кто же был тот доносчик, написавший на них донос.
Дом, в котором я родилась, медленно и тихо умирает, разваливаясь. По региональной программе капремонта многоквартирных домов ремонт крыши, фундамента и подвальных помещений намечен Управляющей компанией «Райком Сервис» на 2025 год с объемом работ в ноль квадратных метров. Как странно, объем этой услуги даже не определен до сих пор. Возможно, ждут, что к этому времени дом развалится совсем и надобность в ремонте отпадет.
А может быть я не поняла. И дом специально содержится в стиле лофт, который сегодня имеет массу поклонников по всему миру. Именно для этого стиля свойственно обшарпанное состояние стен и потолков.
Ну, а я пошла дальше по лестнице вверх. И вот на втором этаже нашла наш «Красный уголок». Здесь жители спальни играли в шашки, шахматы, читали газеты, книги, взятые из библиотеки при клубе суконной фабрики, вели беседы. Там же дети играли в тихие игры. Подвижные игры мы устраивали в прямых коридорах всех этажей. Но почему-то очень любили первый этаж. Сейчас по нему страшно передвигаться. Как бы какой-нибудь кирпич из стены не выпал на голову или ноги.
Я стала подниматься по лестнице на третий этаж. Обернулась назад, чтобы сделать фото. А в это время молодой человек из квартиры, расположенной напротив «Красного уголка», быстро прошмыгнул в туалет.
Пока он закрывал дверь, я успела разглядеть его обустройство. Он был таким же, как и шестьдесят с лишним лет назад. Грязный и неухоженный.
А вот, наконец, наш третий этаж. Спустя шесть десятков лет окурки на потолке все еще там висят. Надо же даже не упали!
Я спустилась по лестнице к выходу с разного рода охватившими меня противоречивыми чувствами и выбралась на улицу из затхлого и вонючего подъезда.
Думаю, что таких домов в Серпухове, где доминирует стиль лофт, еще достаточно можно встретить. Это весь так называемый «Сталинский поселок» или район «Новоткацкой фабрики». Было бы только желание пройти по его непарадным, «непричесанным» улицам, домам и подъездам, без памятников и малых архитектурных форм, чтобы убедиться в сказанном мною. Да и что говорить, эти дома сами в каком-то роде являются памятниками. Памятниками бесхозяйственности и попустительству. Пусть такими и остаются. Будет хотя бы, что показать нашим современникам, детям, внукам и туристам, как объекты с поддерживаемыми десятилетиями в стиле лофт. Городом управляют люди, которые коренными серпуховичами не являлись и не являются. Это по большей части представители других «перспективных» городов Московской области, не столь древних как Серпухов, которые на примере руководства нашим городом зарабатывают дивиденды для своего успешного скачка в будущее, но в уже в другом месте.
Продолжение следует.