Хелен ничего не ответила, но посмотрела на меня таким взглядом, что я счел нужным добавить:
— Илона Дельвига — другое дело!
В ответ Хелен метнула взгляд, который я расшифровал как: «Ты, кажется, жаждешь сам ей позвонить?»
Я не послал приглашения встретиться с Илоной Дельвиг, а она не позвонила сама. Видимо, в своем отношении к ней я просчитался, позволив себе позабыть о чувстве меры. Впрочем, для меня самого этот промах был весьма простителен: если уж совсем начистоту, я попросту скрывал свои чувства к Илоне.
Нет, я не отрицаю, что порой мы целовались. Просто это случалось нечасто, в основном по вечерам, после работы, когда весь город уходил домой. Я и сам понимал, что давно уже не молод, но вместе с тем моя сексуальная жизнь не требовала стольких усилий.
Разумеется, были у меня и другие женщины: в то время у меня уже имелась некоторая репутация холостяка. До сих пор еще помню, как однажды я привел домой проститутку, а моя жена не пришла меня поддержать. Моя жена могла бы сказать, что она не возражает против того, чтобы я развлекался с проститутками, но в то же время это было бы вовсе не так. Мне просто не захотелось ее слышать.
Правда, потом, когда мне стало особенно трудно в этом отношении, я пошел к своему юрисконсульту и просил его подыскать мне опытного «артиста», а заодно и услуги какой-нибудь официальной портнихи.
В конце концов я перебрался на квартиру, где познакомился с Ионой Дельвига. В прихожей на стене висел огромный экран, а на нем были записаны наши с ней интервью. Из-за этого экрана, с одной стороны, я ее и потерял.
Мне захотелось рассмотреть ее поближе. В качестве первого шага я пригласил Илону пройти за мой столик. Она долго смотрела на экран, затем спросила:
— Вы хотите со мной познакомиться поближе?
— Я вас очень люблю, но предпочитаю знакомиться с вами издалека, — ответил я.
— В таком случае, может быть, вы позволите мне войти? — спросила она.