Асгерд холил и лелеял Рогнеду, стерег девушку как зеницу ока, и как и многие отцы, не замечал, или не хотел замечать, что маленькая девочка выросла и превратилась в молодую девушку. Девушки-воительницы из племени аланов заплетали на голове много кос, украшали их бусинами, металлическими и глиняными пластинками, косы же убирали в пучок.
Рогнеда носила волосы распущенными, они были черны, как и у отца, ниспадали на плечи, развивались на ветру. Она носила простые льняные платья, ее грудь не знала тяжести доспехов и была украшена бусами и драгоценными монистами. А бедра всегда украшал кожаный пояс, который делал их еще более округлыми и концентрировал на них внимание смотрящего. Стоит ли говорить, о том, что ее невероятная красота манила каждого воина в войске Асгерда. Каждый мечтал стать ее мужем и вкусить сладость ее губ.
Именно таким был самый страшный сон сурового вождя. Он, прошедший сотни битв, видевший тысячи смертей и реки крови, просыпался в холодном поту от мысли, что однажды руки чужого мужчины дотронутся до его драгоценной Рогнеды.
Но вот пришел час, когда нельзя было больше не замечать, что Рогнеда давно уже больше не ребенок. И теперь Асгерд принял для себя тяжелое решение. На вершине высокой скалы, в пяти днях пути от становища Асгерда, стояла сторожевая башня. Не один смельчак не смог бы добраться туда одиночку, к этой башне не было пути по суше. И именно в этой башне оставил вождь свою ненаглядную Рогнеду.
Но не учел он того, что слава о ее невероятной красоте давно покинула пределы отцова становища и дошла до самого Батрада. Не подумал отец, что всемогущему Богу войны ни к чему земные тропы и, что он всегда получает то, чего захочет. И вот однажды в теплую лунную ночь явился он в башне несчастной Рогнеды в образе огромного черного медведя, чтобы взять то, чего желал. Страшный рев медведя стоял в ту ночь над ущельем, заглушая беспомощный крик молодой красавицы.
Три зимы и три лета тосковал старый вождь о своей любимой дочери, а на четвертое лето не выдержало сердце отца и войдя в башню он увидел красавицу Рогнеду и у ног ее играл с деревянными фигурками здоровый, крепкий, кареглазый мальчуган. Мать называла его Артуром, что значит "медведь" на языке аланов.