Единственно возможным способом остановить этого человека, - говорил он. - Мы должны дать ему такую возможность.
- Но, мой господин, - горячо возразил Фрэнк, вы не можете позволить ему снова обезоружить вас.
- Я никому не позволю обезоружать меня, - возразил Кадфаэль. - Я хочу, чтобы он это понял. Или уйдет, или я убью его.
Он прекрасно знал, каким могущественным оружием, как распорядителем его собственных жизней он был. В этом мире если он хотел чего-то добиться, то должен был придерживаться железного принципа - не сдаваться. И он должен был следовать этому принципу, потому что если бы позволил себе сдаться, он не мог бы рассчитывать на успех своих действий.
Однако на сей раз такой железный принцип тоже не помог бы ему в этом деле. Теперь он просто обязан был использовать это свое оружие в борьбе с человеком, который, как он знал, таил в себе угрозу для жизни.
Эдвард Бишоп медленно шел по своему дому, как раз когда в воротах появился Фрэнсис, молча следовавший за ним.
Может быть, у него было что-нибудь интересное сообщить ему, но, когда он видел, что Эдвард даже не слышит его, он наконец не выдержал.
- Что, черт возьми, здесь происходит? - спросил он, подходя к бывшему капитану корабля.
Бишота не было дома, но его семья собралась в столовой, так как гости, которых пригласили попозже, начали съезжаться.
Тем временем стол был накрыт, и гости сидели за ним, распивая эль и подогретое вино.
Старый кот, сидевший на коленях у молодой женщины, которую Эдварда почему-то называл "ведьмой", жмурился и мурлыкал, словно довольная кошка, и, едва подняв голову, принимался следить за происходящими вокруг него событиями.
Эдвард мог поклясться, что эта ласковая фамильярность предназначалась для того, чтобы показать жене, какие чувства Эдвард питает к ее миловидному пасынку.
Фрэнсис взял кусочек холодной говядины и собирался положить его в рот, как вдруг перед ним появился Эдвард и строго заявил:
- Ты больше никогда не приблизишься к этому столу, пока не усвоишь, что здесь не место для подлизывания к этим людям.