Небо Парижа сегодня было пасмурным. Мишель тоскливо отвела взгляд от панорамного окна кафе, услужливо открывавшего вид на хмурые серые облака. Обняв руками большую кружку с капучино, как будто та могла спасти девушку от открывшейся мрачности улицы, Вьен сдалась в плен меланхолии.
Дождливая погода всегда навевала Мише грустные воспоминания. Именно в моменты природных ненастий девушка особенно остро чувствовала одиночество.
Вьен улыбнулась.
В голове девушки пронеслись слова отца: «Ах, эта загадочная и непостижимая русская душа!» Мужчина восклицал патетичную фразу, забавно закатывая глаза и шумно вздыхая.
Француз, чье сознание рисовало мир яркими оптимистичными красками, Бастиан с трудом понимал замысловатые, необъяснимые порывы грусти жены. Однако разница во взглядах не мешала супругам горячо любить друг друга и подарить отпрыскам счастливые годы беззаботного детства.
Из состояния безысходности девушку вывел звонок коллеги Женевьевы.
— Дорогая, у шефа изменились планы. Шаброль приедет в офис через сорок минут для проведения внепланового собрания руководителей — услышала Вьен весёлый голос напарницы.
— Спасибо, Женевьева, — ответила Миша. — Я скоро приду.
— Почему ты не отвечаешь на звонки Ренарда?! Боюсь, ещё несколько минут телефонных переговоров с директором — и ледяной тон Шаброля превратит меня в айсберг, — полушутя сказала женщина.
Закончив беседу, Мишель открыла папку входящих вызовов на мобильном телефоне. Два пропущенных звонка от Ренарда, словно пара свирепых глаз хищника, угрожающе таращились на Мишель с экрана айфона. Непроизвольно девушка тяжело вздохнула.
Знакомство Ренарда и Миши состоялось около года назад. Солнечным майским днем Вьен с наполненным благоговейным трепетом сердцем открыла двери крупнейшего книжного издательства Франции — «Перо мастера».
Воображение девушки упоенно создавало идеализированный образ главы медиа-компании, от встречи с которым зависела карьера Мишель в современном храме творчества. Добродетели, присущие девушке, словно художественные кисти, рисовали месье Шаброля как человека самостоятельного, дисциплинированного и ответственного. Вьен искренне верила в неоценимую пользу сотрудничества с Ренардом.
Холодные пальцы Мишель боязливо коснулись металлической ручки двери. Неожиданно врата в священную обитель владельца «Перо мастера» распахнулись.
На пороге соискательницу встретила безупречно одетая женщина: бежевое платье-футляр подчеркивало мягкие изгибы стройного тела, а коричневые замшевые лодочки «Шанель» придавали образу статность. Каштановые волосы мягко обрамляли правильные черты лица сотрудницы.
С приветливой улыбкой женщина произнесла:
— Добрый день, мадемуазель Вьен. Меня зовут Женевьева Катель. Я — секретарь месье Шаброля.
— Здравствуйте, мадам, — вежливо сказала Мишель.
Женщина распахнула двери просторного кабинета.
— Входите, — пригласила Женевьева девушку. — Директор подойдёт через несколько минут.
— Благодарю, — ответила Вьен.
Дизайн интерьера рабочей комнаты был выполнен в виде аскетичного минимализма. Декор практически отсутствовал. Ничего лишнего: большой стол для переговоров из розово-коричневого палисандра, светло-бежевые кресла вокруг и практически пустой стеллаж из матового стекла со стопкой рекламных журналов «Перо мастера».
Не было ничего, что могло бы рассказать о хозяине помещения: ни коллекций сувениров, привезённых коллегами с отдыха, ни комнатных растений, ни фотографий, ни книг.
О человеческом присутствии свидетельствовала лишь идеальная чистота, царившая в кабинете.
Внезапно внимание Мишель привлекла фотография. Снимок покоился в глубине верхней полки стеллажа. Девушка встала на цыпочки и кончиками пальцев дотянулась до любопытного предмета.
В руках Вьен оказалась изображение симпатичного юноши, вальяжно расположившегося в дорогой машине. Циничная улыбка и дерзкий взгляд, будто карнавальные маски, не позволяли увидеть истинную суть героя фотоснимка.
— Мадемуазель Вьен, неужели уровень культуры позволяет Вам трогать чужие вещи без разрешения владельца? — прозвучал за спиной Мишель резкий мужской голос.
«Предстоящее собеседование будет самым коротким в моей жизни», –обречённо решила Вьен и обернулась.
Позади Мишель, держа руки в карманах брюк, стоял Ренард Шаброль.
Мужчина оказался выше, чем девушка себе представляла. Голубая рубашка, строго застегнутая на все пуговицы, выгодно подчёркивала широкую грудь и крепкие плечи. Чрезмерную брутальность образа дополняли элегантные темные брюки. Словно высеченные из камня, черты лица Шаброля: квадратный подбородок, резко очерченные скулы и плотно сжатые узкие губы — выражали суровость. Глава издательства напоминал манекен, облаченный в скрупулезно выглаженный сотрудницей магазина наряд.
Глаза цвета янтаря пристально, слегка насмешливо смотрели на Вьен.
— Простите, месье Шаброль, — смущённо извинилась Мишель.
Ренард забрал фотографию из рук девушки. Смятение чувств, будто мимолетно коснувшаяся берега волна, отразилось в глазах мужчины.
Быстро вернув фото на место, Шаброль сухо произнёс:
— Надеюсь, я увидел Ваш самый большой недостаток. Присаживайтесь.
Ренард занял кресло, расположенное в центре стола.
— Женевьева, принесите анкету мадемуазель Вьен, — дал указание по телефону руководитель.