Ранее: Как я под потолком оказалась.
Одна из последних моих командировок в Ташкент закончилась в пятницу, я могла вылететь в Ургенч тем же вечером, билеты на самолет продавались свободно, но я почему-то с Аэропорта поехала сразу на вокзал и взяла билеты до станции Арысь. С Ташкента до Арыси поездом всего четыре часа, посадка во втором часу ночи.
Поезд прибыл на станцию рано утром, еще было темно и идти в город небезопасно одной, тем более, что случись что, никто бы и подумать не смог искать меня в Арыси. Дождавшись в зале ожидания рассвета и редких прохожих, спешащих на работу я прошлась по двум улицам, отходящим с вокзала, сделав тем самым круг через центр города, где заметила изменения в виде нескольких многоэтажных домов.
На боковой улице вспоминала, что здесь баня была, здесь одноклассник жил, Женька, с которым мы в классе часто конфликтовали, я не признавала его как «поэта» и вообще его авторитет ни во что не ставила и ни в чём ему не уступала. Мы даже дрались иногда, а на один новый год он же меня за хвост крутил вокруг себя, когда я в костюме чёрта была, и всё время допытывался потом не я ли была тогда в том костюме.
Вот в этих дворах жили греки и однажды, когда кто-то стал тащить меня за ограду то ли детского сада, то ли Прокуратуры, я почему-то отбиваясь, больше для острастки нападавшего, позвала на помощь грека, которого звали почему-то Котом. Я так и закричала: - «Кот!», хотя лично его не знала, но нападавший меня отпустил или ослабил хватку оглядываясь, а я, успев ударить его ногой в пах, бежала от него.
Прошлась до детдома, но не заходила на его территорию, просто мне важно было проделать именно этот путь, который я когда-то проделывала ежедневно. Вот на углу нашего детдома первый частный жилой дом и палисадник перед ним с засохшей травой, но живут здесь уже не Колины (про Колю здесь) родители, а кто-то другой. Ворота кажутся уже не такими массивными и высокими, как тогда, когда я бежала от Коли в день нашей помолвки, про это здесь .
Через тротуар от ряда частных домов от Колиного дома и до перекрестка редкая лесопосадка, в которой мы с ним целовались (здесь) и Лариса, его одноклассница, преследовала нас тогда в тени деревьев. Тогда деревьев было больше, но они были тоненькими, сейчас их стало меньше, увеличились в объеме, но сильно высокими не стали и виноваты в этом солончак и подпочвенные воды. Всё серо, уныло и в солончаковых разводах. Ранняя весна, на деревьях листочки только-только начали раскрываться.
Дошла до перекрестка и повернула направо, на улицу, которая вела к школе. Уже детдомовские бежали в школу, и я шла среди них и чувствовала себя той же девчонкой, идущей в школу поутру. Это было такое щемящее чувство, тем более, что рядом шли совсем незнакомые мне дети. На аллее героев, перед зданием школы, которая раньше была просто улицей, постояла и послушала школьный звонок, а потом резко пошла в сторону вокзала. Там недалеко жила наша бывшая повар тётя Клава, она должны была быть уже на пенсии.
Я нашла тот дом, где она жила раньше, но мне сказали, что она давно уже живет в другом доме, но это совсем близко и показали мне тот дом. Дверь мне открыл мужчина моего возраста и я сразу, назвав его по имени, спросила, дома ли его мама. Он был так удивлен, что не сразу и мать позвал. Это был тёти Клавин сын Геннадий.
А вот тётя Клава меня сразу узнала и назвала Мариной. Потом мы сидели и вспоминали все наши дни, что я, мои братики и сестренка были в детдоме, про всех спросила, никого не забыла. Мы сидели и пила чай, приготовленный Геной, а она рассказывала мне, что я поздно приехала, что со мною очень хотела увидеться мама Коли, повиниться передо мной и испросить прощения, что встала между нами.
Она почему-то была уверенна, что я обязательно приеду к тёте Клаве, а потому ходила и ходила к ней в надежде если не увидеться, то хотя бы узнать мой адрес, но так и ушла в мир иной, не встретив и адреса не узнав. Говорила, что Колина мама всегда плакала и говорила, что сама виновата во всех бедах её семьи, что обидела сироту и всё, что случилось было наказанием за это свыше. Но это горе заставило её так думать.
Коля рано ушёл из жизни, я об этом только от тёти Клавы тогда и узнала, с её слов Лариса, женив его на себе, свела его в гроб своим характером, есть такие жены-свёрла, она была одной из них. Еще она рассказала, что, когда Коля умер, сердце отказало, и мать приехала на его похороны, то его жена не хотела пускать мать к его телу, чтобы попрощаться, а той пришлось обращаться к его командирам. Не знаю насколько это правда, но я не могла в это поверить.
После похорон Коли в их семье произошла еще одна беда, её муж, а Колин отец зарубил мужчину, приревновав его к своей жене, получил большой срок, и Колина мать осталась без сына, без мужа. Была еще дочь с внучкой, но тётя Клава мне о ней ничего не рассказывала, кроме того, что она уже не живет в Арыси.
Так в разговорах мы с нею до вечера и просидели, её сестра приготовила обед, потом ужин, Гена всё рядом был, то подсаживался к нам, то уходил куда-то, а вечером я стала прощаться с ними, чтобы на поезд успеть, но тётя Клава не разрешила даже думать об этом и просила остаться до утра, она еще хотела пообщаться со мной, а вечером у неё работа в том же детдоме, только уже ночной няней. В наше время такой должности в детдоме не было.
Я осталась и мне постелили в маленькой отдельной комнате. Тёти Клавина сестра и Гена остались спать в большой комнате, где мы сидели днем, а среди ночи, почти под утро, возле меня оказался Гена, и я приняла его ни о чём не думая, а просто отдавшись внезапному желанию.
Утром он смотрел на меня ошалевшими глазами, а я старалась забыть эту ночь, как наваждение, пришла тётя Клава и всё поняла по его поведению. Позавтракали и я изъявила желание наведаться в детдом, пока тётя Клава будет отдыхать после дежурства, как она сказала часа четыре ей хватит.
Гена увязался за мной. Директор детдома был на территории, мы познакомились, Гену он знал, потом он открыл музей детдома, там посмотрели фотографии, уточнили списки артековцев, детей, которые в советские годы отдыхали в Артеке, в их списке не было фамилии Гены Лебедева, и в это раз его внесли в этот список.
Взяла несколько адресов из журнала посещений, но самых нужных мне адресов в этом журнале не было. Очень хотелось получить адреса Толика Алимова и Миши Бекожаева, моих лучших друзей по детдому, а также переставшей писать мне письма Нины после моего отъезда из Усть-Каменогорска. Просто хотелось узнать про то, как сложилась у всех в жизни. Но взяла адрес Веры из Туркестана, у которой мама была слепой, и которая меня однажды заставила ходить за собой с солдатиком, пока меня зять не выручил. Про это здесь. Были и другие адреса.
Потом дошли до дома моей одноклассницы, той, на чей адрес мне письма Гена присылал (здесь), а её дома не оказалось, но соседи сказали, что она сейчас на подработке на той же улице, только выше. Мы с Геной поднялись к тому дому, а перед ним гора угля и две женщины набирают уголь в ведра и уносят во двор, они в угольной пыли, но и она не скрывает их почти нищенскую одежду.
Мне даже неудобно, но не одежда красит человека, в одной из них я узнала свою одноклассницу, она выглядела старше меня с испитой физиономией, второй женщиной оказалась её мать, которую я раньше знала хорошо, но сейчас вообще не узнала.
Они тоже не узнали меня и заискивающе заглядывали в мои глаза, я назвалась, они немного смутились и сказали, что вот так они и живут. Больше ничего и сказать не успели, как на них налетела хозяйка дома и стала подгонять их, чтобы быстрее работали. Мне пришлось извиниться и уйти, о чём не раз не пожалела. Гена подтвердил мои опасения, сказав, что женщины почти не просыхают от выпивки.
Когда пришли, то тётя Клава была уже на ногах, мы еще много, о чем говорили и не могли наговориться, но мне надо было утром быть на работе, мыслями я была уже дома с детьми. Про Гену совсем не думала, а про прошедшую ночь тем более.
На поезд села вечером, к полуночи была в Ташкенте, а под утро вылетела самолетом в Ургенч, успела перед работой домой заскочить, своих увидеть, обнять и расцеловать всех, переодеться и вовремя предстать пред очи начальства.
Далее: Второй мой визит в Арысь.
Это из моих для разнообразия: В отпуск по местам детства.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.