Что объединяет события в Белоруссии с кубинскими протестами и убийством президента Гаити и когда начнется более глубокая интеграция с Россией, рассказал политолог Алексей Дзермант в эфире программы Владимира Соловьева “Полный контакт”
Соловьев: Леш, я вчера посмотрел фильм ОНТ, и у меня встали волосы дыбом. Очень доказательно, очень глубоко и очень страшно. Все, что звучало, – это запланированная диверсия против военного объекта РФ. И как это собирались делать – это только сумасшедший может сказать: «Не верим, вранье, вы рассказываете сказки». Параллельно с этим приехал в Санкт-Петербург президент Белоруссии. И после этого тоже комментарии, которые были не самые радостные, по поводу нашей интеграции, но очень справедливые. Расскажи, как это все видится с позиции Белоруссии. Твоя позиция хорошо известна, ты сторонник русского мира и об этом много говоришь, и за это подвергался жесткой критике и похвале, в зависимости от политических взглядов твоих оппонентов. Давай, начнем с удивительной диверсии, которая была запланирована с территории Германии и Украины, и там есть такой момент, когда этот Дис рассказывает, что нужно подорвать. При этом, чтобы было понятно, вот заряд, который был предназначен для подрыва тросов, используется диверсионными группами. Это на улице не купишь. И вот как Глотов и Гулевич планировали совершение теракта. Это была продуманная и подготовленная операция, где они знали, куда идти, зачем идти, был план взрыва антенны, чтобы антенна обрушилась, и ликвидации журналиста, о чем уже рассказывали. Замолкаю.
Дзермант: Да, мы видим, что эти силы, которые явно координируются с запада, они, терпя неудачу на улице, в каких-то политических баталиях, уже перешли к актам терроризма откровенного. Во-первых, против стратегических объектов военных, в том числе РФ, и уже против конкретных лиц. Кроме дикого планирования убийства Азаренка было совершено нападение на дом депутата Олега Гайдукевича – кинули коктейль Молотова. И это все не случайно. Якобы, какой-то гражданин находится в Германии, и не в курсе спецслужбы ФРГ, это смешно. Лукашенко поэтому и говорил, что предъявит претензии самой Меркель. Почему идет потакание террору, и как они вообще смотрят на это все, что происходит сейчас в Европе вокруг Белоруссии. Это нарушение всех красных линий. Протест абсолютно сдулся, от беспомощности, от психоза, часть радикально настроенных лиц, с помощью кураторов переходит уже к такому террору, с которым нужно сражаться абсолютно безжалостно, здесь никакого не должно быть послабления этим людям.
Соловьев: Что я не понимаю, там большую роль сыграла Украина? Лукашенко должен чувствовать себя преданным? Все, что он делал на протяжении 7-ми лет для Украины и для руководства, все личные отношения, которые были сначала с Порошенко, теперь с Зеленским, по требованию иностранных кураторов, Украина предала все.
Дзермант: Более того, она сейчас пытается возглавить движение «Люблинская тройка» по работе в Белоруссии. Их министр Кулеба уже открыто говорит, что хотелось бы, чтобы и Беларусь присоединилась, чтобы вместо треугольника был квадрат. Но для этого нам надо много всем работать и особенно Украине. Открытым текстом говорят, что собираются вмешиваться в наши внутренние дела.
Соловьев: С целью свержения Лукашенко.
Дзермант: Так и есть. Лукашенко – естественная преграда для того, чтобы затянуть Беларусь в этот антироссийский проект. А он таким и будет. И Украина из штанов лезет, чтобы получить одобрение и деньги на эту подрывную работу. Оружие, взрывчатка, откуда оно идет? Понятно, что граница с Украиной самая проблемная. Там куча радикалов и оружия в свободном хождении. Украина сегодня превращается в абсолютно недружественное государство.
Соловьев: Ладно бы недружественное, но государство, с территории которого осуществляется поддержка террористической деятельности. С территории Украины пришла часть оборудования, пистолеты, тепловизоры, не знаю, откуда пришла взрывчатка.
Дзермант: Да, все так и есть, граница протяженная, сложные участки заболоченные. Через эти норы все и просачивается. Сама Украина не в состоянии границу контролировать. Если предположить, что сознательно они все это к нам и направляют. Приходится с белорусской стороны все это укреплять, усиливать охрану границы и контроль над оборотом оружия и опасных элементов, радикалов, которые с Украины ехали, и им сейчас ставится заслон.
Соловьев: Может, пора вводить серьезные санкции? Может, пора пересмотреть отношения? Первая попытка пресечена, но западные кураторы не успокоятся. Вчера, когда Путин отвечал на вопрос об Украине, его спрашивают про Зеленского, а он не говорит о Зеленском. Он говорит о политическом руководстве, которое спонсируется западом. Он не видит больше как партнера для переговоров личность Зеленского. Уровень доверия – ноль Зеленскому.
Дзермант: Со стороны Белоруссии тоже доверия нет. У нас последнее время нет никаких контактов с высшим руководством Украины, вопрос, что они там решают. А на счет подготовки к более серьезным последствиям для украинских властей, сейчас такая работа ведется, потому что цель этих зарубежных кураторов для Украины – полностью оборвать с нами связи. Даже с Беларусью, потому что они полагают, что даже через Беларусь Украина все равно связана с Россией. Поэтому нам остается только к этому готовиться и наносить упреждающие удары, чтобы они пришли в чувства. Если это возможно вообще.
Соловьев: Скажи, а «королева котлет» как-то прокомментировала все происходящее? БЧБшники устроили визг, что «вы все врете, все не так». Гордый независимый свободный твиттер заблокировал аккаунт Протасевича.
Дзермант: Никакой особой реакции нет, они считают, что это все выдумки. Тихановская живет на радуге, не знает, что происходит в ее собственной стране, лидером которой она себя считает. Их задача все это замалчивать, эти факты подвергать сомнению и не допускать, что западное правительство к этому имеет отношение. Понятно, как оспоришь эти реальные факты? Либо молчат, либо посмеиваются. Не могут реально аргументированно ничем ответить. Доказательства убийственные.
Соловьев: Во время волнений прошлого года, главной была задача подорвать доверие к Лукашенко, посеять сомнения среди правоохранителей. Поэтому пытались угрожать семьям правоохранителей. Но как сейчас отработала КГБ Белоруссии, показывает, что там авторитет Лукашенко абсолютен.
Дзермант: Да, школа контрразведки в Беларуси серьезная еще с советского времени. И здесь подключили уже все свои возможности, весь потенциал. На кону стоит существование самого государства. Если начался террор, практика всего мира – только жесткий ответ и противодействие. Иначе они не успокоятся.
Соловьев: Заметь, какой любопытный почерк. У нас параллельно сразу несколько процессов идет. Одна попытка в Беларуси, притом, уже забрасывают дом, там же семья находилась Гайдукевича?
Дзермант: Да.
Соловьев: Это никого не волнует, они были готовы детей Лукашенко убивать. Для них здесь вопросов нет. Параллельно мы видим ситуацию на Гаити. Мы видим, что Америка посылает комиссию разбираться в убийстве президента, в организации которого принимали участие внештатные сотрудники или осведомители двух американских силовых структур. До этого была попытка убить Лукашенко. Не удалось, сорвалась. А в Гаити получилось? Чьи уши торчат?
Дзермант: Да. Мы видим, что на Кубе разворачивается. Американцы используют весь свой старый проверенный арсенал еще со времен холодной войны. Это и убийство политических лидеров неугодных стран, это и цветные революции. И они будут заниматься этим по всему миру. А почему зубы обламывают на Белоруссии? Потому что в том числе есть зонтик безопасности российской. Мы вместе на это отвечаем. Если бы мы были одинокой страной где-то под боком у Америки, они бы давно уничтожили.
Соловьев: Зонтик есть, но мы видим, как эти белорусские наработки пытались и в Россию внедрить. Неслучайно вчера в фильме впрямую было указано, как россияне принимали участие в действии этой террористской сетки, и как они пытались опыт телеграмм-каналов затащить на Россию?
Дзермант: Абсолютно. Во всех аналитических записках, когда говорят о свержении власти в Белоруссии, говорят: “Это плацдарм, мы здесь тренируемся, основная цель – РФ. Потеря союзника вызовет в РФ серьезные политические противоречия. И отработав успешно технологии, мы можем их внедрять в Россию, один народ, ментальность одна, это все будет работать и там”.
Соловьев: Когда мы перейдем к более глубокой интеграции? О чем говорил Путин. С 1999 года у нас союзное государство, но уровень интеграции ниже, чем в Евросоюзе.
Дзермант: Все эти визиты белорусского лидера к российскому президенту, особенно последний, говорят о том, что готовится интеграционный прорыв. Официально мы видим, что работа над программами союзными, объединение экономик и систем безопасности в один комплекс, она ведется, готовится, и к осени мы выйдем на это подписание. И Путин не зря именно сейчас поднимает этот вопрос, значит, что-то готовится, подготовка идет. Президент Белоруссии хорошо воспринимает эти слова про один народ, и сам говорит, мы же русские. В идейном, смысловом, мировоззренческом плане у них есть взаимопонимание, мы будем готовить союзный прорыв, и будем показывать украинцам, как надо дружить и строить союзы.
Соловьев: Тема Украины приобретает иное звучание. На Украине говорят, что надо теперь по-другому смотреть на Беларусь. И угроза для Украины может исходить от Белоруссии. Что интересно, уже начинаются попытки сравнивать армии Украины и Беларуси, несмотря на четырехкратное преимущество в численности населения Украины над Белоруссией, белорусская армия, не громко о себе заявляя, гораздо эффективнее украинской.
Дзермант: Белорусская армия считается одной из сильнейших в регионе. И у нас есть современное оружие, российское.
Соловьев: Белорусское производство очень хорошо идет. С Китаем есть кооперация по оружию.
Дзермант: И с Китаем, и свои образцы уже оригинальные разработаны. ВПК у нас весьма серьезный. Почему беспокоится украинская власть? Они понимают, испортив отношения с Беларусью, Беларусь естественно будет сближаться с Россией и в военной сфере и в сфере безопасности. Мы беспокоимся о том, что идет с украинской границы. Они ничего с этим сделать не могут. Мы не собираемся на них нападать. Но если Украина превратилась в черную дыру, рассадник неонацизма, что нам остается делать? Пока они сами не наведут у себя порядок, не приведут в чувства, увы, мы будет смотреть на Украину другими глазами. Как на захваченную оккупированную страну.
Соловьев: Как у вас изменилось население с 1991 года? Ты не смотрел? Численность населения, просто интересно понять.
Дзермант: Есть падение, хотя не такое драматическое.
Соловьев: У вас было 10 189 000, сейчас 9 495 000. Почему у вас такое падение населения, а в прибалтийских республиках, которые пробрались к свободе, в которых все хорошо, совсем другие цифры? Что здесь не так?
Дзермант: Есть общие причины и предпосылки. 90-е, и депрессия социальная.
Соловьев: Это у вас, но в Прибалтике упало больше.
Дзермант: Да. После выхода из Советского Союза, они полностью уничтожили свою промышленность, а когда вошли в ЕС, людям стало негде работать, они стали массово уезжать.
Соловьев: Смотри, в 1991 году в Литве было 3,7 млн., а сейчас около 2,8 млн.
Дзермант: Реальные цифры говорят ближе к 2,5 млн, 2,4 млн, на самом деле.
Соловьев: В сравнении, у них упало больше.
Дзермант: Да. Как только открылись границы с ЕС, люди, не имея работы и промышленности в Прибалтике, стали уезжать туда. Убежали. И когда элиты Прибалтийские стали накручивать истерию антироссийскую, антибелорусскую, постоянную угрозу войны, люди же тоже не хотят жить при этой угрозе.
Соловьев: Может, не все так однозначно? Если белорусы в своей стране остаются, хотя могли выехать куда угодно, а украинцы и прибалты нет. Вот и думайте, граждане, какая власть заботится о своем народе, а какая нет.
Полный эфир: