Даже отпетый "джентельмен" Косой понимал, что памятник посадить нельзя. Но это по логике, а если откинуть это вредное буржуазное понятие, да поразмыслить с революционным огоньком, то всё вполне возможно, что и доказали светлые головы в Ленинграде в 1927 году.
Итак, ноябрь 27-го года, на площадь Восстания притащили огромную клетку. Место людное, напротив Московского вокзала, народу собралось много, стоят, обсуждают, предположения строят - может цирк или зоопарк развернуть хотят к 10-летию революции? Эх, всё ещё мелко мыслите, товарищи! Тут идея попрогрессивней зоопарка - сам царь будет сидеть в клетке! Так нет же уже никакого царя! Нет царя, значит памятник царский посадят! Делов-то!
Поднатужились, попыхтели и водрузили клетку на огромную бронзовую статую Александра третьего, которая тут и стояла.
Казалось бы, звучит как абсурд, но из песни слов не выкинешь, так всё и было: площадь, трибуна, флаги, клятвы, пламенные речи, а в клетке царь.
Почему выбор пал именно на этот памятник, история умалчивает. А логике, как было сказано выше, этот поступок не поддаётся. Поэтому объяснения просто нет. Но нелюбовь горожан к этому монументу началась сразу после его открытия в 1909 году на Знаменской площади (Восстания сейчас) - уж больно несуразно он выглядел: огромный квадратный, в мешковатой одежде царь на упирающемся бесхвостом коне-тяжеловозе. По сравнению с воздушными и горделивыми конными памятниками Петру и Николаю этот выглядел как пародия. Да и скульптор Паоло Трубецкой не скрывал, что сделал это намеренно, а незлобивый Николай Второй спустил ему с рук, хотя работой был очень недоволен.
В народе памятник тут же окрестили «обормот на бегемоте», это обидное название живо и по сей день.
Сейчас несчастливый царь стоит в сквере Мраморного дворца, а до этого долгие годы был в ссылке в закрытом дворе Русского музея, убранный подальше с глаз.
И ещё один небольшой, но важный факт для полноты картины: в войну прямёхонько в памятник попал артиллерийский снаряд, но сидящий на коне царь устоял. Вот такая могучая скрытая сила в этом монументе. А то что его обзывают и не любят - это дело десятое.