Кто и против чего протестует в Грузии, как погиб Лексо Лошкарава и при чем тут агенты Путина, разбирался Гия Саралидзе в эфире программы Владимира Соловьева «Полный контакт».
Саралидзе: Здесь вот удивительная вещь, вот те люди, которые сейчас там у власти и в оппозиции, кстати, тоже, им ведь очень многое из той культуры, совместной нашей, им ведь придется как-то, каким-то образом выкидывать это или забывать, или делать вид, что этого не было.
Соловьев: Ну, не в первый раз.
Саралидзе: Там, вот допустим, «Отец солдата», ну никак он в их мировоззрение не может войти, понимаешь, Володя. Ну как его, куда его запихнуть с сегодняшними их воззрениями?
Соловьев: Никуда. Скажи мне, а что сейчас случилось? Потому что говорили, что злые гомофобы забили парня до смерти. Это прямо страшная трагедия, все дико переживали, а тут появилась видео, исходя из чего стало ясно, что, конечно, злые гомофобы - злые гомофобы, но умерший человек, как говорит полиция, вот я вам показываю видео этого человека: Лексо Лошкарава за несколько часов до своей смерти, вот убитый в ноль, но от наркотиков. То есть, там бешеный передоз, и видно, как ему плохо. Но это сейчас уже не играет никакой роли, потому что цветная революция началась, и уже, знаешь, это такой вариант, как с Флойдом, никого не волнует, что там было на самом деле.
Саралидзе: Да. На самом деле, безусловно, жаль этого человека, этого оператора и, действительно, ему там досталась тогда, когда вот были эти выступления, акции и контракции, как они их там называли, и так далее, но сама вся вот эта история… Там ведь МВД не только, Володя, выложила вот это видео, у них есть видео, чуть ли там они не по часам, после того, как этот Лексо вышел из… Он же был в больнице, выписали его и вот, он после этого со своим каким-то приятелем, они ездили там по городу, где-то покупали наркотики. Это зафиксировано, причём есть свидетели и так далее. Только это действительно никого не волнует. Весь цинизм, понимаешь, в том, что все вот эти люди, которые вышли, которые кричали: «Мы хотим правды», скандировали имя этого парня, умершего, и плевать абсолютно на то, от чего он умер, как он умер и так далее. Потому что, когда им начали предъявлять вот эти все…
Соловьев: Он был телевизионным оператором, правильно?
Саралидзе: Совершенно верно.
Соловьев: Он работал, как оператор на разгоне гей-парада, на столкновениях вокруг гей-парада.
Саралидзе: На столкновениях, совершенно, верно. Да.
Соловьев: А как ему прилетело? За что его побили? Насколько сильно его побили, это вообще понятно?
Саралидзе: Я так понимаю, что там есть кадры, на которых в том числе он есть уже избитый и так далее. Досталась ему сильно. Значит, кто участвовал? Да, сейчас ведь их пытаются там задержать, кого-то задержали и вот людей, которые участвовали в этих столкновениях. Что спровоцировало это, пока тоже не очень… Вот из того видео, которое я видел, там непонятно, что спровоцировало. Есть версия, что, просто узнав, там на камерах, на микрофонах, есть опознавательные знаки, он работал на канале, который называется «Пирвели» - первый, переводится. Значит, вполне возможно, что те репортажи, которые до этого делали на этом канале про контракции тех людей, которые вышли против гей-парада, там были очень жесткие высказывания. Их там называли фашистами и так далее. Агентами Путина и видимо, понятно, завязалась какая-то словесная перепалка, им предложили в грубой форме…
Соловьев: Подожди. Если они агенты Путина, то есть этот канал был за традиционные ценности или против?
Саралидзе: Я сейчас не берусь сказать, вот как этот, именно, канал был.
Соловьев: Я просто, не знаю, потому что я запутался в агентах Путина. То есть агенты Путина, это какая часть?
Саралидзе: Володя, даже не пытайся разобраться.
Соловьев: Хорошо. Виноват.
Саралидзе: Потому что агентами Путина со времен еще Гамсахурдиа они друг друга называли все, абсолютно. Оппозиционеры, которые между собой не поделили что-то. Значит, сейчас официальная власть говорит о том, что те вот люди, которые, значит, оппозиция, и выступают, и штурмуют Парламент, это вот они действуют по заданию Кремля. Эти говорят, что это они все агенты Путина и так далее. Ощущение, что только я и ты остались не агентами Путина, а все остальные уже. В Грузии, во всяком случае, они друг друга все называют агентами Кремля, России и так далее. Поэтому вот в этом как раз разобраться… Я думаю, что там просто произошла какая-то словесная перепалка, и, значит, те люди, которые вышли против гей-парада, были недовольны теми репортажами. Они предложили в грубой форме покинуть территорию, те не согласились и, в общем, завязалась драка. В этой драке, вот этот парень получил там несколько ударов по лицу, и у него было какое-то там сотрясение мозга и так далее. Там не то чтобы он прям, ну его избили, и он лежал там при смерти в коме, нет. Несколько ударов сильных прилетело ему. Он был в больнице - оттуда его выписали. Врачи говорят, что они выписывали его уже в удовлетворительном состоянии, сам сказал, что продолжит лечение дома. Видимо он тоже рвался из больницы, я так подозреваю, потому что была некая зависимость, и человек, раз он сразу из этой больницы побежал, значит, как говорит полиция грузинская, что он сразу поехал покупать какие-то средства. Там же, если верить сейчас вот этому предварительному заключению медицинскому, у него там целый букет, там чего только нет в крови, чего только не обнаружили. Поэтому…
Соловьев: Его смерть никак не связана с побоями.
Саралидзе: Если верить тому предварительному заключению и тому, что показывает… Сейчас, честно говоря, довольно убедительные вот эти все видео, которые они выкладывают. Я говорю не только то, которое сейчас ты показал, где он, действительно, в таком состоянии. И там, может быть, даже не часы до его смерти, это может быть минуты. То есть, вот он в итоге всё-таки поднялся домой, лег спать, и утром его обнаружила мама его уже мертвым. Поэтому, судя по всему, действительно, там даже с побоями это не связано. А потом ещё, здесь же ведь тоже надо разбираться, а кто спровоцировал? А кто бил? Кто те люди были? Они по заданию кого действовали? Это же тоже, вот сейчас…
Соловьев: Да, но это разные преступления.
Саралидзе: Те, кто выходит сейчас и требует расследования, им ведь, действительно, расследование не нужно. Но это показала вчерашняя… Только, как только, только… Там же в прямом эфире, во время вот этого митинга около Парламента, вышел, значит, глава МВД и зачитал заключение медицинское. И все сразу же, такой гул разочарования. Я просто смотрел этот момент. Гул разочарования, начали кричать «убийцы», и, значит, часть людей ушла сразу же с этого митинга. А часть, самая агрессивная, ну это те, которые такие боевики, так скажем, этой оппозиции, они переместились к офису партии Грузинская мечта, правящей, и там пытались тоже устроить драки. Меня еще знаешь, что, ну не знаю, если уместно это слово, умиляет, вот выходят люди, говорят о том, что они против агрессии, против проявления этого насилия и так далее, и что они делают? Они берут штурмом Парламент, устраивают там драку. Потом, значит, перемещаются к своим идейным противникам из другой партии и там устраивают драку с полицейским. Они вчера, между прочим, помимо того, что устроили драку с полицейскими возле Парламента, которые там пытались их не пустить, так они ещё потом кидали яйца и краску в полицейских, которые охраняли и стояли в оцеплении около партийного вот этого офиса Грузинской мечты. Это люди, которые протестуют против насилия и агрессии.
Соловьев: А они, которые протестуют против агрессии, они за гомосексуалистов?
Саралидзе: Да, там есть частично те, кто за. Есть, кстати, кто против, они так, не очень им было приятно вместе находиться, ну так они пытались, видимо, в сторонке стоять. Ну, там уже всё смешалось, конечно. Вообще, которые поддерживают гомосексуалистов и вот это всё ЛГБТ движение, их, на самом деле, если по партиям, их не так много. В основном, это вот такие сторонники Саакашвили последовательные. Все остальные пытаются, понимая менталитет грузин, понимая то, как относятся в Грузии всё-таки к этому движению, в том числе, они всё-таки стараются быть в стороне. Но, с другой стороны, Володя, им же абсолютно четко дали понять, причём и в Западной Европе, там выступали и послы, и какие-то там спецпредставители Соединенных Штатов Америки и так далее. Если вы хотите в наше цивилизованное западное сообщество, вы должны придерживаться наших правил и наших ценностей. Права ЛГБТ являются неотъемлемой ценностью для вхождения в этот клуб. Я только вот, знаешь, что думаю…
Соловьев: То есть откажитесь от веры ваших предков и ступайте к нам?
Саралидзе: Получается так. Потому что, насколько я знаю, православная церковь грузинская пока однозначно высказывается по поводу движения ЛГБТ.
Соловьев: Извини, а какие варианты?
Саралидзе: Я про это же.
Соловьев: Ну, я даже беру Ветхий завет. Понятно, «мужчина не возляжет с мужчиной, как с женщиной. Преданные будут оба смерти. Кровь их на них». Это Левит. Но извини, но в евангельских текстах, сказано, «что мужеложники не обращают Царствия небесного».
Саралидзе: Именно так. Именно так, да.
Соловьев: Поэтому я и говорю, что им давно пора подавать в суд на Господа Бога и запрещать религии.
Саралидзе: На самом деле атака… Я здесь абсолютно согласен с нашим Шото Горгадзе о том, что, в том числе, вообще, вот эта вся история ЛГБТ, которая из года в год повторяется, мы с тобой говорили и в эфирах, и в телевизионных эфирах, я у тебя об этом говорил, что наступление на Православную церковь грузинскую началось ни вчера, ни сегодня и ни позавчера. Мощнейшее выступление и такая клевета в её сторону, и грязь и так далее, это со времен Саакашвили. Это продолжалось. Саакашвили не скрывал того, что Православная церковь… Он понимал, куда он ведет Грузию, и он понимал, что Православная вера, во-первых, это, действительно, очень серьёзный мост между Россией и Грузией и это та, в своё время, по-моему, единственная верёвочка, которая ещё связывала Россию и Грузию, два этих православных народа. И вот, во-вторых, он понимал, что вот эти все ценности, которые придется принимать, они идут вразрез. Поэтому на Православие был такой накат.
Соловьев: Жуть какая-то. Но это ведь, заметь, это же тенденция по всему миру.
Саралидзе: Да.
Соловьев: То есть страшный накат на крестьянство. Сначала они разобрались с Католической церковью, то есть они практически ее низвели до уровня, ну такого, если не маргинального, то сильно репутацию их потрясли. Потом они занялись Православием. Раскол на Украине, то, что мы видим. То, что они в России попытались вытворять, через своих агентов.
Саралидзе: Абсолютно.
Соловьев: Это же общий подход.
Саралидзе: Помнишь, наши тогда разговоры? Просто, извини ради Бога, что перебил, но я просто хочу продолжить твои мысли. Вспомни, Пусирайт, вспомни ловлю Покемонов в церкви и так далее. Это ведь всё просто ложится в одну абсолютно линейку. Это постепенное вот такое низведение и раскол общества и, в том числе, по религиозному признаку. Это попытка сделать людей верующих маргиналами.
Соловьев: Конечно.
Саралидзе: Воцерковленных людей. Сначала вот этот раскол, а потом этот. В Грузии происходит ровно тоже самое, абсолютно. Только единственное, что – реакция. Ну, всё-таки, видимо, и национальный менталитет, и таких вот людей, таких верующих и готовых защищать свое в Грузии побольше. Они в данном случае, действительно, более агрессивные, они это делают с присущими грузинам эмоциями. На самом деле, ведь вот такие столкновения верующих с теми, кто пытается каким-то образом веру оскорбить и так далее, в Грузии ни первое и ни второе, но почему-то именно сейчас это возвели там это, ох, это агрессивно, это люди, значит, мракобесы и так далее.
Соловьев: Ну, сейчас драку устроили разве не мракобесы?
Саралидзе: Нет, это правильно.
Соловьев: Бойцовские ЛГБТшники устроили драку.
Саралидзе: Это правильная драка. Это было добро с кулаками. Володя, ты не путай. Ты не путай. Да, это ты же понимаешь, это всё… А когда эта вся история была с депутатом российским, который сел не в то кресло, это вот те люди были, которые Парламент штурмовали, нападали на полицейских и так далее. Сколько тогда полицейских раненых было. Ну, правда, там и полиция жестко ответила тогда и резиновыми пулями и так далее. Они там пострадали же.
Соловьев: Гия, вот объясни, ведь грузин мало, зачем они друг с другом собачатся, чего они хотят? Если бы они с такой же энергией занялись обустройством своей прекрасной страны, они бы давно уже были экономическим и прочим чудом. А пока как-то непонятно: там Турция уже в полный рост у них де-факто владеет частью страны. У них, ну ясно, что колоссальный ожог, они думали, что им американцы построили лучшую армию в регионе, но, как выяснилось, совсем нет. Теперь они на эту тему вообще молчат. То есть Грузия теперь о чём?
Саралидзе: Ты знаешь, по поводу армии никогда в Грузии внятные, вменяемые люди, даже когда им рассказывали, что это какая-то такая фантастическая армия, никогда не верили в то, что грузинская армия может противостоять, допустим, такой армии, как российская. Вот и вообще…
Соловьев: Но был одни дурак, который решил это проверить.
Саралидзе: Мне кажется, он не дурак. Вот я-то абсолютно уверен, что он рассчитывал: там было 2 пути, когда в августе 2008 года он рассчитывал, что, либо Россия не станет ввязываться в этот конфликт и ограничится какими-то заявлениями и так далее, но это на его действительно ум там и сообразительность, а с другой стороны, он хотел добиться того, чтобы между Грузией и Россией была такая пропасть, которую уже нельзя было бы преодолеть. Вот он, на мой взгляд, почти добился этого, потому что признание Абхазии и Южной Осетии, теперь там общество грузинское, любой человек, который скажет, что надо договариваться с Россией каким-то образом, он тут же получает в ответ: «Как ты можешь, это агрессор, мы потеряли 1/3 территории, и разговор невозможен, пока, значит, не вернут нам территории», - и всё, на этом разговор заканчивается. При этом вот то, что ты сказал по поводу маленького народа, я, ты знаешь, я абсолютно с тобой согласен. Более того, вчера мы с нашим другом Сашей Сосновским говорили в эфире тоже на эти темы, и я в своей программе тоже об этом говорил. Понимаешь, я, когда смотрю, я же со стороны сейчас вот смотрю на Грузию и как-то оцениваю то, что происходит. Ну, давай посмотрим, там 3,5 миллиона в стране.
Соловьев: Всего.
Саралидзе: Да, всего. И одна треть территории потеряна. Экономическая ситуация просто ужасная, безработица среди молодых зашкаливает, и при этом люди выходят и по каждому поводу требуют отставки правительства. Я плевать хотел на это правительство, честно говоря, и никогда не буду, не собираюсь его защищать, но, если вы хотите хоть что-то построить, вам надо сесть и наконец-то договориться, а не каждый раз на улице бить друг другу лица.
Соловьев: Увы, договариваться они не хотят, зато, как считает Потупчик, они прогрессивные.
Полный эфир: