Часто приходится встречать бабушек, реже дедов, сидящих с палочкой на лавочке, смотрящих на нас из-под руки и о чем-то думающих. Возможно, о своём детстве, которое украла война. Сибирь - глубинка России, но война жестоко коснулась всех живущих здесь. Сколько удивительных судеб!
Жительницей села Таловка Большемуртинского района Красноярского края Дребкова Вера Семёновна родилась в 1927 году.
Вот что она вспоминает:
До войны наша семья жила неплохо. Держали свое хозяйство: две коровы, свиньи, куры, гуси. Имели свою пасеку. С раннего детства родители приучали нас к работе. Училась я хорошо. Отец часто мечтал, что как только я закончу школу, отправит меня в Красноярск учиться на агронома. Да я и сама всегда хотела учиться.
Но война все перечеркнула. На начало войны мне было 13 лет. Семья большая: 4 сестры, 2 брата. Отца и старшего брата забрали на войну. Они не вернулись. Жили мы в Ирбейском районе, деревня Успенка.
Я закончила 5 классов. Во время войны в школе не училась. Так как я была старшая в семье, мне пришлось идти работать в колхоз. Работала наравне с взрослыми. Сеяли лен, просо. Лен рвали руками,расстилали, мяли, сушили, пряли. На станках ткали. Из этого шили одежду. Из льна плели и лапти.
Свое хозяйство пришлось сбыть, так как по дому работать стало некому. Оставшаяся одна корова большого дохода не приносила, поэтому семья выживала, как могла. В пищу шло все, что росло. Из щавеля, лебеды варили суп. Марьин корень цвет наберет, мы рвем бутоны, начинаются в лесу ягоды, собираем.
Черемшу собирали, весной елочки (хвощ полевой). Семена конопли сушили, толкли, просеивали и добавляли в суп. Хлеб был только из отрубей. Семена льна толкли и добавляли в лепешки. Из конопли ткали холстину для мешков, из льна делали веревки.
В сенокос по неделям не были дома. В колхозе было 100 голов скота и овцы. Весной собирали колоски, шелушили их руками, сушили и толкли в ступе. Поле картофельное вспашут, собираем оставшуюся картошку, печем лепешки.
Отправляли на ферму кормить скот, убирать помещения. В 15 лет меня поставили дояркой, потом старшей дояркой. Вручную сбивали масло, топили его. Летом со скотом в летнем лагере жили безвыездно.
Мыла не было. На холщовую тряпку насыпали золы, завязывали, обливали кипятком и мылись.
Осенью снопы сваживали на ток, запрягали коней и за 8 километров вывозили сено. На трудодень не давали ничего. Налоги населению были большие. 7 кг масла, 100 яиц, 1,5 шкуры овец на каждый двор.
Особенно мне запомнились из детства голодные глаза моих младших братьев и сестер. Всегда плачу, вспоминая такой случай. Однажды перед приближающейся пасхой мать купила детям пряников и спрятала их в сундук. Я умудрилась стащить эти пряники и отдать их детям. И, зная, что мне, конечно, достанется, я притворилась больной, когда мать полезла за чем-то в сундук. Меня это не спасло. Мать меня била с таким остервенением. Я понимала ее. Ей очень тяжело ставить нас на ноги. Всю свою злобу на войну, бессилие она выместила на мне. Мы с ней часто после плакали, вспоминая это.
В свои 16 лет я даже не мечтала, чтобы сходить в клуб или на вечерку. Так как нечего было надеть. У нас с матерью на двоих была одна выходная юбка и кофта. Часто, забившись в какой-нибудь укромный уголок, я плакала. Я понимала, что мать ничего не может мне дать. Как я завидовала своей подруге! Отец ее имел бронь и на фронт не попал. Семья их так не бедствовала.
Только с приходом победы семья почувствовала облегчение. Стали на трудодни выдавать зерно. Сестра с братом подросли уже и стали работать в колхозе.
Как я хотела учиться, но больше мне так и не пришлось идти в школу. У меня только пять классов образования.
Да, голодное, неласковое, неуютное детство. Да и старость у многих очень тяжела. Но мы были тогда детьми. И мы были счастливы. Потому что, хотя и шла война, это было наше детство.
А детство – это всегда счастье! Будьте счастливы, наши внуки, правнуки! Нет большего горя на земле, чем война. Надо беречь мир.
Война многому научила нас, особенно трудолюбию и терпению. Это очень пригодилось нам в жизни.
Вера Семеновна – чрезмерно скромный человек. Вырастила пятерых детей, все дочери. Дочь Галина Владимировна рассказывает: «Когда в свое время всем многодетным матерям присваивали звание «Мать-героиня», ее почему-то упустили. «Видно, недостойна, - решила она, - одни дочки». И никуда не обращалась".
20 лет назад сменила свое место жительства, переехала в Таловку. И никаких наград, каких-то льгот, как труженик тыла, не имеет. Никакие документы не восстанавливала. «Зачем, - говорит она дочерям, - живу, жива, и хорошо». Единственное, после смерти мужа стала вдовой участника войны.