Во Франции прошли последние выборах перед президентскими выборами в 2022 году, и безоговорочным победителем оказался «никто из вышеперечисленных». Подавляющее большинство французов не голосовали на региональных и ведомственных выборах, которые проходили в течение двух недель - 67% имеющих право голоса избирателей остались дома в первом туре и 66% воздержались во втором.
Конечно явка упала во многом из-за пандемии ковида, которая сильно повлияла на ход событий - как и в случае с местными выборами в 2020 году. В сочетании с сохраняющейся тенденцией к неучастию избирателей почти во всех недавних французских выборах и опросах, ставки которого не были очевидны для французов - тем более, что никто не мог на них указать.
Со столь небольшим количеством людей, пришедших на избирательные участки, Франция рискует превратиться в «демократию неучастия», как выражаются политологи Селин Браконье и Жан-Ив Дормаген.
И хотя объяснений этой тенденции много, и их нельзя сводить исключительно к ответственности политиков, это, тем не менее, показывает, что отношения французской общественности с политикой сильно пострадали, и подчеркивает огромные демократические трещины внутри страны.
Это также указывает на то, что Макрон не смог реализовать одну из важнейших составляющих его первоначального политического проекта: исправить пошатнувшиеся отношения между французами и их политиками и восстановить доверие к политической деятельности.
Цикл бесконечного кризиса
Франция находится в цикле бесконечного кризиса с 2018 года, когда на политическую сцену впервые ворвались «жёлтые жилеты». С тех пор существует значительный разрыв между президентским нарративом Франции, которая движется вперед, и политической и социальной реальностью страны, которая регулярно сомневается, бурчит и вспыхивает.
Как показали недавние результаты Барометра политической уверенности, пандемия коронавируса не уничтожила французский демократический кризис. В феврале политологи Люк Рубан, Жиль Ивальди и Бруно Каутрес пришли к выводу:
Если государственные учреждения продемонстрировали свою стойкость перед лицом кризиса, мир политики и все, что он олицетворяет, по-прежнему будет восприниматься негативно. Французский дефицит демократии не закрывается после избрания Эммануэля Макрона, даже если некоторые пункты улучшаются.
Это вывод, который они разделяют с самим Макроном. Выступая в начале кризиса «жёлтых жилетов», он сказал:
Есть нетерпение, есть гнев. Я разделяю этот гнев, потому что кое-что мне не удалось сделать. Мне не удалось примирить французский народ с его лидерами.
Удар по макронизму
Итак, в конце этих региональных выборов и выборов в департаментах, когда в последний раз французский народ пойдет на избирательные участки до истечения срока его полномочий, какое пространство для маневра есть у Макрона, чтобы остановить острый кризис политического доверия?
Прежде всего, важно отметить, что популярность нынешнего главы государства сегодня намного выше, чем у его предшественников. Согласно большинству опросов общественного мнения, популярность Макрона составляет от 40 до 50%, и эта цифра росла в течение нескольких недель благодаря улучшению ситуации со здоровьем и постепенному открытию страны после многих месяцев изнурительной изоляции.
Согласно недавнему опросу, 50% респондентов имели хорошее или отличное мнение как о Макроне, так и о его премьер-министре Жане Кастексе, при этом пара заняла 5-е и 6-е места в списке предпочитаемых французских политических деятелей (у Марин Ле Пен, кстати, лишь 28-е место.).
Несмотря на это, очевидно, что результаты региональных выборов выявили слабые стороны макронизма как политического проекта. В преддверии президентских выборов 2022 года у Макрона больше нет выигрышной политической машины в виде его политического движения, ставшего партией «Республика на марше» (La République En Marche или LREM).
В то время как партия победила на выборах в законодательные органы 2017 года, которые последовали вскоре за победой Макрона на президентских выборах, на европейских выборах в мае 2019 года она показала более скромные успехи, не выдержала на местных выборах весной 2020 года и теперь окончательно проиграла на региональных выборах.
Ряд министров Макрона, включая государственного секретаря по пенсиям Лорана Пьетрашевски и министра юстиции Эрика Дюпон-Моретти, участвовали в региональных выборах и не смогли добиться успеха, за исключением жёсткого министра внутренних дел правого толка Жеральда Дарманена, который ловко победил в Туркуэне, северном городе, мэром которого он ранее был.
Вторая слабость состоит в том, что макронизму, похоже, не удалось запечатлеть в общественном мнении легко узнаваемую идеологию или политическую доктрину. Макронизм в общественном мнении - это сам Эммануэль Макрон. В опросе членов LREM в 2018 году политологи испытали сильное ощущение того, что это была «личная вечеринка» - помимо Европы и образования, наш опрос показал, что великой причиной LREM был сам Макрон.
Эти две слабости макронизма объясняют третью, которая обнаружилась во время последних выборов: Макрон и его партия не имеют естественных союзников. Если президентская кампания 2017 года могла основываться только на эффектном появлении «молодого Макрона», кампания 2022 года должна объяснить нам, с каким большинством и с какой избирательной коалицией будет править зрелый Макрон.
На это нет простого ответа. Три потенциальных кандидата в президенты от правого крыла - Ксавье Бертран, Валери Пекресс и Лоран Вокье - провели вполне успешные региональные избирательные кампании, обойдясь без заключения соглашения с партией Макрона.
Три вопроса до 2022 года
В ожидании выборов 2022 года Макрону нужно будет ответить на три важных вопроса.
Во-первых, вопрос о его президентском стиле и его лидерстве: после каденции, отмеченной серьёзными социальными, демократическими кризисами и кризисами в области здравоохранения, что представляет из себя сегодняшний Эммануэль Макрон? Что он на самом деле извлек из этих повторяющихся кризисов?
Во-вторых, зачем Макрону второй мандат? Обманчиво простого ответа (продолжиить реформы, которые он уже провел) маловато, поскольку с 2017 года страна пережила немало потрясений, а экономические горизонты неясны.
И, наконец, второй срок, но с кем? Союз с правыми республиканцами? Или новое движение макронистов на замену LREM?
Возможно, сейчас у него нет всех ответов, но сомнительно, что президент Франции сможет пройти во второй тур голосования в 2022 году, если в конце концов убедительно не ответит на каждый из этих вопросов.