Обыкновенно три свидания заканчиваются слезами. И, как правило, женскими. Даже если плачут мужчины, слезы из мужских глаз на деловые клетчатые брюки падают именно женские. Вроде бы всем нужно только одно, а вот успеть произвести максимальное впечатление требуется именно ему, да еще и в самые сжатые сроки. При этом требования к ней с каждым новым днем минимизируются, а ожидания от него растут с космической прогрессией. Бытует мнение, что проще «поймать рыбку» на первом же свидании, чем ждать уху из щучки на третьем приливе, пытаясь эпатировать своим фривольным гардеробом. Но об этом мы еще поговорим.
День свидания №1. Хи-хи, ха-ха. Где учились, чем увлекались
От его уверенного взгляда она томно отводит глаза, под столом от легкого волнения и небольшого возбуждения снимает босоножки. Иногда еще по старой гимнастической привычке ставит ноги на согнутые внутрь пальцы, словно пытаясь привстать, от чего пальцы на внешней стороне становятся пепельного цвета. Правым указательным завиваем на висках волосы. Отказывается от кальяна, заказывает греческий салат, лук откладывает в сторонку. Смотрит как он ест, валится ли изо рта еда, пользуется ли ножом, в какой руке вилка и вообще обращает ли он внимание на других женщин.
Ему в первый день проще. Волнения меньше, так как впереди еще два свидания, а значит вагон времени и надежд, что она все сделает сама. Трехдневная небритость, более или менее глаженый поло и желательно не смотреть на других женщин.
Заказ такси и долгие прощания у дороги. Было очень приятно. Ми-ми-ми. Хи-хи, ха-ха. Затем следует звонок подруге. Каждый своей. При теплых воспоминаниях о встрече и он и она поправляют одежду в районе душной железной молнии.
В случае, если все было из рук вон плохо, скорее всего, пьют с бывшими. «Это» уже случилось в коридоре.
День свидания №2
В то время, когда следовало бы прыгнуть вдвоем в тандеме без инструктора с парашютом, проскакать галопом в одном седле, она спереди, он сзади, на белом скакуне по нудистскому пляжу… вместо этого, увы, происходит нечто неуклюжее. Рандеву тратится на кино, музеи, выставки и прочую ску-ко-тень… Третий слог в этом слове ключевой. Эти эпические культурно-познавательные провалы – грубейшая ошибка представителей сильного пола. Слезы на брюках в последний день – это признание как раз второго дня – днем провала.
Посреди второго свидания на авансцену выходит экватор. Становится так жарко, что мужчины обильно потеют. И от волнения, что движения вперед (смотри сеновал) нет, и от того, что производится все большее количество действий, и вопреки всему, снижается КПД. Женщины чувствуют фальшь и начинают есть из греческого салата горький лук. Позднее и он и она пьют холодный «Гиннес». Однако танцевать на столах никому не хочется. Хочется домой к маме и плакать. А ей почитать книгу что-то типа «Унесенные ветром».
Такси вызывает каждый себе. После того, как она уезжает, он отменяет такси и романтически бродит по аллеям города, риторически рассуждая, что, быть может, стоило отрастить усы и накачать плечи.
В коридорах его бывшей ему начинают представляться мужчины. В коридоре ее бывшего, уверена она, что-то непременно происходит, но уже не с ней. Она открывает холодильник и ест, ест, ест.
День третий. Финал
«Пришел, увидел, победил!» – говорит он сам себе перед выходом из дома и пока едет в лифте, нервно кусает пальцы. Она же совсем ничего не говорит. Играючи смотрит на себя в зеркало и складывает в сумочку то, что вообще-то порядочной девушке следовало бы натянуть на одно бесстыжее место. Еще перед выходом из лифта, он теряет всякую надежду в успехе. Как же ж, черт возьми, заманить ее к себе? От «вени, види, вици» остается лишь «пришел».
Она, кстати, уже давно была готова поехать к нему. Не хотела бы, не пришла бы на второе свидание. В конце-то концов, не глаженый воротник у поло – это еще не повод, чтобы не «поваляться на сеновале».
Он плох как никогда раньше. Угрюм, сбивчив, все время пытается заказать ей крепкий алкоголь. Длинный ключ от бабушкиной пустой квартиры больно режет бедро в кармане клетчатых брюк. Он плачет, ссылаясь на солнце.
Она азартна как никогда больше. Заказывает «Апероль». Улыбается шкуркой апельсина. Заказывает еще. То и дело перекидывает с ноги ногу. После третьего бокала странным образом ест сдвоенную черешню. После четвертого намекает, что сегодня готова на кое-что. Но что именно это «кое-что» не договаривает. С вечером приходит закат. Больше плакать и ссылаться на солнце ему нельзя. Она же, укрывшись пледом, засыпает под дымок фруктовых сигар с соседнего столика и даже капельку храпит. Из сонных рук на пол падает сумка, из которой вываливается дорогое нижнее белье.
– Какая-то она слишком ветреная! Вряд ли бы она понравилась моим родителям, – произносит он и аккуратно вилкой укладывает трусики обратно. Расплачивается. Щедро оставляет на чай. Вызывает такси. Будит ее. Усаживает в машину. Хромая на правую ногу он ковыляет в противоположную комнату.
Во всех коридорах давно выключен свет. Завтра понедельник.
Автор: Дмитрий Нефёдов.
