Константин Бабулин и Владимир Богданов — руководители аукциона русского искусства artsale.info рассказывают о внутреннем рынке искусства и особенностях инвестиций в арт-объекты.
Подводя итоги первого ковидного года на российском арт-рынке, хочется говорить не только о том, что апокалиптического сценария удалось избежать.
Мы смогли увидеть, насколько уязвимы ключевые бизнес-процессы на рынке искусства: когда слегли с ковидом наши эксперты по русской классике и по неофициальному послевоенному искусству, все встало — кроме них, заключения о подлинности сделать никто не мог.
Что «сломалось» с эпохой ковида, какие новые тренды появились, что умерло окончательно? Тех, кто ждал прихода на рынок молодых смелых покупателей поколения Y и поколения Z, реальных успехов арт-токенизации, порадовать нечем. Увы, этого не произошло.
Из ярких новаций эпохи карантина можно отметить успех facebook-группы «Шар и крест», где художники продавали картины по кризисным ценам.
Впрочем, это больше история про взаимовыручку и развлечения, чем про бизнес. А в остальном все прошло скучно. Ковид лишь обострил старые, давно известные проблемы, заставил повысить скорость трансформации бизнесов. Но ни одного нового тренда, по сути, не породил.
Общая картина вовсе не выглядит удручающей. Ни громких закрытий, ни банкротств не произошло. После паузы возобновилась работа галерей, аукционов и выставок. Ни один из ключевых участников рынка искусства в 2020– 2021 годах его не покинул.
А как же, спросите вы, ускоренный переход аукционов от торгов в зале к торгам в интернете? А как же открытие галереями собственных онлайн-площадок? О, нет. Это не новый тренд. Это все началось за два-три года до эпидемии. В Москве так уж точно.
И вообще, самый ошеломительный удар по формату торгов в зале нанесла вовсе не пандемия, а жуткие московские пробки и проблема с парковками.
Теперь про «кому выгодно». Вопреки распространенному мнению, онлайн-аукционы искусства не являются бенефициарами истории с ковидом. Без стрессов, в нормальных экономических условиях продажи могли бы расти еще быстрее.
Но одно, безусловно, верно: именно онлайн-аукционы с наработанной клиентской базой встретили ковид-кризис во всеоружии.
В частности, одни из самых успешных своих онлайн-торгов мы провели четко в первую неделю локдауна. И после этого били собственный рекорд еще не раз. Насколько нам известно, у коллег и конкурентов по аукционному бизнесу продажи тоже шли нормально. Чем это можно объяснить? Откуда пришли деньги в искусство? Из общения с покупателями мы сделали несколько наблюдений.
- «Отпускные» деньги
Ковидные ограничения сэкономили обеспеченным коллекционерам бюджеты, запланированные на отпуск. Многие из этих людей привыкли отдыхать не раз и не два в год, да в хороших местах. Поэтому внезапно высвободившиеся несколько миллионов рублей были безжалостно потрачены на отборные шедевры. - Деньги неквалифицированных инвесторов
По нашим наблюдениям, к ним относятся покупатели, впервые вступающие на территорию искусства с одним-двумя миллионами рублей и приобретающие одну крепкую по качеству картину инвестиционного класса. История эта немассовая. Нельзя сказать, что таких инвесторов было много. Но это точно что-то новое. Некоторые из этих покупателей не делали секрета из своих мотивов.
Они тратили деньги, «спасаемые» с банковских депозитов. 5% годовых при годовом падении курса рубля на 16% плюс страшилки о новых налогах на доходы от вкладов породили нервозность и разочарование.
Дальше люди начали искать. Для недвижимости что миллион, что два — ни туда ни сюда. А вот хорошую и ликвидную картину нонконформиста первого ряда (Немухина, Яковлева, Штейнберга, Рабина) можно было себе позволить.
С этой аудиторией доходило до курьезов. Однажды новый покупатель красиво бился на аукционе: безупречная тактика торга, отличный выбор произведения. В результате еще и купил по очень выгодной цене. Сделка — просто загляденье. Ждали счастливчика и гадали: наверное, какой-то старый матерый дилер. А нет. Пришел молодой парень, лет тридцать (обычно коллекционеры это 50+). И первым же его вопросом было: «Скажите, а хорошую ли картину я купил?» Даже про художника до этого ничего не знал (а художник был первого ряда). Словом, чего только в этой жизни не бывает.
- Непредвиденные доходы коллекционеров — покупателей высшего ценового сегмента
В пандемию дела у многих богатых людей шли в гору. И именно в высшем ценовом сегменте с середины 2020 года конкуренция обострилась особенно сильно. Грубо говоря, те, кто покупал раньше за миллион, стали покупать картины за два. А те, кто покупал за два, стали с азартом покупать за четыре.
Последнее наблюдение справедливо вообще для всех экономических кризисов, которые мы наблюдали на арт-рынке. Это четвертый на нашей памяти. И всегда происходило примерно одно и то же. В эконом-сегменте продажи падали или почти останавливались. В среднем сегменте падали, но некатастрофично. А в высшем ценовом сегменте конкуренция за шедевры, наоборот, возрастала, и цены, наоборот, росли. Вот и в этот кризис 2020–2021 годов все шло как по учебнику.
Аукционные продажи картин и рисунков в диапазоне до 100 тыс. рублей упали.
В нише 300–500 тыс. рублей спрос был стабилен, и цены не росли. А вот за работы от 700 тыс. до 2 млн рублей развернулась хорошая борьба, и цены заметно прибавили — примерно на 30%.
То есть общий вывод: цены и продажи в целом за прошедший год выросли, но только за счет дорогих картин.
К слову, серьезное падение в эконом-сегменте, вероятно, тоже заканчивается. Оно длилось почти полгода, с осени 2020-го. А в марте 2021 года мы заметили небольшое оживление.
Но по итогам кризис в «экономе» и бум в «люксе» — это еще один урок на тему «во что целесообразно вкладывать».
Какие направления пользуются сегодня спросом? Работы каких художников можно со спокойной совестью рекомендовать для покупки с инвестиционным прицелом? Продолжение читайте в статье журнала «Компания».