Когда-то в Подмосковье разливы были такие, что без лодки не могло обойтись ни одно хозяйство. Теперь от разливов остались лишь воспоминания, по волнам которых вполне можно скользить без лодки, так что плавсредства в подмосковных дворах сейчас не держат. Только Виктор Пивоваров, житель небольшой деревни Лисьи Норы, хранит секрет изготовления старинных челнов – таких, на которых плавали и в XV, и в XХ веках...
Текст: Зоя Мозалева, фото: Александр Бурый
«Когда разлив начинался, из дома без челна не выберешься. Мы и в школу на них плавали, и скотину ездили кормить, и рыбачили, – вспоминает Виктор Николаевич. – Самый большой разлив был в 1970-м: тогда мы вообще жили как на острове, вода прямо к дому подступила. Выходишь – с порога садись в челн и плыви».
У Пивоварова припасено много таких историй. И про то, как лещ вместе с паводковыми водами заплыл в открытую калитку двора, где так и остался. И про то, как с братом совсем мальчишками плавали проверять мережки, как радовались, когда в них попадалась рыба: они еще маленькие, а уже добытчики. И про то, как перед разливом всегда закупали мешок муки – хлеб приходилось печь самим. Со смехом вспоминает Виктор Николаевич и про то, как прогуливали уроки. Хотя, пожалуй, «прогуливали» не совсем верное слово, правильнее сказать «проплывали». «Заплывем на какой-нибудь остров, там просидим нужное время – у кого часы есть, сориентируемся, потом домой. Когда родители узнавали, то мы говорили, что заблудились в тумане», – смеется Виктор Николаевич. Еще в его памяти жив случай, когда во время очередного разлива родители поселили детей в квартире «на материке», чтобы те не пропускали уроки в школе. Вдруг среди весны ударил мороз, и ребята решились перебраться домой по хрупкому, едва схватившемуся льду. «Вода бурлит, замерзает плохо, лед трещит, мы взяли палку, переползли через канаву, а там уже бегом домой. Прилетели счастливые… Ух, и влетело нам тогда, – вспоминает Виктор Николаевич. – Сейчас иногда думаю: как мы выжили? Постоянно у нас в жизни такой экстрим был».
ВСПОМИНАЯ ЖИЗНЬ
В этих краях Пивоваров прожил всю жизнь. Родители его когда-то решили перебраться в Подмосковье из насиженных мест – с границы Липецкой и Воронежской областей. Месяц проработали в Рыбном, потом «примерили» еще несколько вариантов, да все что-то было не то – даже ночью снова собирали вещи, грузили на телеги и отправлялись дальше на поиски родного угла. Наконец нашли пристанище по душе, здесь и осели. «Уж не знаю, почему именно эти края им так понравились. Места у нас, конечно, красивые. С одной стороны, здесь очень хорошо… А с другой – зимой все заметает, весной все заливает. Так и жили – то снег, то вода». – Даже в сетовании Пивоварова чувствуется нежность, с которой он относится к любимому уголку. У него была масса возможностей уехать отсюда: где только не работал – и в Коломне, и в Луховицах, и в Рязани. Но всегда возвращался сюда.
«Недалеко от Дединова у нас Гольный Бугор – там мои родители и остановились. Два клана приехали – Таншины и Пивоваровы, всего человек двадцать. Кто с детьми, кто – без. Там был скотный двор, четыре барака на четыре семьи. Правда, вместо четырех в тех бараках поселилось по восемь семей. И в землянках жили, и даже на скотном дворе – отгородили уголочек, там и обитали. Жили бедно, но дружно. Потом деревня стала расстраиваться, еще скотный двор построили, два дома поставили, бараки расселили, детей нарожали – в каждой семье было по пять-шесть, а у кого и по семь-восемь детей. Света не было, демография нормальная была. Весело жили, и всё всегда вместе. Бывало, идешь по осени, слышишь: поросенок завизжал, ага, – потирает руки Пивоваров, – значит, сегодня печенкой полакомимся. Пока взрослые поросенка палят, отвлекутся, а мы, ребятня, или уши отрежем, или хвостик, или шкурку подкромсаем – она подпаленная вкусная».
Семилетним мальчишкой Витя Пивоваров уже и траву косил, и копны на лошадях возил. «У нас же здесь заливные луга, травостой богатый, – с гордостью расхваливает родные места наш герой. – Помню, в 7 лет идешь по лугу, а трава выше тебя… Я в этом возрасте уже вовсю косил – отец меня в бригаду брал». Всех членов той бригады Виктор Пивоваров перечисляет поименно, ведь входили в нее «брат отца, мама, тетка, еще одна тетка»… Настоящий семейный подряд. Всю семью, да что там семью – всю деревню можно увидеть на фотографиях, что развешаны на стенах мастерской Пивоварова.
«Этой фотографии лет семьдесят уже. Это вот бабушка моя, мамка сидит и двоих на коленях держит, – поясняет Виктор Пивоваров. – Это вот, бородатый, дедушка. Он еще с Буденным воевал. А другой дедушка был комендантом Кремля. Парады принимал, Сталина видел… Когда война началась, его на фронт забрали. И в первые дни войны он погиб в Белоруссии». О своем деде Пивоваров рассказывает с особой гордостью: недавно выяснил, что дед его вроде бы послужил одним из прототипов романа Симонова «Живые и мертвые». «Я про деда мало знал, только вот эту фотографию всегда видел, – показывает Виктор Николаевич на черно-белый портрет полковника. – А не так давно интерес взял, стал узнавать про него. Оказывается, под Могилевом наши оказались в окружении. Леса поблизости не было, они залегли в рожь, но немцы увидели их с самолетов. Приказали сдаться, наши – ни в какую, и их всех расстреляли. Среди них был и мой дедушка – Слепокуров Яков Степанович. В Могилеве есть улица, названная его именем, – улица полковника Слепокурова», – говорит Пивоваров. Отец Пивоварова тоже воевал, прошел всю войну, три раза был в окружении, два раза ранен. «Вот он молодой, а это его друзья-фронтовики, – показывает на фотоэкспозицию на стенах своей мастерской Пивоваров. – Это его награды – у него было девять орденов и медалей. За Сталинград, за Варшаву, за взятие Берлина, за боевые заслуги… Он три года в армии прослужил, потом четыре года войны. Семь лет не был на своей родине. Потом вернулся, грудь в наградах – мамка как увидела такого орла, разве тут устоишь… Потом она вспоминала: пришли в сельсовет, она расписалась, а он крестик поставил – неграмотный оказался. Она чуть со стыда не сгорела. И не знала, что жених грамоте не обучен – так очаровал».
Эти воспоминания как кадры из советского фильма. О простой жизни, о ценности человеческих отношений, о семье, о людях… И Пивоваров, хоть и не производит впечатления сентиментального человека, на самом деле очень дорожит этими «кадрами». Ведь это и есть его жизнь. Воспоминания воскресают, превращаясь в живые картинки. Большая семья, в которой ты самый младший – пятый по счету. Друзья-соседи, неугомонные мальчишки. Футбол, лапта, юрки, расшибец, ножички, сплавы на челнах, работа на сенокосе, пахота… Деревенская баня, где парились все вместе, от мала до велика. Школа в соседнем селе с классной комнатой 6 на 6 метров, в которой за каждой партой умещалось по классу…
ПЛАВАНИЕ НА «АПЕЛЬСИНОВОЙ СКОРЛУПКЕ»
Сейчас он живет чуть в стороне от того места, с которого его предки начали освоение здешней территории, но время от времени возвращается туда, где стояла деревня детства. «Многие говорят – чего туда ехать? А меня туда тянет. Грустно мне, что ли, – с грустью говорит Пивоваров. – Я даже специально «Ниву» купил, чтобы туда проезжать без проблем. Тут расстояние-то всего километров пять… Просто так приезжаю туда. Похожу, грибы пособираю, посижу… И как-то легче станет». Странно слышать такие речи от деревенского балагура, у которого на все случаи припасена прибаутка или шутка, который сам освоил гармошку и, думается, своими проникновенными песнями очаровал не одну красавицу... Но в русской душе каких только граней не найдешь. Вот и в душе Пивоварова хватает места и для грусти, и для воспоминаний, и для сантиментов. Казалось бы, зачем ему нужно возиться с челнами, выстругивать, вымерять, подгонять? Он и сам говорит, что сегодня гораздо проще купить резиновую лодку – с ней хлопот меньше. Говорить-то говорит, а сам продолжает долбить челны. Да какие! Не идут с ними ни в какое сравнение резиновые лодки.
«Раньше челн был не просто средством для рыбалки и охоты, раньше он был средством выживания. Без него в наших краях никак, – объясняет Виктор Пивоваров. – В Дединове и его окрестностях всегда на таких лодках плавали. Даже огромные челны делали, чтобы навоз от скотного двора возить. Да и молоко надо было ежедневно возить на молзавод. Это уж потом катера появились, а раньше только челны и выручали. В каждом доме по лодке было, а то и по две».
Свой первый челн Пивоваров сделал, когда учился в девятом классе. Они с братом учились у одного из местных умельцев. Челн, который смастерили братья Пивоваровы, получился тяжелый, толстый. Таскать его было непросто. Как-то случилась с ним забавная история. «Мы плыли с братом, вдруг загудела моторка – инспекция. С перепугу мы быстро перетащили челн за бугор, метров за двадцать, – рассказывает Виктор Николаевич. – А вот обратно – никак, так и не смогли сдвинуть с места, пришлось людей просить. Не зря говорят: у страха глаза велики».
«КОРАБЕЛЬ» ДЛЯ ПРЕЗИДЕНТА
Чуть позже Виктор сделал второй челн. Нашел огромную ветлу и выдолбил лодку. Она была такая легкая, что он прозвал ее «апельсиновая скорлупка». «Встанешь в нее, руки поднимешь, телогрейка вместо паруса, и несет тебя ветром, – рассказывает Пивоваров. – Но на течении и на ветру на ней было плохо – уж больно легкая, ее крутило и вертело во все стороны. Потом я свою скорлупку распилил. Мне не нравилось, что форму я не мог поймать, чтобы красиво получилось. Пока делаешь, кажется, хорошо, а закончишь – тупорылый какой-то получается. Но я упертый».
Сейчас форму Пивоваров точно поймал. В его гараже ждет спуска на воду настоящий красавец. «Вот он, мой корабель», – любуется мастер на получившийся шедевр, нежно поглаживая гладкий нос своего судна. Этот челн его попросила сделать матушка из Новодевичьего монастыря. Причем делался он не просто так – готовился в подарок президенту. Правда, пока до сих пор не презентован. Выглядит он прекрасно. Гладкий, красивый, видно, что при изготовлении мастер постарался на славу, вложил в него весь опыт. А за годы работы его набралось немало. Виктор Николаевич знает все повадки каждого дерева. Для челна идеально подходит ветла – она как пробка на воде, легкая и маневренная. Делал свои лодочки Пивоваров и из осины, и из тополя. Можно изготовить челны и из липы, но это материал капризный, может и потрескаться. Мастерят челны зимой или поздней осенью – важно, чтобы в дереве остановилось сокодвижение. «Если будешь делать летом, в жару их разорвет», – объясняет мастер.
Вообще, челны – штука капризная, при их изготовлении надо учитывать множество тонкостей. И как дерево выдолбить, и чем обработать… Да и за готовым челном надо правильно ухаживать. «Шурину своему три или четыре челна делал – он его после разлива забудет убрать, постоит челн на сырой земле, под солнцем, через год-два начинает гнить, надо новый делать, – делится Пивоваров. – Сосед у меня был академик, мы с ним очень дружили. Сделал ему челн, а он его лаком покрыл. Я говорил, что нельзя этого делать – дерево должно дышать. Получилось, что он лаком все поры закрыл, а дерево все равно набухает, потом солнце его нагревает, возникает парниковый эффект, вода выйти не может, внутри остается, начинается гниение. Сгнил у него челн. Надо маслом обрабатывать. Накипятишь, гудрончику чуть-чуть добавишь, чтобы почернее был, а то от светлых на охоте утки шарахаются, – делится секретами мастер. – На темном в кусты заплыл, и тебя не видно». Правда, предназначенный президенту «корабель» Пивоваров не решился пропитывать гудроном – «а то еще измажется, чего доброго», – поэтому купил специальное средство, чтобы уж никаких «форс-мажоров».
ТОПОР, ТЕСЛО И СКОБЕЛКА
Свои первые суда Пивоваров делал так, как мастерили умельцы в XV веке – кроме топора, тесла и скобеля, ничего больше не использовал. Долбил, забивал клинья… «Товарищ мой как-то посмотрел на процесс, только головой покачал, говорит: долбежу много, – улыбается мастер. – Вот они, основные инструменты для челна: простой топор, тесло и скобелка (так нежно Пивоваров называет инструмент «скобель». – Прим. авт.). Сейчас, конечно, очень облегчают процесс бензопилы. Прошелся раз, и готово». Вообще, современные средства значительно упрощают жизнь: если наши предки использовали паклю, то сегодня ее можно заменить просмоленной веревкой. Там, где предкам приходилось прокладывать разрезанные вдоль веточки черемухи, сегодня проложил телевизионный кабель – и гниение ему уже не страшно.
«Сначала одну половинку выдалбливаешь – «тюбка» называется, потом вторую тюбку, потом их подгоняешь, в середину доску вставляешь, чтобы лодка пошире была. Потом водорезы, – раскрывает этапы «челнотворчества» Виктор Николаевич. – Подгоняешь все ножовочкой, вставляешь распорочки, скобками скрепляешь». Весь процесс мастер объясняет на небольшой модели – точной копии настоящего челна. Кажется, что маленькую копию сделать проще, но мастер качает головой: «Тут все такое маленькое, пока с этими детальками провозишься…» И хотя он сделал немало моделей для музея, больше его увлекает процесс изготовления настоящих челнов. На вопрос, сколько времени уходит на создание одной лодки, однозначного ответа мастер дать не может: «Если бы взять нынешний опыт и прежнее здоровье, я бы за неделю сделал. Но сейчас уже по вдохновению работаю, – смеется Пивоваров, потом добавляет серьезнее: – Да я сейчас и не знаю, как браться за изготовление – материала нет. Не понимаю, где лес брать. Меня вот тут оштрафовали за сараи, которые лесхоз строил еще полвека назад. Приехала проверка, говорят: где документы? А какие у меня документы – это все давным-давно строилось, к тому же не мной. А нет документов – плати 30 тысяч. Потом еще по 300 рублей два раза выписали и сказали, если не снесешь, еще оштрафуем на 50 тысяч. И не знаешь, как мастерить. Я для истории делаю, а тут – штрафы…» Такое положение вещей вызывает недоумение у человека, много лет проработавшего с деревом. Но, несмотря на все трудности, он все-таки продолжает мастерить свою «флотилию» – и в натуральную величину, и уменьшенные копии. Как он управляется с огромными челнами, вес каждого из которых не менее 80 килограммов, представить сложно, но он рассказывает о своей работе с такой легкостью, что понятно: от процесса он получает истинное удовольствие. И челны приносят ему радость.
Изделия Пивоварова есть в разных уголках России. К примеру, в Калининграде у пирса причален челн, сделанный руками дединовского мастера. На берегах далекой Балтики стоит корабль «Витязь», который изучает морские глубины, и научно-исследовательское судно космической связи «Космонавт Виктор Пацаев»… И подмосковный челночок занял рядом с ними достойное место. Один из челнов Пивоварова отправился в Ясную Поляну – там на небольшом прудике катают в нем гостей музея Льва Толстого… В разные уголки разлетелись изделия Пивоварова и живут собственной полноценной жизнью. С начала своей деятельности «челносоздатель» изготовил не менее четырех десятков «кораблей».
ГНЕЗДО ДЛЯ «ОРЛА»
Сегодня о Пивоварове говорят, что он – единственный мастер, владеющий секретами изготовления челнов. Похоже, это действительно так. «Челноделов» сегодня не осталось, хотя раньше их в Дединове, Бору, Лисьих Норах и окрестностях было множество. Дединово вообще особое место, ведь именно здесь был изготовлен первый русский корабль. Тот самый «Орел», спущенный на воду 17 мая 1669 года и вошедший в историю как первый российский парусный корабль западноевропейского типа, – с него начинается отсчет отечественного кораблестроения. В Дединовском краеведческом музее есть модель корабля «Орел» – ее сделал по просьбе сотрудников музея Виктор Пивоваров.
«Все материалы, которые сохранились об «Орле», это гравюра, показывающая корабль с двух позиций. А описание корабля уместилось в три строчки. Самая главная информация – то, что у него была осадка полтора метра. Это очень мало для морских судов, – рассказывает историю знаменитого корабля экскурсовод Дединовского краеведческого музея, учитель местной школы Сергей Кочетков. – Когда отмечалось 300-летие корабля «Орел», все-таки решили восстановить его облик. Исследователь и художник, которые занимались этим вопросом, изучив все существовавшие материалы, пришли к выводу, что, скорее всего, это был флейт. В своей работе они поместили чертежи флейта – рассказали, откуда взяты чертежи, однако вскоре все разъяснения и предположения были убраны, и сегодня в Интернете все эти материалы размещены под названием «чертежи корабля «Орел». На самом деле чертежей этих не было, и то, что сегодня фигурирует под таким названием, лишь попытка восстановить облик первого парусного корабля. Перед Виктором Николаевичем стояла непростая задача – ему надо было не просто дать описание, а воспроизвести корабль в модели. Первую модель он сделал трехметровой – она находится в ДК «Старт». Вторую сделал для нас – я считаю, что получилось очень душевно, этот экспонат украшает наш музей».
Для Дединова все, что касается кораблестроения, имеет особое значение, ведь именно это место в XVII веке было центром московского речного судостроения. «В таком качестве село прожило до XIX века, – поясняет Сергей Кочетков. – В начале XVIII века Дединово и вовсе было признано эталонным центром речного судостроения».
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПАМЯТИ
«Коломна тоже в какой-то период стала центром речного судостроения – в 1718 году Петр I купил коломенку – судно барочного типа. У нее борта перпендикулярны основанию. За счет этого осадка уменьшается, а грузоподъемность увеличивается, – объясняет Сергей Александрович. – Петр повелел приехать дединовским мастерам, показал, как надо делать, потом приказал установить коломенку у входа в храм. Спустя годы вокруг коломенки построили Никольский придел. Позднее эту лодку разобрали и похоронили как царский подарок, написали, что она устарела. Думаю, она просто много места занимала. Вместо лодки поставили модель, и она простояла в храме до 1917-го – в революцию модель выбросили, орла сбили… А в 2018 году Виктор Николаевич сделал модель коломенки по тем рисункам, которые были. Митрополит Коломенский Ювеналий дал благословение, и эту коломенку торжественно, в присутствии народа, внесли в храм, а вместе с ней водворили на место и петровский указ – теперь лодка находится на своем законном историческом месте. Былая слава пока не возвращается, но хотя бы память вернулась».
И Сергей Александрович, и Виктор Николаевич говорят о родных местах с нескрываемой гордостью. И это не просто местечковый патриотизм, их края действительно богаты историческими событиями. Ведь помимо знаменитого «Орла» именно в Дединове был построен ботик, на котором Петр I учился ходить под парусом. В планах Пивоварова сделать модель этого ботика. «Виктор Николаевич уже делает заготовки моделей для будущего музея окского судостроения – нам есть о чем рассказать, и надеюсь, удастся открыть такой музей», – делится планами Сергей Кочетков.
«Я когда в Калининграде был, меня приглашали в Музей морской славы. Я им говорю: вы даже не представляете, из каких исторических мест я приехал, – рассказывает Виктор Пивоваров. – Вот у вас тут Петр I был два раза – и для вас это уже стало поводом для гордости. А у нас и не посчитать, сколько раз бывал Иван Грозный – он в наших краях любил охотиться с соколами, и место в память о том именуется Соколиным Бугром. Алексей Михайлович бывал, когда флот зарождался. И Петр приезжал. С момента его приезда, кстати, дединовцев стали называть макарами. Шел Петр по Дединову, остановил мужика, спросил, как зовут. Тот ответил: «Макар», Петр дал ему монету. Мужик рассказал, как деньги получил, и все встречные мужики стали представляться царю Макарами. Петр только рукой махнул: «Все вы тут Макары». Краеведы утверждают, что это правдивая история».
Даже неожиданно, что немало исторических событий связано с подмосковным селом Дединово. Ведь в Дединове был не только сделан первый корабль, но и впервые поднят триколор. Конечно, это лишь одна из версий. Новгородцы и воронежцы тоже претендуют на славу «родителей» российского флага, но местные краеведы, опираясь на исторические документы, уверены, что российский флаг впервые затрепетал на ветру именно в Дединове.
«Вообще, наша земля обласкана свыше, – считает Виктор Пивоваров. – Столько у нас всего происходило, столько людей уникальных, ведь у нас тут и первая любовь Есенина жила, и Шутовы – коньячные короли – отсюда родом... Всех не перечислить. История богатая, и люди удивительные. Я из этих краев не смог уехать. Видно, так мне было указано – надо быть здесь». Так и живет Пивоваров в стороне от больших городов. Правда, несмотря на удаленность от цивилизации, тихо здесь не бывает – к Пивоварову регулярно приезжают гости. Насладиться природой, окунуться в красоту и, конечно, покататься на челне – кто по пруду, а кто по волнам памяти. Это уж кто как для себя выберет…