ГЛАВА 4.(3)
— Я дал слово и сдержу его...
— Вы дали слово мерзавцу и преступнику, — перебила его императрица. — Он вырвал у вас согласие на поединок, специально, чтобы вы не могли на равных ему противостоять...
— Знаю, — кивнул Булатов, — но так, же я знаю свои возможности и возможности моих боевых доспехов. Они помогут мне завтра одолеть Винтера.
— Ваши латы пострадали не меньше, чем ваше тело, — сказала Лу-и, — и они нуждаются в ремонте. Не очень-то рассчитывайте на доспехи...
— Пусть так, — бросил Симеон. — Для того чтобы наказать «сереброщитного» мне не нужны доспехи, ненависть к этому человеку, вот что будет давать мне силы в поединке... Он убил моего старшего помощника, его люди по его непосредственному приказу, перебили большую часть моего экипажа... Клянусь, что задушу его, ибо благородной смерти от меча, подобные ему не заслуживают!
— Давайте вернёмся к этому разговору, завтра, — стала успокаивать разгорячившегося воина, Лу-и. — Мы ещё раз поговорим с доктором, может всё не так плохо, как я его изначально поняла... В любом случае, вы должны мне пообещать, что не будете волноваться и выскакивать из капсулы. А поклянётесь мне, что останетесь лежать в ней ещё минимум десять часов, не меньше...
— Но, я...
— Нет, ничего не хочу слышать, — остановила его императрица. — Клянитесь генерал, что не вырвете, ни одну из десятков этих трубок, которые присоединены сейчас к вашему израненному телу, всё, то время, о котором я упомянула! Если не хотите опечалить меня, клянитесь!
— Ну, хорошо, — сдался Симеон, — если для вас это так важно... Правда, не знаю, почему... Но я подчиняюсь и клянусь вам, что буду благоразумным пациентом и начиная с этой секунды, пролежу на данной кровати ровно десять часов... Но, не более того...
— Вот и хорошо, — весело кивнула Лу-и, вставая со стула, стоявшего рядом с медицинской капсулой и собираясь уходить.
— Как, вы уже покидаете меня? — разочарованно спросил генерал и тут же осёкся, поняв, что сказал неуместную сейчас фразу.
В смысле «уже покидаете»? Она что, обязана сидеть возле тебя всё это время? Императрица вообще могла не приходить сюда, а не то, что ухаживать за тобой и гладить твою голову, — пронеслось в мыслях у Симеона, который начал ругать себя за подобные вольности.
Но как, же ему было приятно в данный момент видеть эту молодую женщину и слышать её нежный голос...
— Я ненадолго вынуждена буду покинуть вас, — ответила Лу, ласково глядя на раненого, — ибо должна кое-что сделать. К тому же я хочу повидать сына... А потом, обязательно посещу вас снова. Хорошо?
— Да, да, конечно, госпожа, — заговорил Симеон. — Я не мог надеяться на ваш визит и невероятно буду счастлив, если увижу вас здесь, вновь... Ваши слова поддержки и прикосновения ваших нежных рук исцеляют раны лучше, чем все эти «живые» клетки, которыми меня пичкают. Но сейчас, вы непременно должны находиться возле вашего ребёнка... Император, наверное, сильно испугался, видя кровь и ужасы схватки в каюте Бруно?
— О, не очень-то беспокойтесь о нервной системе своего императора, — засмеялась Лу-и. — У этого мальчишки – нервы, как герроновые канаты. Он, конечно же, как все маленькие дети, может испугаться чего-либо: смерти, крови и подобных вещей, но проходит совсем немного времени и этого страха не остаётся и следа. Я не перестаю удивляться своему сыну в его разумности и оценке всего происходящего. Иногда я думаю, а мой ли это ребёнок вообще, настолько этот малчик не от мира сего... Так что поверьте, страха у Ду Ма-гона, сейчас совсем нет... Могу держать пари, что он в данный момент, либо читает какую-то очередную старинную рукопись, либо безмятежно играет в солдатики...
— Действительно, наш господин и ваш сын, является очень необычным ребёнком, — кивнул генерал. — Это ещё больше убеждает меня, что именно его, боги избрали – править всей нашей огромной Империей...
— Я ценю ваши слова и надеюсь, что так и будет, — кивнула на прощание Булатову, Лу-и и повернулась, чтобы уйти.
В этот момент дверь в медицинский модуль отворилась, и на пороге показались Дадли Ван Де Бур и Мэй Чен. Оба они тяжело дышали, как после недавнего рукопашного боя, а в руках у друзей Симеона до сих пор было активировано их оружие.
— Как ты, дружище? — забасил Дадли, обращаясь к раненому, перед этим слегка поклонившись императрице. — Хорошо тебя попротыкали эти чёртовы «сереброщитные»! Со стороны ты похож на головку сыра...
— Очень, смешно, здоровяк, — покачала головой Мэй Чен, глянув на Дадли с неприязнью. — Ты всегда умеешь найти нужные слова поддержки... Твой лучший друг лежит при смерти, а ты сравниваешь его с сыром?!
— Я просто пошутил, — стал оправдываться бородач, деактивируя широкое лезвие своей секиры и пряча её древко себе за спину.
— А, так это шутка была?! — удивилась Мэй. — Тогда предупреждай, чтобы мы знали, когда нужно смеяться...
— Не обращайте внимания, госпожа, — обратился к императрице, Симеон, указывая на своих друзей. — Это обычное их состояние...
— Я уже поняла... Что ж, до свидания, господин генерал, позже я навещу вас, как и обещала, — на прощание сказала императрица, лёгкой походкой выходя из отсека.
— Ого, ничего себе, здесь дела творятся! — присвистнул Дали, когда двери за Лу-и закрылись. — У вас здесь что, шуры-муры намечаются?
— Оставь Дадли, не мели чушь...
— А что тогда, эта красотка выбежала, вся раскрасневшаяся, как майская роза? Куда это, их императорское величество так заторопились, как только мы вошли?
Подпишитесь на мой канал и поставьте лайк, если вам понравилось.