Интересную реакционную статью прочел. Хотя автор, как можно предположить, предполагал, что статья у него получилась наоборот прогрессивной.
Отзыв (обзор, рецензия?) Радифа Кашапова на дипломный спектакль студентов курса татарского актерского мастерства Казанского государственного института культуры «Беренче театр» к отзыву (обзору, рецензии) отношения, конечно, не имеет. Давать оценку постановке с культорологической, театроведческой и других платформ не очень интересно, поэтому надо придумать проблему и обсудить ее. Точнее не обсудить, а дать оценку одностороннюю и практически без всяких дискуссионных моментов.
Итак, в многобуквенной статье о спектакле самому спектаклю посвящено совсем немного, но зато автор решил показать, что он в курсе современных буржуазных тенденций Дикого Запада и попытался эти тенденции натянуть на татарский дипломный спектакль. В общем, проявил свою гражданскую позицию.
Опускаем кратковременные упоминания о спектакле как таковом и переходим сразу к сути. Тем более суть начинается практически сразу, оставив за бортом сам спектакль.
«Но главный акцент — на Биби: она выходит на сцену с черным лицом и говорит по-татарски с американским акцентом. Что сходу вызывает гомерический хохот у зала. Рыжебородый Вали, вихрастый, похожий на сумасшедшего профессора Хамза, огромная Гафифа, суетливая Факиха — ничто не сравнится с тем смехом, что вызывает блэкфейс в сочетании с акцентом.»
Что чего вызывает? Блэкфейс? Это уже интересно. Читателю сходу показывают, что автор в тренде. А значит сейчас начнется самое интересное.
«Блэкфейс — это разновидность театрального грима, который в первой половине XIX века активно начали использовать комики при изображении чернокожих для своих шоу и водевилей, это одно из проявлений стереотипов относительно представителей негроидной расы. Сейчас за использование блэкфейса можно получить обвинение в расизме и культурной апроприации. При этом все еще ведутся споры осуждать ли, скажем, ношение национального костюма или растаманских косичек, но в отношении блэкфейса — ситуация однозначная: угнетение черных — не повод для шутки.
Правда, только не в России…»
Читаем абзац и представляем, что «обвинение в расизме и культурной апроприации» безусловно можно получить прямо здесь и сейчас, и в Казани в частности. Но нам в итоге объявляют, что такое в России невозможно. Видимо потому, что она находится на периферии прогрессивного человечества.
Из текста не очень понятно, где эта «разновидность театрального грима» родилась, какую эволюцию претерпевала, и когда (а главное почему) она вдруг стала в немилости у самого автора, который как бы родом из Татарии, а не из Техаса. Впрочем, такой экскурс лишен, тем более автор без всякой оценки упоминает занимательные споры, которые опять где-то ведутся – «осуждать ли, скажем, ношение национального костюма или растаманских косичек». Где ведутся-то и как? Раз уж упомянул, то просвети, какое отношение растаманские косички имеют к расизму. А ведь это интересная история, которая довольно хорошо характеризует абсурдность современного толкования расизма, которое так охотно пропагандирует Радиф Кашапов.
Итак, растаманские косички, они же дреды. Не имеют никакого отношения ни к неграм из Африки, ни к неграм из США (т.н. афроамериканцы). Это общемировая прическа и известно, что дреды носили еще с древних времен и в Средиземноморье, и в Австралии, и в Новом Свете, и в Индостане. Современный интерес к дредам пришел не от афроамериканцев, а от афрокарибцев. Знайте, это большая разница. Сами афрокарибцы делятся на афроямайцев, афродиниканцев и т.д. Главное не запутаться.
Афроамериканцы никогда не носили дреды. Пока во времена хиппизма с Ямайки не пришла модная культура растафари с музыкой регги в лице Боба Марли. Здесь заметим, что среди хиппи американских негров было очень мало – хиппизм это чисто бледнолицее движение в среде средних классов. И именно этот белый средний класс стал главным распространителем причесок с дредами в современной культуре. По сути негр, носящий дреды, перенял эту культуру у белых, а значит ни один афроамериканец не имеет никакого права заявлять авторские права на эти косички. Но сумасшедшие есть во всех расах, в том числе и в негроидной. И пару таких инцидентов, когда зажравшийся негр (не из числа тех простых чернокожих, кто является реальным носителем черной культуры, а из числа тех, кто является паразитом на теле общества, типа артист или баскетболист с миллионной прибылью в месяц) предъявлял претензии белому, что тот дреды носит, тем самым «ворует мою негрскую культуру!».
Вот интересно, что такие инциденты как-то не принято называть расистскими. А ведь это чистой воды расизм, когда некий представитель некой расы заявляет права на эксклюзивное пользование теми или иными культурными явлениями и предметами. Притом вот такой расизм вообще не имеет под собой никакой почвы и рационального повода. Он рождается в частных головах небольшой горстки особо рьяных расистов, которые вообще ничего не сделали для реального уничтожения расовых неравенств.
Вспомним великих негритянских борцов против белого доминирования, таких как Мартин Лютер Кинг, Малькольм Икс, Фред Хэмптон. Несмотря на различия в их взглядах (либерал, националист, марксист) и методах, их объединяла одна ясная и понятная цель с ясными и понятными действиями (хотя и они отличались друг от друга, но это были вариации борьбы) – негр должен быть равноправным гражданином американского общества минимум. Никаких воплей «дреды – это чисто негритянское» или «блэкфейс нас оскорбляет», но реальные действия (вплоть до вооруженного сопротивления), приведшие к самому существенному прорыву в истории США 20 века – к уничтожению сегрегации, к расширению возможностей черного населения.
Параллельно освободительным и революционным черным движениям в США существовало (и существует до сих пор) и чисто либерально-буржуазная организация, которая всю дорогу занимается вот теми самыми культурными (и экономическими) спекуляциями. Это так называемая NAACP (Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения).
Созданная в начале 20 века NAACP на протяжении десятилетий занималась лишь тем, что отстаивала права негров якобы законными методами. Ну там суды всякие, петиции разнообразные и т.п. Довольно удобный метод, который, если критически посмотреть на историю, не произвел каких-либо кардинальных изменений в жизни цветного населения США. NAACP даже умудрился остаться на обочине стремительно развившегося черного освободительного движения 1950-60 годов. Эта организация не имела никакого отношения ни к маршу на Вашингтон, ни к маршам от Сельмы до Монтгомери, ни к другим акциям, которые стали ключевыми в росте самосознания негритянского населения.
Две маленькие детали, которые многое дадут понять о NAACP.
В 1951 году официальный орган NAACP «Кризис», при поддержке Госдепа США, начал клеветническую кампанию против негритянского певца Поля Робсона, известного борца за гражданские права и не скрывавшего своих симпатий к Советскому Союзу. (Здесь стоит заметить, что ассоциация еще с 1949 года принимала участие в оголтелой травле своего бывшего соратника). Были подготовлены и распространены брошюры и листовки, направленные против неудобного негра. Кроме этого, руководители ассоциации открыто угрожали своим филиалам, которые так или иначе сотрудничали с Робсоном, плохими последствиями.
В апреле 1967 года доктор Мартин Лютер Кинг-младший выступил с речью «За пределами Вьетнама», в которой осудил действия США во Вьетнаме и отметил, что движение за гражданские права и движение против войны имеют между собой связь. Позиция понимающего суть борца за свободу.
А что же NAACP? Эта организация официально осудила призыв Кинга, заявив, что не стоит смешивать одно с другим и что права негров это одно, а война во Вьетнаме это совершенно другое и между собой они не имеют ничего общего совсем. Таким образом Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения показала свою реакционную сущность и связь с американским империализмом.
А теперь вернемся к нашему блэкфейсу, так как его история неразрывно связана с NAACP и сейчас этот самый блэкфейс используется в интересах все того же американского империализма.
Итак, NAACP в конце 1940-х решил взяться за очередное дело. Началось объяснение массам, что актер, певец, танцор и т.п. выдающий себя за негра есть проявление «оголтелого расизма».
Первыми под раздачу попали так называемые менестрели (Вокально-танцевально-и т.п. коллективы), где белые люди изображали негров, и шоу «Amos 'n' Andy».
«Amos 'n' Andy» изначально было радиопрограммой (существовала с 1928 года), где два белых актера Фримен Госден и Чарльз Коррелл изображали негров Амоса и Энди, живущих в Гарлеме и попадающих в различные комические ситуации. Позже, в 1951 году, передача перекочевала на телевидение, где персонажей шоу уже играли негра, а Госден и Коррел писали сценарии. Отметим, что телевизионное воплощение программы стало первым шоу на ТВ, где на экране были только черные актеры. То есть первый шаг к «расовому разнообразию в масс-медиа» был сделан теми, кого обвинили в расизме. Парадокс.
Начав атаку на это шоу NAACP вдруг столкнулся с неожиданным препятствием. Оказалось, что «Amos 'n' Andy» довольно популярная программа среди негров США. То есть массового негра не оскорбляли похождения двух немного глуповатых негров.
«Опрос общественного мнения показал, что чернокожие жители Нью-Йорка и Нью-Джерси в подавляющем большинстве одобрили шоу и посчитали его интересным. Только 8,6% респондентов считают, что шоу ухудшилось и высмеивает афроамериканцев, тогда как большинство, 86,5%, хотели оставить его в эфире».
Таким образом негры были против действий ассоциации, которая якобы выражала их мнение. Даже некоторые члены NAACP не поддерживали действия против «Amos 'n' Andy». Думаю, не удивит, что это были чернокожие рядовые члены ассоциации, в то время как радикальными воинствующими борцами с «блэкфейс» являлись руководители NAACP, часть из которых были совсем не неграми, а бледнолицыми.
«NAACP просит вас отозвать ваше спонсорство телевизионного шоу Amos 'n Andy, которое есть грубая клевета на негров и искажение правды .... Мы не можем представить, что вы спонсируете подобное искажение еврейства, католиков, ирландцев или других меньшинств. Ни один из пятнадцати миллионов американских негров, которые сегодня тратят ежегодно более двенадцати миллиардов долларов, включая пиво Blatz ..., не может не возмущаться такой клеветой... Мы просим вас передать свою помощь телевизионной программе, которая соответствует современным представлениям о расовой демократии в этот период мировой опасности»
Это отрывок из письма NAACP пивной компании «Блатц», которая была спонсором шоу.
По сути, перед нами наглая ложь и манипуляции от т.н. защитников прав негров. Почти 90% негров не возмущались "клеветой", как мы можем увидеть из опросов, да и это было подтверждено и после, когда в рейтинге телепрограмм, который составила по письмам читателей одна негритянская газета, «Amos 'n Andy» оказался на четвертой строчке по популярности. И это было уже после того, как «Блатц» отказался от спонсорства и шоу ушло из прайм-тайма.
Руководство «Блатц» решило не связываться с NAACP, который не побрезговал употребить маккартистскую риторику (период мировой опасности) и дабы не быть обвиненными в том, что льет пиво на мельницу коммунистической угрозы, просто выполнили требования «защитников негров». И это очень интересный момент. Не уважение к «расовой демократии» стало причиной отказа от спонсорства, а животный страх перед тем, что пивную компанию могут приписать к спонсорам «международного коммунизма». Тактика запугивания со стороны NAACP с тех времен практически не изменилась. Маккартизм успешно перенесен этой ассоциацией и в 21 век.
Успех, который был легко достигнут в истории с «Блатц», развязал руки NAACP, который на волне истеричного антикоммунизма начал бомбить все и вся. Либеральные союзники этой организации были немного в шоке и на какое-то время дистанцировались от мракобеских «защитников негров». Но это уже не могло помешать идеологам NAACP продолжать развивать свою концепцию, которая по сути никак не была связана с чаяниями и интересами широких черных масс. Эта концепция укладывается в фразу: «Найти расизм там, где его нет и преодолеть его!». Иногда эта идеология в те или иные моменты пересекалась с реальными проблемами американских негров и это давала новые очки NAACP...
А как же блэкфейс? С переменным успехом NAACP, после первых небольших побед над менестрелями и теле-шоу, реагировал на разные «проявления этого явления». Иногда удачно (особенно в вопросе экономическом), но чаще провально, т.к. массы негров к этому относились довольно равнодушно, а значит реальной социальной почвы, на которую можно было опереться, не было. Вообще вся эта борьба против «блэкфейсов» в то время была явно направлена на распыление зарождавшегося революционного подъема среди цветных людей. Простой отвлекающий маневр. Да и сейчас «антиблэкфейс» выполняет практически ту же роль – отвлечь от реальных социальных, экономических и политических проблем с помощью ничего незначащих вещей.
К началу 1990-х блэкфейс в американской культуре стал менее популярным, но совсем не по причине активных действий ассоциации или мнимого развития «расовой демократии», а в следствии естественных культурных развитий, когда то или иное явление в искусстве теряет актуальность и смысловую нагрузку. Но в 2000-е годы особо рьяный «борцы за свободы негров» решили актуализировать снова «блэкфейс», который, как можно понять, давно вышел за рамки «лица измазанного гуталином», а перешел в разряд, когда кто-то не очень черной расы изображает представителя довольно черной расы.
Чтобы понять весь абсурд, связанный с «блэкфейсом» можно привести пример с шумихой вокруг фильма «A Mighty Heart» (2007), где европеоидка с примесью индейской крови Анджелина Джоли играла роль Марианы Перл, которая афро-китае-кубинка с примесью европеоидной крови. Видите ли, Джоли совершила расистский ход с помощью загара придав своей коже более темный вид, чтобы приблизится тем самым к смуглости прототипа. И не важно, что сама Марианна Перл выбрала для исполнения себя эту актрису.
И ли вот относительно свежий пример, когда бледнолицые американские школьники намазали себе лица темно-зеленым кремом для лица и выложили селфи в таком виде в свои личные инстаграммы. Обычная подростковая шалость, которая вообще не имела никакого подтекста, привела к скандалу, к обвинениям в расизме и исключению из учебного заведения.
И это не предел маразма с «блэкфейсом». Особо ретивые ревнители расовой чистоты в кино составляют списки неправильных фильмов или других произведений искусств прошлых лет и пытаются ретроспективно подать их как расисткие со всеми вытекающими последствиями. Как, например, произошло с «Песней Юга» (1946) Диснея, который технично убрали с разных американских онлайн видеосервисов за якобы расизм.
Кстати, история этого мультфильма опять же пересекается с NAACP. Притом именно здесь мы впервые сталкиваемся с тезисом «Не смотрел, но осуждаю», который в виде «Не читал, но осуждаю» очень любят приводить антисоветчики, забывая, что авторское право тезиса находится у так называемых «борцов за расовую демократию». «Песню Юга» не смотрел, но официально осудил один из лидеров ассоциации Уолтер Уайт (сам по себе довольно интересный бледнолицый персонаж с фашистскими замашками, который по сути являлся главным идеологом «борьбы за счастье негров»). «Песню Юга» не смотрели, но осуждали и организовывали пикеты какие-то маргинальные организации в разных городах страны.
Притом, что интересно, массовый чернокожий зритель, принял фильм довольно позитивно. И сейчас негры, которые понимают разницу между расизмом настоящим и расизмом высосанным из пальца, защищают данное произведение Диснея. Так Вупи Голдберг заявляла, что постарается сделать так, чтобы «Песня Юга» вернулась в широкий американский прокат без всяких цензурных изменений. Но меньшинство, состоящее из кликуш, пока одерживает вверх над здравомыслящим большинством. Ну и зараза той же «борьбы с блэкфейсом», как мы можем наблюдать, достигла даже провинциальной Казани. Поэтому вернемся к статье Радифа Кашапова, который встал на защиту угнетенных негров Америки не побоясь раскритиковать татарский спектакль.
«Корреспондент «Реального времени» попросил Светлану Лукъянову, соосновательницу писательских курсов для женщин Write Like a Grrrl в России и издательства No Kidding Press, оценить увиденное со стороны, без углубления в контекст. Светлана, в частности, автор любопытной статьи «Блэкфейс и другие расистские символы в детской культуре». Я отправил ей кадр из спектакля и объяснил его суть.
— Я бы еще поняла, если бы это был Отелло, — ответила она. — Сложно найти в Поволжье чернокожего актера. Хотя все равно много говорят, что и в этом случае театру стоит искать другие пути. Театр же про условность, блэкфейс тоже не выглядит реалистично. Но в этом случае это все выглядит как какой-то юмористический ход, честно говоря, не очень смешной и очень неуместный. Я могу легко представить блэкфейс и в нашем оперном театре и в московских театрах. Для России дискурс очень новый. Но также уже пора признать, что чернокожие люди есть и в Казани, и в Москве, и не то, чтобы все заливаются смехом, когда видят их на улице, слава богу.»
Заметили, что мы опять сталкиваемся с тезисом «Не смотрела, но осуждаю»? По фотографии и каким-то там пояснениям «очевидца» «эксперт» делает вывод о «неуместном». Притом автор статьи честно признается, что «углубления в контекст» не было – оцениваем только изображение. Как-то не очень хорошо вышло.
А давайте, кстати, почитаем ту самую любопытную статью «эксперта» Светланы Лукьяновой «Блэкфейс и другие расистские символы в детской культуре». Это, наверное, очень актуальная, своевременная и оригинальная работа.
Начало статьи прямо поражает:
«Расизм был и остается частью нашего общества, и поэтому он закономерно есть и в детской литературе. Во времена, когда эти книги и мультфильмы появились, унижение людей по признаку расы было нормальным явлением. Но сегодня мы должны подходить к любым произведениям культуры с точки зрения нынешней морали. Потому что в новом обществе нет места устаревшим предрассудкам.»
О каком «обществе нашем» пишет автор? Что за времена были, когда в наших мультфильмах было унижение людей по признаку расы? Что-то сильно напоминает кальку с американских статей о расизме в произведениях искусств. Но мы продолжаем читать и проникаться сеансом разоблачения и срывания покровов. И сразу же натыкаемся на «наше общество».
«Блэкфейс
«Чарли и шоколадная фабрика»
В первой редакции книги Роальда Даля на шоколадной фабрике Вилли Вонки работали пигмеи «из самых далеких частей Африки, где никто из белых людей никогда не бывал». Так что это было прямой отсылкой к порабощению темнокожих людей…»
Это ничего, что книга «Чарли и шоколадная фабрика» в «нашем обществе» появилась относительно недавно, т.е. в начале 1990-х годов и без пигмеев, а уже с умпа-лумпа. Да, это все ничего, как и то, что «Чарли и шоколадная фабрика» вообще никак не повлияла на «наше общество», но вот для британского общества она ключевая (входит в 200 лучших книг Великобритании), да и в США книга пользовалась популярностью. Странное какое-то «наше общество» у Светланы Лукьяновой выходит.
Дальнейший текст приводит к мысли, что Лукьянова либо живет где-то на Западе, либо бесстыдно занимается копированием западных текстов, притом неоднозначных.
Автор излагает «историю блэкфейса» (с морализаторством от NAACP, которое не имеет отношения к реальной истории), приводит какие-то примеры, которые не имеют отношения к нашему обществу. Например, «К сожалению, блэкфейс все еще используется в Европе и даже Америке. В Голландии каждое рождество разгораются споры из-за помощников Святого Николая — Черных Питов. Черные Питы — это слуги, которые раздают детям подарки.
Сама идея того, что у святого есть слуги, к тому же темнокожие, должна нас настораживать. Как и тот факт, что изображают Питов белые люди, обмазанные черной краской.»
Нас так-то это вообще не должно настораживать, как и голландцев не должно настораживать присутствие в нашей кухне холодного супа на квасе (окрошка) или кушанья со странным названием «пять пальцев» (бишбармак).
Но вот Лукьянова решила все-таки повернуть свое лицо и в нашу сторону:
«В России в принципе нет глобальной общественной дискуссии по поводу расизма вообще и блэкфейса в частности. Поэтому редкая телепередача о пародиях, вроде «Один в один» и «Точь в точь», обходится без блэкфейса. Идут эти передачи в прайм-тайм на центральных телеканалах.»
А где большой экскурс в историю для понимания, почему же тут нет «общественной дискуссии»? Где разложенные по полочкам исторические предпосылки, культурные реалии и т.п.? Автор не хочет в это углубляться, потому что боится прийти к неожиданному выводу, что у нас расизм никогда не был ни государственной политикой, ни доминирующим в обществе (даже во времена махрового антисемитизма в Российской Империи, расизма как такового активно не существовало ни в действиях царизма, ни в народных массах)? Или был расизм в СССР? Оголтелый, линчующий негров и подтвержденный постановлениями Политбюро ЦК КПСС.
На деле нам не предлагают таких глубокомысленных и тщательных изучений вопроса. Автор выискивает какие-то незначительные «инциденты» (например, с каким-то украинским певцом) и продолжает препарировать книги.
«В детской литературе блэкфейс, к сожалению, встречается довольно часто»
Ну, сейчас мы узнаем самое главное про «наше общество».
«Книга Михаэля Энде, немецкого детского писателя содержит целый ряд расистских стереотипов. В книге «Джим Пуговка и принцесса Ли Ши» Джим и его друг машинист Лукас отправляются в вымышленную, но очевидно азиатскую, страну Миндалию. В столице Миндалии друзья встречают мальчика по имени Пинг Понг. Очевидно это имя — подражание и высмеивание китайских имен. Автор не захотел дать герою реально существующее имя или выдумать что-то нейтральное (например, Ли Ши, как зовут принцессу), а решил «пошутить». Примеров анекдотов, которые строятся на мнимом созвучии китайских названий и имен с русскими словами достаточно. В конце концов, все они строятся на высмеивании чужого языка, и являются не чем иным, как расизмом. Достаточно вспомнить, что одним из популярных расистских «названий» для азиатов является слово «Чинг-Чонг» (Ching-Chong).»
Стоп! Немецкий писатель… созвучие китайских названий и имен с русскими словами… популярное расистское «Чинг-Чонг»… Это о чем вообще?
Я вот не знал о какой книге идет речь, но выяснил, что на русский язык она была переведена лишь в середине 1990-х годов, а значит к нашей культуре и русскому языку в части «созвучия» отношения не имеет. И очевидно, что имя Пинг Понг это не подражание и высмеивание китайских имен (пинг-понг вообще даже не похоже на китайское имя), а намек на то, что во времена написания книги в настольном теннисе (или по-английски «пинг-понг») китайские спортсмены занимали лидирующее положение. В общем, пинг-понг ассоциировался тогда с Китаем, как бейсбол до сих пор ассоциируется с США.
А вот каким боком относится американский «чинг-чонг» к русским словам и к книге немецкого писателя вообще не понятно. То есть претензия тут только к США должна быть, но мы наблюдаем какое-то глобальное обвинение всего мира в американских грехах. Но это еще не все!
«Но это еще не все. Пинг Понг приглашает Джима и Лукаса на обед, где будут подавать «клёцки из муравьев под улиточным соусом, а на десерт глазированных дождевых червей», а также «стрекозиные яйца с тушёными ежиными иголками». В азиатской кухне действительно есть непривычные для европейца блюда, но это уж точно не глазированные черви и клёцки из муравьев. Стереотипы о национальных блюдах, которые переносятся на всю нацию, тоже не являются чем-то новым. Французов до сих пор называют «лягушатниками», хотя, я уверена, большинство из них никогда не пробовали это деликатесное блюдо.»
У «антирасистов» удивительно плохое знание других культур. В разных региональных кухнях Китая мы можем обнаружить много интересного приготовленного из насекомых. Сверчки в соусе, жаренная в имбире куколка королевской пчелы, соленые бамбуковые личинки. Читаем китайский путеводитель по областным деликатесам: «Насекомые, которые входят в рецепты кантонской кухни, разнообразны: муравьи, термиты, скорпионы, куколки тутового шелкопряда, сверчки и т. д.».
Ну и вот вам практически клецки из муравьев - 昆虫水饺 (клецки(пельмени) из насекомых). Это блюдо даже патент имеет.
На самом деле «антирасисты» пользуются не менее глупыми стереотипами, чем их коллеги расисты. И уровень знания и понимания чужой культуры у тех и у других на одном уровне – на очень низком. И тут еще вопрос кто хуже и вреднее «антирасисты» или расисты. Судя по всему, хуже обе стороны.
Но вот наконец Лукьянова соизволила дойти до расизма и у нас.
«Я понимаю, что нам в русской культуре довольно сложно понять эти тенденции. Потому что мы выросли на мультфильме «Чунга-Чанга» — который не только демонстрирует блэкфейс, но и поддерживает стереотипы о темнокожих жителях Африки как диких людях в юбках из пальмовых листьев, живущих жизнью первобытного человека.»
Вот интересно, автор, которая так легко ориентируется в зарубежных произведениях и в зарубежных тенденциях, пытаясь их спроецировать на нашу историю и действительность, вдруг оказывается абсолютной невеждой в отечественной культуре и приводит в пример несуществующий мультфильм «Чунга-Чанга»! То, что «Чунга-Чанга» это лишь номер из мультфильма «Катерок», Лукьянова видимо даже не подозревает. И эти люди учат нас жить и думать?
«Большинство читателей, я уверена, скажет, что эти мультфильмы никак не повлияли на их отношение к темнокожим людям и не закрепили расистских стереотипов. Я уверена, что это правда. Но, к сожалению, не для всех людей. Потому что именно выдуманным словосочетанием «чунга-чанга» некоторые наши соотечественники называют всех темнокожих людей. А в худших случаях их и вовсе сравнивают с обезьянами.»
Так, то есть существует правда, что на большинство никак ничего не повлияло, а есть только небольшая горстка маргиналов, которые оскорбляют негров. Значит никаких «расизм был и остается частью нашего общества», а лишь маргинальные отклонения? Но для чего стоило огород городить тогда?
Впрочем, на этом огород закончился и от «нашего общества» Лукьянова опять прыгнула на Запад – «Том и Джерри», «Приключения Астерикса», «Мери Поппинс с Вишневой улицы», «Пеппи Длинныйчулок в стране Веселии»…
Но вернемся к статье, с которой мы начали уходить в экскурс по истории появления антиблэкфейсного дискурса в иноземных обществах.
Итак, Радиф Кашапов пишет после общения с «экспертом», которая, как было показано, не является «экспертом» и вообще очень далека от понимания сути проблемы.
«Пояснения, безусловно, требуются, потому что именно во время игры Биби — с характерными акцентом и ужимками — зал искренне заливался смехом. Как пояснил главный режиссер театра Камала и преподаватель студентов, игравших в спектакле, Фарид Бикчантаев, указания есть в самой пьесе. В первом же монологе герой по имени Вали говорит: «Безнең бер асрау бар, йөзе менә нәкъ чуенның ундүртенче кичәсе төсле, кап-кара», — то есть о том, что в доме есть служанка, у которой лицо черное.
Хорошо, намек, который можно превратить в блэкфейс, нашли, а есть ли смысл?»
Итак, у нас уже есть откуда взялся т.н. «блэкфейс» - авторы спектакля обыграли вводную фразу одного из персонажей по поводу того, что лицо у служанки аки чугунок, черное-пречерное. То есть не на ровном месте вдруг «пополз расизм», а лишь обыгрывание конкретной фразы для достижения возможного комического эффекта. И если зритель отреагировал на это так, как задумывали авторы, то значит авторы попали в точку. И не надо было Радифу Кашапову разводить антимонии, намекая на то, что вот «Россия-де не такая как все, что вот когда весь прогрессивный мир…».
Блэкфейс актуален только для США. Даже под-американская Европа так чутко не реагирует на блэкфейсы, как татарский журналист. Конечно и в европах есть такие же стоящие на страже американского культурного империализма, тем более некоторые европейские страны имели черные колонии, черных рабов, черных слуг и расизм на государственном уровне. Их история дает им повод встать на путь т.н. «покаяния». Но к нам, татарам да русским, какое это имеет отношение? Что «войной против блэкфейса» мы добьемся? Расизм исчезнет во всем мире? Расизм исчезнет в «нашем обществе»? Люди поумнеют и перестанут бездумно копировать американщину с ее примитивным «антирасизмом» и всякой квир-пропагандой? Вот если бы последнее стало бы последствием «борьбы против блэкфейса», то можно было бы подумать и встать стеной против блэкфейса на сцене татарского театра.
Пока же мы видим обычное преклонение перед американским империализмом. Ну и использование его в своих буржуазно-националистических целях. Читаем далее у Радифа Кашапова.
«Надо сказать, что никто из опрошенных не заметил чего-то странного в чернокожей служанке. Да, смешно, да, странно, а что, так нельзя? А почему нельзя?
Здесь вступает в противоречие глубокое уважение к режиссеру и понимание, что, вероятно, наш театр, как и русский, — вещь сама в себе. И всякие Black Lives Matter нам не указ. Без этого сомнительного макияжа, вероятно, спектакль был бы не такой смешной, но и за смех не было бы стыдно.»
Кому стыдно? А, Радифу Кашапову. Лично ему было стыдно. Наверное, его предки были теми самыми рабовладельцами и линчивателями. Ну так покайся публично и стыд как рукой снимет.
«Для кого-то творческий трюк — блэкфейс, кого-то веселит Змей Тугарин в мультфильмах, кому-то смешно от «Нашей Раши». Все это явления разного порядка, вопрос в том, насколько они оправданы в стране, где национальное меньшинство — татары. Смешит ли вас образ татарского дворника в советских фильмах? А чем он это заслужил? Наверное, тем, что и татары не возражают против таких образов в родной стране.»
Вот оно! Наконец-то мы нашли тот самый комплекс автора. Я не знаю о каком «образе татарского дворника в советских фильмах» пишет наш автор, но видимо где-то что-то зацепило. Что? Где?
Где смешной образ дворника-татарина был в Советском кино? В «Республике ШКИД»? Ну там образ отнюдь не смешной, а симпатичный. Смешной – это когда ты начинаешь смеяться, глядя на персонажа, но смотря на Мефтахудына, особенно по сравнению с другими, откровенно комичными персонажами, смеха нет, а есть только симпатия. В «Покровских воротах»? Там вообще явного упора на татарскость дворника не делается (ни акцента, ни каких-то стереотипов) и в явных комичных ситуациях он не был и выглядит как просто дворник. Но мы знаем, что националист везде найдет то, что надо лишь ему. Сколько он найдет еще татар-дворников в Советском кино не известно, но наверняка найдет и все они будут «смешные».
Но вот какое отношение имеет Змей Тугарин к татарам, как и «Наша Раша», совсем непонятно. В «Нашей Раше» сколько татар? Змей Тугарин был этническим татарином с казанской пропиской? Конечно и этим моментам можно посвятить не одну сотню букв, но это уже выйдет слишком далеко за пределы рассматриваемой нами темы.
А под занавес парочка личных наблюдений из жизни «борцов против расизма по американским лекалам».
Автор данной заметки, как человек старой закалки и не особо поддающийся модным веяньям принесенным с Запада, всегда и везде употребляю слово «негр». Ибо негр он в Африке негр, и негр в Новом Свете (и в Старом соответственно) тоже негр. Так сложилось исторически. И вот одна молодая особа, побывавшая в США по студенческому обмену, очень была недовольна, что я употребляю это слово и начала меня учить уму-разуму. «Не негры, а афроамериканцы!» - говорила она. Но я упорно называл негров неграми.
И все бы ничего, ведь девушка в США прониклась антирасизмом (пусть и в примитивной форме), но вот убрав на время из своего лексикона слово «негр» она, почему-то, упорно называла кавказцев «чурками». Наверное, расой кавказцы не вышли.
Другой случай был более забавным. Жена одного мультипликатора как-то отреагировала на оформление одного местного мороженого (типа эскимо), где на упаковке был изображен негритенок в мультяшнов стиле (ага, тот самый блэкфейс пресловутый). В общем жена мультипликатора назвала это проявлением расизма. Ну, творческая интеллигенция в этих вопросах заимствования американских настроений всегда впереди планеты всей.
Проходит время и вдруг ее мужа мультипликатора заокеанские очень толерантные граждане обвиняют в… расизме. Бдительные граждане заметили, что в каком-то из анимационных творений творца промелькнуло нечто похожее на «блэкфейс». На пару секунд, но «блэкфейс». Или напоминающее «блэкфейс». Было очень забавно наблюдать как «антирасистов» обвинили в «расизме».
В общем не стоит забывать, что все связанное с блэкфейсом в далеких США не является поводом что-то переосмысливать и переделывать за пределами США. Сейчас блэкфейс это инструмент американского империализма, который ставит целью «изменить культурные представления в других странах». Цель абсолютно не скрываемая и, как мы видим по отдельному казанскому журналисту, довольно работающая. В тех же американских СМИ одной из основных международных тем является проблема блэкфейса в… Китае. Видимо расизм в самих Соединенных Штатах побежден окончательно и нет там больше никаких сегрегаций – ни экономических, ни социальных, ни образовательных, ни жилищных. На самом деле расизм в США до сих пор является фундаментом этого государства, и потешная борьба с блэкфейсом во всем мире не более чем отвлекающий маневр от реальных проблем. Да и в РФ есть свои проблемы, которые не разрешатся через присутствие или отсутствие блэкфейса на сцене татарского театра.