Ему скоро шестьдесят пять. Один живет. Так получилось. Как говорится, «не жалею, не зову, не плачу». Можно и для себя пожить. У нас это выражение не любят. Думают, что за ним прячется эгоизм. Но для человека на заслуженном отдыхе оно вполне подходит. И не вызывает ни у кого раздражения.
Пожить для себя! Это нужно заслужить.
Например, сварить для себя пшенную кашу. Сварить так, как это делала мама. В очень далеком детстве. Он помнит каждое движение ее рук. Он сидит на кухне, а мама возится с крупой. Одно движение, второе движение, третье.
Он делает, как она. Варит. Затем кладет в тарелку. Ест и одновременно читает новостную ленту в компьютере. Если бы была мама, то она непременно заставила бы все выключить. С этим строго. Если сидишь за столом, и неважно, кушаешь или просто чай пьешь – убирай все из рук. Ни книги, ни газеты – ничего. Потому что еду нужно уважать. Так мама говорила.
Жить для себя – это значит жить спокойно. Это когда ты неторопливо решаешь собственные свои проблемы. Когда они появляются. Некоторые быстро. Некоторые можно и отложить. Потому что никто тебе и слова не скажет: ты для себя живешь. И сам все решаешь.
Доел кашу. Собрался выйти на улицу. Но вдруг почувствовал, что не наелся. И прогулка не получится. Снимает куртку. Откладывает в сторону сумку. И пьет чай. На тарелке хлеб с маслом.
Ты живешь для себя. И никто тебе слова не скажет.
Идет по улице. Останавливается, где ему хочется. Можно посидеть на скамейке. И позвонить, например, внучке. Или сестре. Или никому не звонить. А сидеть и медитировать. Очень интересно стараться останавливать бегущую мысль. Вроде успокоишь голову. Но левая мысль предательски появляется, как будто из-за угла. Ты и от нее освобождаешься. Затем в голове ни-ни. Пусто. И очень хорошо.
На следующей день едет к маме. Маме скоро девяносто три. Она немного сгорбилась. Но это ничего. Потому что на плечах – годы. А они иногда бывают очень тяжелыми. Не хочешь – но немного сгорбишься.
Она его ждет. Вместе обедают. Затем долго пьют чай. Потому что спешить некуда. Хватит спешить! Сколько можно? Сейчас есть возможность медленно пить чай. И говорить о пустяках.
Проходит день. Вечер стучится в балконную дверь. И старенькая мама спрашивает: "Что бы нам с тобой на ужин придумать? Может, пшенную кашу»? И отправляется варить. И он сидит и наблюдает. Вот первое движение. Вот второе и третье.
Через какое-то время каша готова. Садятся рядышком. Ужинают.
Удивительное дело! Очень удивительное дело! Когда варишь пшенную кашу себе, то почему-то не наедаешься. А мамина – насыщает сразу. А ведь ты делаешь те же самые движения: первое, второе и третье. Очень странно.
После маминой пшенной каши наступает душевный покой. На сердце очень хорошо.
Он ложится спать. И спит глубоким, ровным и спокойным сном. Потому что поел маминой каши. А у нее не просто движения: первое, второе и третье. За ними – любовь. И ее не увидишь. Она угадывается за привычными движениями стареньких сморщенных рук. Любовь наполняет все энергией. Энергией жизни.
И неважно, шестьдесят пять тебе лет, пять или пятнадцать. Пока мамины руки варят тебе кашу, мир твоей души не рухнет. Потому что он – на фундаменте – на фундаменте маминой любви.
