— Водяной! — позвал Баюн, сидя перед болотом. — Водяно-о-о-й!
— А? — Водяной высунул голову из воды, — Чего тебе?
— Вчера одна из твоих подопечных напала на бабушку. Требую выдать её для несправедливого суда.
Водяной подавился водой.
— Из моих? — удивлённо забормотал он. — Из русалок, что ли? Алёнка это была, не иначе, все нервы мне уже…
— Не из русалок, — поморщился Баюн. — Из жаб.
— Из жаб? — булькнул Водяной. — Жаба напала на Ягу?
— Так она сказала. Принеси мне эту жабу, не то я скажу Богатырям, что ты за девицами в озере подглядываешь.
— Да не я это был!
— Знаю, — кивнул Баюн. — Это не ты, а Кощей — издалека не понять, чья лысина блестит, чем он и пользуется, подставляя тебя под удар. Но пока Богатыри разберутся! Жабу неси.
— Не понимаю, — Водяной задумчиво отхлебнул воды из болота. — Погоди, а что Яга-то сказала насчёт этой жабы?
— Что она её душит. Подумать только! Душить бабушку!
— Тьфу, дурень! Это выражение такое! Что Яга делала перед тем, как её жаба душить начала?
— С рынка вернулась, — подумав, ответил Баюн. — Говорит, платье там было красивое, но дорогое. Хотела купить, но жаба душит начала.
— Ну вот! — обрадовался Водяной. — Это всего лишь значит, что ей жалко столько платить. Никакой настоящей жабы там не было. Не будешь ничего Богатырям говорить?
— Скажу, как же иначе. Сам виноват, не надо было меня дурнем называть. Бывай, водоплавающий!
***
— Мать честная! — ахнула Баба-Яга, развернув свёрток. — Платье! Украл?
— Сам себе удивляюсь, но нет, — Баюн запрыгнул на печь и потянулся. — Купил.
— Ты? Купил?
— Представь себе. Но ты не подумай обо мне плохо, бабушка — сначала я действительно собирался его украсть.
— А чего передумал? — усмехнулась Яга.
— Что-то мне подсказало, что купец сразу пожалуется Богатырям, — Баюн зевнул. — А те очень быстро заявятся сюда и всё испортят.
— Ты зелье для ума выпил, что ли? Да не дуйся, шучу я. А деньги ты где взял?
— Заработал.
— Ты? — удивилась Яга.
— Я, — самодовольно кивнул Баюн. — Практически честным трудом.
— А фактически?
— Ложью, обманом и манипуляциями с человеческой жадностью.
Яга тяжело вздохнула:
— Рассказывай.
— Помнишь сказку, в которой некий юноша обменял корову на бобы?
— Почему сказку? — пожала плечами Яга. — Я того старика лично знаю, мне бы он врать не стал.
— Это не важно, — Баюн развалился на печи, свесив голову вниз. — Важно то, что я сел на пути к рынку и предлагал некоторым людям купить у меня волшебный горох.
— Горох?
— Да, на поле за селом собрал. Та сказка сыграла мне на лапу, ещё два раза пришлось на поле возвращаться.
— Ты ведь понимаешь, что люди скоро поймут, что ты их обманул и пожалуются Богатырям? — спросила Яга. — Платье вернуть придётся.
— Не раньше, чем в следующем году, — усмехнулся Баюн. — Горох хоть и волшебный, но сажать его надо, как и положено, сейчас уже поздно. А вот когда в следующем году поймут и пожалуются — тебе это платье уже десять раз надоесть успеет, можно будет и вернуть.
— Умно! — восхищённо протянула Яга. — Ладно, рассказывай, ради чего стараешься-то? Что хочешь? Сметаны?
— Сметаны я на оставшиеся деньги купил, — сказал Баюн. — Молочник мне ещё должен остался, до конца месяца бесплатно кормить будет.
— А ради чего тогда?
Баюн шлёпнулся с печи и тут же сел, вылизывая лапу, и делая вид, что так было задумано.
— Ну как, — Баюн замялся. — Ты же иногда делаешь пирог просто так, чтобы мне было радостно? Ну вот платье — это мой тебе пирог. Понимаешь?
— Понимаю, — улыбнулась Яга. — Хороший ты всё же кот, Баюн. Ладно, отвернись, буду платье мерять. А если с размером угадал — такой пирог тебе сделаю, неделю встать не сможешь.
Поддержать во имя новых сказок: сбербанк 4274320044534033