В одном из своих рассказов, посвящённых теме эмиграции, Дина Рубина сказала «душа располовинена» и думаю, что для многих из тех, кто прошёл этот путь смены места, данная фраза очень понятна.
Мне показалось важным, начать с понятия дома. Ведь говоря о такого рода сновидениях мы думаем о доме, тоске по нему, взаимоотношениях с темой дома во внутреннем и внешнем пространстве. Какому месту я принадлежу и принадлежу ли вообще? Где дом? Найден ли он, оставлен позади, или его лишь предстоит обрести?
Пропуская пространство через воображение, мы обживаем его внутри своего бессознательного, присваиваем его. Наша жизнь начинается с уютного пространства материнской утробы, переходя затем в отчий дом. Мы обживаем его также, как он обживает нас. Дом встроен в нас на физиологическом уровне. Даже в темноте мы можем пройти по его коридорам, нащупать ручку двери или нужного ящика. Мы повторяем одни и те же движения, бродя по его закоулкам, телесно помним его.
Это происходит с каждым знакомым пространством. Так, я до сих пор детально помню дорогу от дома до станции метро в Москве. Помню странный отрезок пути, на котором мне всегда вспоминались сновидения прошлой ночи. Переживания распределены по местности как внутри, так и снаружи. Она играет важнейшую психологическую роль в нашей жизни. Локализация в пространстве имеет для психики больше значения, чем хронология. И хронология сна, период, о котором он хочет сообщить, зачастую сообщается именно через место: оно вмещает в себя переживания того отрезка жизни. Начав изучать сновидения, я много писала о ландшафтах бессознательного. Ведь место действия сна определяет его принадлежность: когда сон происходит в вашей прежней квартире, он скорее всего хочет сообщить о переживаниях, связанным с периодом, когда вы жили в ней, опыте и эмоциях, актуальных в этом пространстве.
Гастон Башляр писал: «Бессознательное всегда имеет жилье. Следует добавить, что это уютное, счастливое жилье. Бессознательное живет в пространстве своего счастья. Нормальное бессознательное умеет всюду устроиться с удобством. Психоанализ приходит на помощь выдворенному бессознательному, такому, которое силой либо хитростью заставили покинуть свое пристанище».
Упражнение:
Задумайтесь на минуту и представьте себе дом вашего бессознательного. Его географию. Как он выглядит, насколько ему в нём уютно? Где в этом доме для вас расположено самое сокровенное место?
Является ли этот дом домом вашего детства? Или фантазийным, составленным по крупицам из пространств жизни?
Возможно, вам захочется нарисовать его?
Помимо пространства и событий нашего прошлого, бессознательное содержит в себе «дом» потенциальный, Самостный. Он выстраивается в нас процессом индивидуации и обретения себя. И через эту мысль мне хотелось бы провести ниточку от прошлого в потенциальное. Ведь душа содержит все эти измерения: прошлое, настоящее, будущее и вечное.
Бессознательное и сновидения связывают их в единый, непрерывный континуум, формируют целостность. Хоть и не всегда Эго готово принять её со всеми теми чувствами и переживаниями, что хранят в себе потаённые места нашего внутреннего мира: тоску по дому, одиночество, неприсвоенное счастье.
Существует ли вообще тоска по дому? Думаю, да. Всегда. Она зарождается вместе с сознанием, как мечта о потерянном рае, независимо от того, случался ли с вами опыт переезда. Это некое психологическое убежище и взаимоотношения с ним, а также его с реальностью, во многом определяют уровень нашей адаптированности. Даже если образ этого рая сложно составить из реалий, предлагаемых прошлым и настоящим и особенно в этом случае. Насколько глубоки различия между этим убежищем и моей действительностью? Прячусь ли я в нём, или всё же выбираю строить свой дом в настоящем?
Юлия Валерьевна Власова в одной из своих лекций рассказывала о таком психологическом убежище на примере грустной сказки «Девочка со спичками». Там героиня, сиротка, видящая мир с его враждебной стороны, не имеющая психологических инструментов, чтобы выстроить отношений с реальностью, в конце концов погибает, зажигая одну за другой спички, свет которых позволяет ей сбежать в это психологическое убежище, где есть еда, любящая бабушка и тёплый дом.
Однако, в норме, такое психологическое убежище может давать нам ресурс и вдохновение для выстраивания актуального настоящего.
Чем больше пространств и опыта мы встраиваем в дом нашего бессознательного, тем одновременно сложнее и легче установить взаимоотношения с этим потерянным раем, ведь и наша идентичность преображается. Мы можем подойти к нему очень близко в реальности, или наоборот отдалиться. А возможно, и то и другое одновременно? Ведь есть огромная разница в том, чтобы уезжать к чему-то и от чего-то. И разница эта будет проявляться не только во взаимоотношениях с домом прошлого, но и в выстраивании отношения с домом настоящего, в степени готовности к ассимиляции новой культуры вокруг, включении её в собственную идентичность.
Но независимо от этого, душа действительно приобретает эти дополнительные измерения: до и после, там и здесь, фантазийное «а если бы».
«А если бы» содержится в нас всегда и любое сновидение, по сути своей, является своеобразным упражнением у этом, предлагая нам побыть с иным и другим, показывая, что в каждом из нас содержится абсолютно всё и нам лишь стоит найти в себе смелость дать этому место и наладить диалог.
Примерно на втором курсе университета мне приснился сон: я сижу на уроке в школе и учитель громко оповещает на весь класс - «Итак, дети, а сейчас открываем паспорта и в графе религия записываем «мусульманство».
Помню, тогда этот сон очень позабавил меня и хоть я и задумалась о том, что такого ближневосточного Самость призывает меня включить в свою идентичность? Но тогда отреагировала я скорее сопротивлением. Всё это казалось мне очень чуждым и вызывало отторжение.
Важно сказать, что на тот момент Израиль практически не существовал на моей ментальной карте мира. Я еврейка со стороны дедушки по отцу, которого никогда н знала и идентичность эта была практически не представлена в нашей семье, ограничиваясь упоминаниями вскользь. Оглядываясь назад, я понимаю, что это наложило на меня отпечаток. Это будто четверть твоей души остаётся заполнена домыслами. При этом всю беременность мною родители были уверены, что уедут в Яффо, практически сидели на чемоданах, но затем передумали, об этом я узнала многим позже, уже после переезда. Я часто думаю об этой истории, когда ловлю себя на взгляде в сторону старого Яффо сейчас и ощущая странную, ни на что не похожую и совершенно иррациональную ностальгию.
И вот, 10 лет спустя, после этого сновидения, уже 4 года как израильтянка, я пишу о нём, и думаю, как так получилось, то я вдруг оказалась здесь? И насколько это удивительно, что мои сновидения уже тогда будто вели меня на Ближний Восток?
А такими интересными сновидениями со мной поделилась подписчица: «Снится сон, что я дома в Стамбуле, проверю рабочую почту и приходит сообщение, что будущий работодатель купил мне билет в Париж.
А второй сон о том, что художник Фрэнсис Бэкон проводит мне экскурсию по своей выставке в Центе Помпиду, а я ему говорю: «Прости, но я работаю в другом музее». На что он отвечает: «Ты – дура, иди ко мне».
Как проигрался этот сон: сновидица приехала работать в Лувре, а потом её переманили в центр Помпиду, где как раз была выставка Бэкона.
Но какие сновидения снятся нам, когда факт переезда уже свершился? Безусловно стоит отметить, что тему эмиграции в сновидении можно выделить весьма условно. В данном случае, мы можем ориентироваться либо на фактор присутствия определенных образов, либо на субъективное ощущение от сновидения. Но если в случае с конкретными образами это понятно, с субъективным ощущением куда сложнее. Потенциально, практически в любом сновидении, при наличии релевантного жизненного контекста, мы можем найти что-то на тему поиска места. Но это будет подразумевать анализ и подробный разбор, до которого такие сны могут не дойти, просто не попав в контекст. Ведь если мы зададим вопрос о наличии сновидений на тему эмиграции, при отсутствии указующих символов, сон не попадёт во внимание.
Ещё до конференции мы с друзьями часто делились нашими сновидениями и обнаружили один похожий мотив, о котором затем я прочитала и в одной из статей на тему.
Общаясь со знакомыми, изучая собственные сновидения, литературу и эмигрантские форумы, я обнаружила весьма примечательный вид "эмигрантских сновидений». Мотив таков: во сне вы возвращаетесь на родину, вам там хорошо (или не очень, это может варьироваться), но вот в какой-то момент вы понимаете, что вернуться обратно в страну иммиграции вы не можете. Чаще всего потому, что потеряли документы или опоздали на последний самолет. Снятся такие сны не всем, но очень распространены.
Приведу лишь несколько из них:
"словно я вернулась домой, не понятно зачем, как и почему, начальник злобно хохочет и говорит - ну вот, я тебе говорил не увольняйся, говорил - возьми без содержания, я тебя просил - уговаривал, а ты?! ... а теперь твое место занято. Я почему-то суматошно где-то начинаю работать, копить какие-то деньги, искать пути к возвращению в Италию...
..некоторые детали меняются чуток, но переживаю во сне жутко и просыпаюсь в холодном поту с облегчением, что все хорошо и я тут..."
"Я вновь в Москве, на старой работе в школе. Стою в коридоре и звенит звонок. Мне безумно стыдно и некомфортно, что я вновь здесь, школьники странно поглядывают. Почему я вообще здесь, я же должна быть в Израиле? Как мне вернуться?"
"О, ужас...мне снится почти каждую ночь, я уезжаю домой, прихожу на свою старую работу, меня берут, но дают самый противный участок работы, самый плохой стол и т.д. Я хочу вернуться и тут начинаются какие-то ужасы, то самолеты перестают летать то муж не хочет, чтобы я возвращалась..."
"Это один из кошмаров, которые мне снятся. Что-то в таком роде: уезжаю в Италию из России. Хочу уехать. Но не получается, потому что на самолет опоздали или документы потеряны, или самолеты не летают. А виза вот-вот завтра заканчивается."
Мне было интересно также узнать, бывают ли похожие сновидения у тех, кто жил за пределами постсоветского пространства. Выборка здесь не так велика, но вот пример сновидения уроженца Аргентины, переехавшего в Израиль:
"Я лечу обратно в Аргентину, но перед тем как покинуть аэропорт, израильтяне на границе говорят мне, что если я вернусь, то не смогу попасть в страну и потеряю гражданство. Я всё же еду и затем оказывается, что у меня нет необходимых документов, чтобы пересечь границу Аргентины.
Потом картинка меняется, и мы с друзьями едим стейки".
Бессознательное здесь будто призывает сновидца побыть в том пространстве между. Переварить и усвоить его. Ведь человек - куда больше, чем его идентичность, несмотря на то, что страна, безусловно, играет важную роль в её выстраивании.
В процессе переживания сновидения, при вовлечении эмоционального опыта, у нас активируются те же зоны мозга, что отвечают за данные эмоции при бодрствовании.
Но какова связь между страхом во сне и эмоциями после пробуждения? Чтобы ответить на этот вопрос, исследователи провели эксперимент. Они попросили 89 добровольцев вести в течение недели дневник сновидений. Каждое утро сразу же после пробуждения участники эксперимента писали, могут ли они вспомнить сон, и, если да, то какие эмоции после него они испытывали. В конце тестовой недели каждого участника обследовали с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии (МРТ).
Затем ученые показали испытуемым как нейтральные, так и вызывающие беспокойство изображения, такие как грабеж. Результат, по мнению исследователей, был поразительный: те, кому дольше и чаще снились кошмары, реагировали на эти негативные изображения менее эмоционально. "У них меньше были активированы островковая доля, поясная кора и миндалевидное тело при просмотре негативных изображений. Кроме того, оказалось, что префронтальная кора была более активна, а это та область мозга, которая может подавлять деятельность миндалевидного тела в тревожных ситуациях и, таким образом, гарантировать, что мы не парализованы от страха и можем действовать" (Virginie Sterpenich (University of Geneva, Switzerland) et al., Human Brain Mapping, doi: 10.1002 / hbm.24843).
Такие образы стандартно обыгрываются у людей, испытавших или находящихся в состоянии сильнейшего стресса и страх потерять завоёванное новое жизненное пространство, безусловно, относитмя к таковым.
Бессознательное, посредством сновидений, помогает нам осмыслить и пережить этот сложный опыт отрыва от места. Дать эмоциональный опыт, помогающий справиться с травмой, вызванной этим, в безопасном пространстве сновидения. Порой мы сомневаемся, был ли выбор осуществления переезда верным, как бы складывалась наша жизнь, "если бы не", а вот то, как реагирует на это наше Эго больше зависит от установок. Но здесь есть и другой аспект: в контексте такого расщепленного пространства и изменения внутреннего концепта дома, идентичности, мы часто начинаем проецировать внутренние содержания психики на эти пространства "до" и "после". Нередко это проекция Тени на одно из них.
Проснувшись после такого сновидения, мы зачастую останавливаемся на мысли о том, как хорошо, что я здесь и эти сложные эмоции сейчас не столь актуальны. Но именно после таких моментов, в безопасном пространстве общения с собой, стоит вернуться в этот сновидный образ, погулять по нему, постараться прислушаться к своим чувствам, пообщаться с персонажами сновидения. О чем это для вас? Почему бессознательное посчитало нужным включить вас в это пространство, включить это пространство в вас? Этот ландшафт и чувства, наполняющие его, могут подсказать путь к целостности. Нам хочется найти билет и уехать подальше, но психика прячет его, видимо желая, чтобы мы всё же задержались там подольше, встретились, пережили, столкнулись с собой там.
Источники:
Г. Башляр "Поэтика пространства"
https://pora-valit.livejournal.com/287539.html
https://rg.ru/2019/11/28/k-chemu-sniatsia-koshmary.html