Скоро год, как я не работаю в школе (ушла в декрет), а до сих пор содрогаюсь, как вспомню дистанционное обучение. Оно стало настоящим испытанием для всех и распалило вражду между учителями, родителями и учениками.
Я не буду утомлять вас подробным рассказом о технических неполадках, вы сами с этим столкнулись и знаете, что срывались звонки и конференции, платформы выдавали ошибки и не допускали к уроку, пропадали результаты и происходили прочие закаляющие (или расшатывающие) нервы события.
Я о человеческих отношениях хочу поведать. Ибо, я считаю, нужно всегда оставаться человеком, а не опускаться до склок и оскорблений.
Историй много, но сегодня расскажу вам о неприятной ситуации, которая у меня сложилась с одной горе-матерью из моего класса. Её дочь Лена (имена заменю по этическим причинам) и так себя не утруждала учёбой, она в школу ходила видео для тик-тока снимать. Её мама, воспитывающая в одиночку двоих детей, была крайне занята борьбой с алкоголем. Она ожесточённо истребляла бутылку за бутылкой, но перевес оставался на стороне врага.
Как только школу перевели на дистанционку, Лена и вовсе распоясалась. За первую неделю она не прислала ни одному учителю ни единого выполненного задания. Я позвонила родительнице и застала её в нетрезвом виде. Разговор не клеился, она не понимала, чего мне надо, но я попыталась донести до Ирины Евгеньевны просьбу контролировать выполнение работ. Женщина заверила, что всё сделано, просто не отправлено из-за неполадок в интернете, но за выходные проблема будет ликвидирована. Мне бы такие неполадки! Вконтакте Лена сидела порой даже заполночь.
Минули выходные, я стала торопить Лену, заваливая её напоминаниями вконтакте. Поначалу она сухо отвечала, что скоро пришлёт. Естественно, обещания не были сдержаны. Так в оживлённой переписке пролетела ещё неделя. В выходные я снова побеспокоила уважаемую Ирину Евгеньевну. На этот раз она была трезва, зла и агрессивна.
– Здравствуйте, – начала я, – неделю назад я вам звонила, вы обещали проконтролировать, чтобы Лена закрыла свои долги.
Повисла удивлённая пауза. Очевидно, того разговора чудо-мама не помнила. Она что-то невнятное булькнула, но потом, похоже, решила, что негоже взрослому человеку оправдываться перед какой-то училкой на 15 лет моложе, и уверенно пошла в наступление.
– Очень хорошо, что вы позвонили! Вы знаете, как раз хотела с вами поговорить о том, что к моей дочери у многих учителей предвзятое отношение! Это недопустимо!
– О чём вы говорите? Какое предвзятое отношение? Подумайте сами, разве может учитель поставить положительную оценку, если ровно ничего не сделано.
– Всё сделано!
– Почему не присылаете? Интернет у Лены есть, ежедневно её вконтакте вижу.
– Пришлёт!
– Когда? Вы понимаете, что требования остались прежними? Учащиеся должны сдавать домашнюю работу перед следующим уроком! Иначе как учитель поймёт, усвоена ли тема и можно ли двигаться дальше?
– Она у меня всё знает!
– А я обратное и не утверждаю. Я вам о другом говорю. Вы меня услышьте, пожалуйста. Вам и так пошли на уступки, позволили сдать работы с опозданием, но вы ничего не сдаёте!
Однако маме понравилась тема притеснения её дорогой способной дочери злобными учителями, и она упорно культивировала её.
– Да, не сдаёт! А что сдавать? Я сама лично в начале года подходила к учительнице русского языка и просила дать Лене дополнительные задания. Лена после этого сама не раз подходила и напоминала. И я дома спрашивала её, Лена сказала, что учительница ничего ей не даёт.
– Подождите, – вклиниваюсь я в поток возмущений, – при чём тут начало года, когда уже конец не за горами? И какие такие дополнительные задания? Она и основные не выполнила. С чего это учительница должна ей персонально составлять упражнения? Школа не магазин, тут нельзя прийти и сказать: «Мне эти ваши задания не нравятся, дайте другие».
– Вот об этом я и говорю. Вы должны находить подход к детям, а вы на наши просьбы плюёте. Это поведение некомпетентных учителей! И я не буду молчать, я пойду по инстанциям!
Я аж взвилась над стулом.
– Знаете, Ирина Евгеньевна, я вам напомню, что вы, отдавая ребёнка в нашу школу, приняли наши правила. Здесь учитель решает, когда и какие задания должен выполнять учащийся, а не ребёнок позволяет себе торговаться с педагогом: вот это задание мне нравится, сделаю, а вот эти не буду, другие давайте. Вы полагаете, что учитель обязан капризы учеников исполнять? Вы ошибаетесь.
– Не капризы исполнять, а дать возможность исправить оценки.
– Для этого достаточно сделать заданные работы и отчитаться. Дополнительные задания даются, когда всё выполнено, но получается спорная оценка, они помогают определиться, а не заменяют непонравившиеся задания.
– Вы меня не хотите понять! Я вам твержу, что к моему ребёнку предвзятое отношение, а вы на это глаза закрываете. Конечно, зачем решать проблему, когда её можно не замечать. Вот в этом и проявляется халатность и некомпетентность!
– Кто вам дал право оскорблять меня? – интересуюсь. – Я свою работу выполняю добросовестно, и это подтвердят остальные ученики. Я даю знания. И как классный руководитель детьми тоже занимаюсь.
– Я про всех говорю! Вы все заодно, ребёнок против вас ничего сделать не может, но моё терпение кончилось! Я более такое отношение терпеть не намерена, я напишу жалобы во все инстанции, я найду на вас управу!
И начинает переходить на ультразвук.
– Хорошо, – спокойным голосом отвечаю заботливой родительнице. – Ваше право, пишите. Но предупреждаю, что я тоже на вас в опеку подам жалобу.
Крик обрывается, и Ирина свет Евгеньевна удивлённым голосом переспрашивает:
– В опеку??? По какому поводу?
– По поводу ненадлежащего неисполнения вами родительских обязанностей. Не забывайте, воспитание и образование обязаны своему ребёнку дать вы.
– Тогда зачем нужна школа, если я должна давать образование? – фыркает она. – Это как раз ваша обязанность.
– Уверены? Закон почитайте, и вы удивитесь, гарантирую. И всё же хочется услышать ответ на вопрос, когда будут присланы работы.
– В выходные!
– Хорошо, жду. Но если не дождусь, вопрос с Леной будет решаться с администрацией школы уже в понедельник.
Мы распрощались, но за выходные, как вы уже догадались, ни одно задание никто из учителей не получил. Я оправилась к директору, она позвонила родительнице, но та оказалась настолько пьяной, что не понимала значений слов «школа, учёба и директор». Домой к прекрасной матери приехал наряд полиции, на неё составили протокол и заявили в опеку. Некоторое время спустя Ирину Евгеньевну пригласили на комиссию, где так словесно оттрепали, что она вышла оттуда красная и с поджатым хвостом.
Итак, мама бухает как в последний раз, не занимается дочерью, не интересуется её делами и учёбой. Угадайте, кто сволочью остался? Угадали, я и школа. С тех пор со мной не здороваются, разговаривают через губу и всячески демонстрируют своё «фи».
Ничего, я стрессоустойчивая, переживу. Детей только жалко. Редко потом из них с такими родителями что-то путное вырастает.