1 июля 98 лет исполняется Степану Ивановчиу Руденко - исилькульцу, участнику Великой Отечественной, кавалеру ордена Александра Невского. В 2018 году, в канун 95-летия он дал интервью корреспонденту "Знамени" Елене Обаевой. В 2020 году интервью вошло в сборник в четвертый дом сборника "Время выбрало нас", изданного областной ветеранской организацией.
«Это долго рассказывать», - такую фразу Степан Иванович Руденко добавлял практически к каждому ответу на мои вопросы, словно сдерживая самого себя, чтобы не отнять слишком долго времени. Еще бы не долго! В 2018 году, когда состоялась наша встреча, ветеран отметил 95-летие.
Пожалуй, жизнь каждого человека, пережившего войну, четко делится на три этапа: «до», «во время» и «после». И хотя на «во время» приходится всего четыре года из долгих жизней бывших фронтовиков, этот этап, как правило, кажется самым долгим. Вот и Степан Иванович не исключение.
- Расскажите о довоенной жизни. Где родились, учились, работали?
- Родился в маленькой деревне Гавриловке. Учился в Николаевке Москаленского района. Семь классов окончил. Работать начал.
Объявили войну. Повестка приходит из военкомата. Приезжаю в Исилькуль. Выходит старший лейтенант и говорит: «Пишите заявления, что добровольно идете, тогда возьмем». Нас 17 человек добровольцев набрали. 282-я дивизия формировалась в Омске. Нас, добровольцев, в дивизионную разведку определили. Знаешь, чем дивизионная разведка отличается от полковой? Полковые на местности разведку ведут, а дивизионные в тыл врага ходят, немцев берут.
- Почему Вас в разведку направили? Это же особое подразделение, определенные навыки нужны, а Вы молодой совсем…
- Так я ж охотник с детства. И выслеживать мог, и стрелять. Это опыт, большое дело. Со мной потом, бывало, и командиры советовались, как лучше сделать.
- Помните первое задание?
- Ну, это долго рассказывать. Это под Старой Руссой было. Немец наступает. Нашу дивизию за три дня всю расколотили, 18 тысяч нету. А мы, разведчики, должны были выполнять свои задания. Мы с земляком Селиным Дмитрием получили задание зафиксировать, где находится тяжелое вооружение. И вот мы с Селиным оказались среди немцев. Помню место, где мы прятались: маленький ручей, церквушка, немцы по настилам ходят, стреляют. И мы ни туда, ни сюда. 1 мая было, мы пролежали три дня в воде, получили обморожение. Но все, что нужно, засекли. Поползли назад, к нашим. А нас уже «списали». На наше боевое охранение наткнулись, они от нас пароль потребовали, а мы не знаем, разумеется. Говорим, мы разведчики, вызывайте командира. Часть в овраге стояла. Там маленький костерчик горел. Селин разулся, сел ноги согреть, и у него сухожилья свернулись. Потом ему сказали: все кончено, отвоевался. И меня в тыл хотели отправить. А я сказал: я доброволец, никуда не поеду. В деревне продержали, пока лечился. Пока я на костылях ковылял, нашу дивизию переформировали, и меня уже в другую направили – в двухсотую. Опять в дивизионную разведку.
- Степан Иванович, Вы ведь войну рядовым начинали, а закончили лейтенантом. Как Вы такое повышение получили?
- Приказ пришел, троих разведчиков на курсы отправить: двух полковых и дивизионного. А это время уже прошло. Я уже и раненый был.
Посылают в Вышний Волочек на три месяца учиться на офицеров. Комиссию прошел. Врачи дали заключение: не пойдет. Какой из него офицер? Ему солдат учить, на брусья лазить, а он после ранения. Не пойдет! А я прямой был и до сих пор прямой. Говорю: извините, нам нужна победа, а не брусья! Там полковник сидит и говорит: правильно, солдат! Нам нужна победа! Зачислить его.
За три месяца трехгодичные курсы надо было пройти. Царский полковник нас обучал, старичок. Изучали всё! Не только военные дисциплины. Помню, голоса офицерского у меня не было, помучился, пока выработал. И танцевать учили, и как нож и вилку держать, как правильно кушать… Чтобы все рассказать, надо нам с тобой сидеть с утра до вечера.
В 43 году окончил офицерские курсы. Погоны дали младшего лейтенанта. Прибыл в свою часть.
- У Вас впечатляющие награды. За какие боевые задачи вы их получили?
- Я стал офицером, а как не награждать офицера? Я выполняю задачу - меня награждают орденом Красной Звезды. Еще выполняю – орден Отечественной войны второй степени. Потом меня ранило. Насквозь грудную клетку пробило, легкие, два ребра. Опять комиссовать хотели, я отказался – я же доброволец и офицер уже, у меня к тому времени отец и брат уже погибли. Пролежал в Костроме три месяца в офицерском госпитале. Представили меня к награждению орденом Отечественной войны первой степени. Но я его так и не получил. Вот уже не так давно в военкомат обращались, документы нашли. Подтверждение есть. Должны были вручить, а где сам орден, неизвестно. Так и не дождался.
- А еще у Вас есть орден Александра Невского. А это не простая награда. Такой орден во время войны обычно представителям высшего командного состава вручали. Вы, наверное, какой-то особый подвиг совершили?
- Это уже когда я в другую дивизию попал - в 168-ю, опять в дивизионную разведку. В Прибалтике дело было. Немец уже отступать начал, и как раз под Сталинградом бои шли. Немцы много вооружения поснимали, чтобы туда отправить. А наши командующие это понимали.
Меня вызывают в штаб… А я в это время на гауптвахте сижу. За что попал? Долго рассказывать. Мы же мальчишки совсем были. Короче, выпили немножко, а нас застукали. Вот меня прямо с гауптвахты в штаб… Привели к командующему. А он как даст кулаком по столу, как закричит: «Сопляк! У тебя отец погиб, брат погиб, ты сам добровольцем пошел. Что вытворяешь?!». Ох, набрался я стыда тогда.
Потом командиры говорят: «Товарищ младший лейтенант, есть такая задача. Даем тебе людей, сколько нужно (я десять взял), вот карта. Здесь нужно прорвать оборону и занять шоссейку, чтобы немцы не прошли». Долго рассказывать… Короче, заняли мы рубеж, и все… Немец хватился и в контратаку. Раза два за день наступали. Я доложил своим, что задание выполнено, подкрепления жду. А мне: держись да держись. Немцы наступают, раненые кругом, убитые. А мне: держись. А сколько держаться? Никто не знает. Только на третьи сутки дали замену.
Потом командующий всех построил и объявил: «Младшему лейтенанту Руденко присвоить звание лейтенанта!», месячный отпуск дали и орден Александра Невского. Но в отпуск я не поехал, я же доброволец…
- Победу где встретили?
- Когда война кончилась, мы в Румынии были. Мы из Бухареста под Одессу пешком шли, в Белгород Днестровский (Аккерман по-старому). Хороший городишко, чистый. Черное море, театры, фрукты - пожалуйста. А мы в Сибири живем. Только на одежду сколько надо! Там нас перераспределяли. Мне сказали: «Руденко, ты дважды был награжден месячным отпуском, езжай домой. Это приказ». Это я тебе коротко рассказываю.
Поехал домой. А там… Отец давно погиб, мать одна. Все заросло, сад мой зарос. Нет, думаю, я тут не останусь, поеду в Одессу, устроюсь и мать заберу. Месяц пробыл и уехал. Там друг у меня был. Долго рассказывать… Я быстро сориентировался. Демобилизовался. Устроился уполномоченным по питанию.
А потом я вдруг заболел. Врачи сказали: не климат. Я поразился. Столько воевал, в том числе и в Румынии, на 50-градусной жаре. Как так?
Поехал назад. Только Урал переехал – никакой болезни нет. И живу до сих пор.
- Многие бывшие фронтовики после войны в силовые структуры шли или на руководящие должности, а Вы такую мирную профессию выбрали – в торговлю пошли…
- Вот представь: приехал я весь такой… Офицер, ордена… А деревушка-то маленькая, тридцать земляков с войны не вернулись. Колхозники сразу собрание созывают: «Руденко! Председателем тебя выбираем!» А я сразу решил, что в колхоз не пойду. Вызывают в райком: «Вступай в партию!» Отказался.
Устроился в торговле. Сначала продавцом. Потом поставили на два сельсовета заготовителем. Наладил работу. Честно работал. Потом опять в торговлю. Учился заочно в торговом техникуме. Потом в сберкассе в Евсюках работал. Финансовый техникум окончил. Дальше в Медвежку перевели. В Медвежке работал в сберкассе и в торговле. Но это долго рассказывать…
- Про семью расскажите.
- Про любовь, значит, тебе рассказать? Ну, так. Учусь я в финансовом техникуме. Приезжаю в Исилькуль, в сберкассе прохожу практику. Питаюсь в ресторане. А там Ольга Павловна работает. Она тоже фронтовичка, многое повидала. Долго рассказывать… Сказал ей: если любишь меня, давай жениться. Создадим хорошую семью. Только так: родишь мне пять детей! Мое дело - поставить всех на ноги, чтобы учились, порядочными людьми стали. План почти выполнили – четверых родили и вырастили.
Сыграли свадьбу в октябре. Первая Люда родилась. Она вожатой начинала, потом на педагога выучилась, в школе, в садике работала, заведующей была.
Второй – Володя – отслужил в Армии. Всю жизнь проработал строителем, живет в Москве.
Третий сын – Сергей. Он военный. В Красноярске военное училище окончил. На отлично. Служил в Одессе, потом на повышение пошел, в Харькове служил. Сейчас в Орле живет. Полковник уже, в ДОСААФе работает. У него внучка сейчас в Москве в кадетском корпусе учится. На 9 мая приезжала. Видела, наверное, в газете наша фотография была…
Младший сын Саша срочную в Морфлоте служил. Окончил горный техникум на Урале. Сейчас тоже в Москве работает.
Все дружные, друг друга поддерживают, помогают. Приезжают ко мне каждый год и дети, и внуки, и правнуки.
- Степан Иванович, Вашей бодрости, памяти, чувству юмора и более молодые люди могут позавидовать. Поделитесь секретом.
- Да какой тут секрет! Я после войны свои раны по-фронтовому лечил: спиртом и рыбьим жиром.
Человек живет в движении. На дачу пешком хожу. В этом году у меня беда: затопило почти весь участок. В прошлом году уже подходила вода, я 12 машин земли завез. И все равно все вымокло…
Я все сам делаю, питаюсь правильно, сплю три часа в сутки. Так вот и живу. Но это долго рассказывать.
Вплоть до 2020 года Степан Иванович Руденко не пропустил ни одного митинга в честь Дня Победы, обращался с поздравительным словом к землякам, напутствовал молодежь, принимал парады служащих силовых структур. В год 75-летия Победы, когда все мы отмечали праздник в условиях самоизоляции, перед домом ветерана парадным шагом прошел отряд пограничников. В 2021 году парад снова прошел у дома ветерана.