ГЛАВА 14.(3)
Для Дэвиса, для Дрейка, да и для других адмиралов, наши эскадры постоянно были, как кость в горле. Вроде основной их противник уже разбит и вот-вот выкинет белый флаг, но тут снова появляются сумасшедшие «раски» и всё портят. Своим примером стойкости и отваги собирают вокруг себя разбитые союзные дивизии и сражение разгорается с новой силой.
Так происходило, и во время Войн Лиги, когда Дэвис ломал через хребет независимые европейские звёздные республики, так происходило и при вторжении в системы Арабского Халифата – постоянно русские корабли были на острие сопротивления. Самым раздражающим фактором для американцев являлось то, что они не имели возможности полноценно наказать своих противников – открытой войны между АСР и Российской Империей не было и сражения между нашими флотами носили локальный характер. Мы при необходимости всегда могли «нырнуть» в свои национальные системы, если сильно припекало, и американцам приходилось разворачиваться и уходить не с чем, проклиная мирный договор между нашими державами.
Данный договор был подписан ровно тридцать лет назад, став итогом тяжёлой для нас – Александрийской войны. Мы проиграли тогда, во всяком случае, официально это было признано нашей стороной. Да, потери Империи были очень высоки – враг превалировал над нами в течение всего хода военной кампании, и в космосе, и в битвах на планетах. Однако российский флот не был до конца разбит, хотя понёс значительные потери, решимость к сопротивлению и продолжению борьбы была на самом высоком уровне у каждого космоморяка и пехотинца. Я не находил в архивных материалах ни одного упоминания о массовом бегстве, дезертирстве, либо паникёрских настроениях на кораблях и в гарнизонах Империи. Нет, наоборот, все кто взялся за оружие горели желанием драться за свою Родину до победы.
Этой возможности нам тогда не дали. Руководство, кстати, в лице сегодняшнего императора – Константина Александровича Романова, решило, что данная война проиграна и самым разумным решением будет заключить мир с американцами на их условиях. Новый император, только получивший престол по результатам голосования Великого Имперского Собора, долго не решался на такой тяжёлый и унизительный для его государства шаг.
Романов сам являлся боевым адмиралом, героем и непосредственным участником той войны. До своего выдвижения и избрания на пост императора, Константин Александрович был одним из первых, кто ратовал за продолжение боевых действий и сопротивлению врагу до конца. Однако, как только корона коснулась его головы, этот человек вынужден был кардинально поменять своё мнение. Та информация, о тяжёлом положении во флоте и экономике, которой он не обладал ранее, и которая цифрами потерь свалилась на него, заставила императора запросить немедленного перемирия с Сенатом Американской Республики...
Прошло уже три десятка лет, а споры, прежде всего, в среде флотских офицеров, не утихают – таким ли уж необходимым был этот треклятый мирный договор? Ведь по нему, мы признавали себя побеждённой стороной, выплачивали огромную денежную и материальную контрибуцию, а также теряли главный повод и цель той войны – экзопланету Александрия-3, ну и соответственно, звёздную систему, в которой она находилась...
Обида от унижения и невозможности что-либо уже исправить осталась в сердцах у всех ветеранов той войны, ведь никто из них не считал себя побеждённым и горел желанием драться. Присяга и дисциплина удержали большинство флотских от противозаконных действий, когда те узнали условия, выдвинутые американцами. Открытого мятежа не последовало, но именно с того момента, популярность и поддержка императора среди моряков стала падать и уже никогда высоко не поднималась. Не могли они простить такого предательства, что самое страшное, со стороны их бывшего боевого товарища.
Тем не менее, мир был заключён, условия договора выполнены, и император начал постепенно восстанавливать разрушенное войной государство. Нужно признать, что администратор из Константина Александровича получился достойный, возможно даже лучший, чем адмирал. С годами его репутация в среде военных выправилась, и государя уже не считали непосредственным виновником проигрыша. Поражение, как правило, списывали на ошибки флотоводцев, чиновников и просто на случай.
Чувство недовольства, обиды и какой-то утраты преобразовались в открытое желание взять реванш. Слишком много ещё было не решено между русскими и американскими моряками, нам просто не дали такой возможности. Даже прошедшую Александрийскую войну, в среде нашего офицерства было принято называть – 1-ой Александрийской, намекая на то, что обязательно будет и – 2-ая... В том числе, и поэтому наши экспедиционные эскадры так досаждали Дэвису и его компании, мол, смотрите «победители», как вас взгревают «побеждённые»...
Так что, сегодняшней войны, которая началась несколько часов назад, очень ждали и хотели обе стороны. И почему-то я был уверен что, несмотря на всю масштабность и потери 1-ой Александрийской, 2-ая – оставит её далеко позади себя...
Всегда бодрый голос майора Белло вернул меня к действительности:
— Шеф, машины заправлены, дополнительные баки установлены... Разрешите вылет?
— Удачи, Наэма... Вылет разрешаю... Иди на полной скорости, постоянно пробуй выходить на связь. Как только сигнал появится – передавай открытым текстом всю информацию о вторжении противника. Пусть как можно больше колонистов знают, что происходит в системе, тогда у них будет возможность успеть эвакуироваться...
— Поняла...
— Ты помнишь, что обещала мне при нашем последнем разговоре? — спросил я девушку, намекая на поединок с Дибич.
— Да, помню, шеф, — Наэма явно не хотела возвращаться к этой теме. — Что я, идиотка совсем, чтобы сейчас думать о такой мелочи, как несостоявшаяся дуэль... Сегодня я увидела своих настоящих врагов, пусть даже пока только на экране, при просмотре видеозаписи самописца с «Зоркого». «Янки» уже близко и для меня не существует других врагов, кроме них...
— Тогда, счастливого пути, — улыбнулся я. — Встречай меня у Измаила через несколько часов...
Подпишитесь на мой канал и поставьте лайк, если вам понравилось.