Литературовед и правозащитник Лев Копелев отзывался о ней так: «Женщина, которая рождена для счастья, чтобы любить и быть любимой, растить детей, учить прекрасному. Женщина, на чью долю выпали такие беды и несчастья, которые сломили бы даже крепких мужчин».
А в предисловии к книге читаем: «Драматическое повествование о восемнадцати годах тюрем, лагерей и ссылок потрясает своей беспощадной правдивостью, вызывает глубочайшее уважение к силе человеческого духа, который не сломили эти страшные испытания. «Крутой маршрут» – документ эпохи, ужасам которой больше не должно быть места в истории человечества».
У всех на слуху «Колымские рассказы» Шаламова и «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. Словно нет женщин, которые прошли тот же самый ад, выжили и написали о нем столь же сильно и объективно. Вот вам пример – книга, известная меньше, и чтение которой все время хочется прервать, чтобы прийти в себя, отдышаться и осознать, что это не вымысел, не антиутопия, не роман ужасов и не фантастика, что все было взаправду.
Евгения Гинзбург родилась в 1904 году в столице, но через пять лет семейство перебралось в Казань, где родилась еще одна дочь. Соломон Абрамович и Ревекка Марковна до революции владели аптекой. Старшую умницу-дочку родители, уважаемые в Казани люди, очень хотели направить на учебу в Женеву. Но случился 1917 год, планы разрушились и юная Женя Гинзбург осталась учиться на месте – в Казанском университете, где изучала историю и филологию.
В 28 лет она вступила в партию, о чем в «Крутом маршруте» написала так: «Я не хочу употреблять возвышенных оборотов, но чтобы не погрешить против истины, должна сказать, что если бы мне приказали в ту ночь, на этом заснеженном зимнем рассвете, умереть за партию не один раз, а трижды, я сделала бы это без малейших колебаний. Ни тени сомнения в правильности партийной линии у меня не было».
Нам не понять, как работал «сталинский молох», почему в годы большого террора мучили и убивали самых преданных. В 33 года ее обвинили в участии в троцкистской террористической организации. В итоге: десять лет лагерей и восемь – ссылки.
На вопрос, что помогло ей выжить в нечеловеческих условиях, она отвечала: «Много разных чувств терзало меня за эти годы. Но основным, ведущим было чувство изумления. Неужели такое мыслимо? Неужели это все всерьез? Пожалуй, именно это изумление и помогло выйти живой. Я оказалась не только жертвой, но и наблюдателем. Что же будет дальше? Неужели ТАКОЕ возможно ПРОСТО ТАК? Без справедливого возмездия? <…> Я старалась все запомнить в надежде рассказать об этом тем хорошим людям, тем настоящим коммунистам, которые будут же, обязательно будут когда-нибудь меня слушать».
Она написала, по словам писателя Анатолия Рыбакова, «страшную и прекрасную книгу»: «Эту книгу написал свидетель честный и беспощадный. С каждой страницей он погружает нас в царство беззакония и произвола, в мир унижений, пыток, холода, голода, смерти, в ад великого ужаса, погубивший миллионы людей и внушивший неистребимый страх оставшимся в живых».
В галерее цитаты из «Крутого маршрута» – подлинного свидетельства времени.
Муж Евгении Соломоновны – Павел Аксенов – в том же 1937 году был приговорен к смертной казни, которую заменили на 15 лет лагерей. К слову, от этого брака у четы родился общий ребенок – сын, будущий знаменитый писатель Василий Аксенов. У него были сводные брат и сестра от первых браков родителей.
После ареста отца и матери Василия Аксенова поместили в детский дом, откуда его с большим трудом забрали родственники отца, предварительно изменив мальчику имя и фамилию.
Находясь в заключении, Евгения трудилась в разных местах, в том числе и в лагерной больнице. Там же работал заключенный врач Антон Вальтер. Уверенная в смерти мужа, с 1947 года оставшиеся годы ссылки в Магадане Евгения Гинзбург делила с Антоном Яковлевичем и добилась, чтобы сыну Василию разрешили приехать к ней.
Писательницу реабилитировали в 1954-м, но еще десять лет ей было запрещено проживать в крупных городах. В Москву она переехала лишь в 1966-м. Вальтера реабилитировали в 1958 году, а через год он умер. В 1977 году не стало и Евгении Гинзбург.
«Каждое слово здесь адресовано прежде всего человеческой совести, так как любой другой адресат вряд ли в состоянии был бы проникнуться всей трагической глубиной как мужества, так и падения, на которые способен человек», – так написал о самой знаменитой книге Евгении Гинзбург Василь Быков. В СССР книга впервые была официально опубликована в рижском журнале «Даугава» в 1988 году.