ГЛАВА VII. ШТОРМ.
17 мая 2023 г.
Тайга, Кемеровская область.
14:30
Емеля Миронин флегматично любовался отблесками тусклого фонаря на матовой поверхности граненого стакана. Наполнив его до краев водкой, инвалид не спешил отправлять в желудок огненную воду. Что-то заставляло его медлить, словно в игре света и теней читалось нечто важное. Или, в покрытой грязью, засаленной поверхности он рассмотрел видения далекого прошлого? Картины грядущего? Ужас и беспросветный мрак настоящего лишнего упоминания не стоили – слишком много отвратительного, пугающего, не имеющего в привычном понимании смысла, произошло в последнее время. И он, калека, брошенный на обочину судьбы, завербованный в программу «Эшелон» бывший панк, бывший скинхед а после – военнообязанный, сейчас снова оказался не у дел.
Его высадили с поезда на станции, свободной теперь от мерзких продуцентов, снабдив сухим пайком и паролем для оказания содействия – и вот теперь он сидит здесь, в бывшей хозяйственной пристройке, доверху забитой ящиками с водкой и тихо, безэмоциально топит в пойле свое горе и бесконечное одиночество.
С последним пунктом впрочем не так уж все и плохо – старая знакомая, еще до войны умудрившаяся наломать дров и окончательно слететь с катушек, ущербная и ненормальная бывшая наркоманка, с глубоко посаженными черными глазами по имени Алина, стала его постоянной спутницей, умудрившись выжить проклятой осенью двадцать первого года…
Вместе они осели в Кемерово, вместе бедовали все последние два полтора года. И после того, как Емеля лишился ноги и мучился от постоянных болей в сырую непогоду, эта странная, богатая на девиации мадам помогала ему, меняя вонючие тряпки и пропитанные кровью бинты.
Что держало их вместе? Поганая доля? Лихой переплет и стремительное бегство из Томска в начале сентября позапрошлого года? Или что-то еще?
Память, вот что. Оба были знакомы почти двадцать лет – с того судьбоносного дня, когда оба поселились в томской общаге, числясь абитуриентами Томского государственного университета. Оба слыли неформалами и девиантами, оба сошлись на взаимной нелюбви к социуму. А потом, когда судьба раскидала всех по Сибири, Емеля много раз вспоминал тот яркий солнечный день, семнадцатого мая две тысячи третьего года, когда эта женщина, внешне привлекательная, но облаченная в дурацкий «готический» балахон, появилась в его жизни.
Что заставило ее покинуть? Жажда новой жизни? Голод? Лапы поганых тварей? Нет, дорогие товарищи. Все было гораздо проще. Из ниоткуда явились люди в сером и вежливо попросили проделать путь в сто пятьдесят верст, аккуратно высадив возле железнодорожной насыпи, аккурат в тот момент, когда по Транссибу медленно полз черный состав КТБ…
Емеля прекрасно понимал, зачем он им нужен. Зачем его выдернули из укромной берлоги, хорошо обставленной и безопасной, оторвав от женщины, что любила его за самые стремные человеческие качества. За ту самую оголтелую мизантропию, которой и она, всеми трижды проклятая Алина по кличке «Могильщик», была наполнена под завязку…
Номерам требовался циничный критик, ни во что не ставивший все их инициативы. А также, опосредованный и относительно самостоятельный наблюдатель, слишком хорошо знавший политкома и Кассада. СВБ в своем иезуитстве превзошла чекистов, неведомо откуда выудив факт многолетнего знакомства последних с Мирониным. Как говорится, друзья – нечего париться и маяться. У жизни на вас всегда имеются свои планы.
Емеля отодвинул стакан в сторону. Достав костыль, он заковылял в сторону выхода. Решение созрело – он доберется до Томска, увидит все собственными глазами. Чего бы это ему не стоило.
17 мая 2023 года.
Южная площадь.
15:30
Десять минут до начала операции.
Буря стихла. С густых облаков больше не лились потоки холодного дождя. Плотный туман рвали в клочья порывы ветра и видимость улучшилась. Но на горизонте, к западу от города, продолжал греметь гром - атмосферный фронт был настолько велик, что край облачности терялся в серой дали.
Времени на промедление не оставалось. Протрубив по всем каналам условный сигнал, командование номеров спешно выдвигало личный состав и технику на позиции. Многих трясло от возбуждения - близился заветный час воздаяния. Четыре десятка бронеавтомобилей выруливали к дорожной развязке. Пехота двигалась колоннами - энергично и слаженно. Зная повадки мутантов, часть личный состав посадили внутрь бронетранспортеров и легкобронированных внедорожников - за пулеметы, держать секторы под прицелом. Вагоны бронепоездов также не пустовали - бойцы занимали стрелковые ячейки вдоль всей протяженной махины составов.
С платформ еще утром выгрузили двадцать пять штурмоциклов - НТИ вводила в игру все без исключения средства и силы. Сняли с платформ даже реактивную артиллерию - "Грады" привели в полную боевую готовность и нацелили на центральные городские кварталы. А отдельный артбатарею гаубиц Д-20 разместили прямо на Южной площади, щедро выгрузив весь боекомплект, включая фугасные боеприпасы.
Три колонны техники и солдат замерли перед бывшим парком "У Самолета". Прямо посередине транспортного кольца, медленно подняли черно-бело-красный флаг - тот самый, что год назад установили на крыше Серого дома, отбитой у поганой братвы Меченого.
- Стройся! Стройся! Стройся! Равнение на середину! - звучат крики командиров. Людская масса уверенно покидает десантные отделения и подножки броневиков. Выстраиваясь ровными рядами, солдаты замирают - торжественный и страшный момент близится неумолимо.
Черно-серые плащи солдат. Противогазы. Маски, шлемы. Бронежилеты. Огнеметы, пулеметы, дробовики. Тысяча триста человек личного состава. Тысяча триста опаленных атомным пламенем душ. Кулак, собранный на ядерном пепелище — вот он перед вами, открыт непогоде и бешеным ветрам, незыблемо стоит на мокром растрескавшемся асфальте, готовый выполнить свою миссию.
У большинства присутствовавших на смотре, мутанты убили или сожрали друзей и близких. Оттого в глазах, скрытых защитными стеклами - свирепая решимость. Потом и кровью, их поднимали над уровнем людского быдла. Воспитывали, учили, лечили, кормили. Все они здесь - от млада до велика, от души, хапнувшие горя, испытаний, усталости и злобы. Семнадцатилетние мальчишки и седые мужики стоят в одном строю. Всех объединяет кровавый поход, стремительно приближающийся к завершению. Всех объединяет идея - выжить и построить на руинах справедливую, достойную жизнь. Всех объединяет наличие противогазов, касок и респираторов на лицах головах. Всех объединяет наличие оружия в руках, от Сайги и укорота-АКСУ до ранцевого огнемета и ручного пулемета...
Мимо сомкнутого строя с неподдельной грацией проехал модифицированный Т-80БВ. По бокам башни были установлены стволы КПВТ. Гладкоствольное орудие калибра 125 миллиметров спарено с мощным огнеметом. Прямо на башне, рядом с "Утесом" – автоматический гранатомет станке. Танк заботливо выкрашен в черное с красными и белыми линиями - вдоль бортовых противокумулятивных экранов, подобно беспощадному жнецу, готовому броситься вперед, в темнеющий сумрак, дав старт последнему рывку истребительного противостояния…
На башне за пулеметом сидел Бергер. Надраенная до блеска форма, черные щитки, бронежилет и глухой шлем - как еще в танке умещается? Впрочем, он здесь в роли пассажира, вооруженного мегафоном...
Танк останавливается напротив парка и разворачивает в сторону улицы Нахимова башню. К машине подходят Кассад и Лазарь. Плащ командира ББ очищен от грязи, по такому случаю извлеченный из спецконтейнера МГ-42 блестит смазкой. Лазарь же не выделяется из общей массы - как и большинство сталкеров он носит видавшую виды маскировочную накидку поверх Л-1 с разгрузочным жилетом и наколенниками. Через плечо перекинута на ремне "Сайга" с барабанным магазином.
Бергер поднимается во весь рост и распрямляет спину. Кассад утвердительно кивает и крепче сжимает пулемет - близится момент истины.
- Ну что же... - Бергер поднял к лицу мегафон. - Мы здесь. Зачем мы здесь? Вы все, идущие вместе со мной на смерть — добровольно?
По рядам прошел ропот. Бойцы оборачивались, недоуменно вытягивали шеи, сумрачно кривя губами под противогазами...
- Солдаты! - голос политкома ударил из репродукторов. – Бойцы Сил самообороны! Сталкеры! Штурмовики и чистильщики! Прошедшие вместе со мной этот нелегкий путь – все вы! Посмотрите туда! - Бергер взмахнул левой рукой, указывая в направлении центра города. - Там нас ждут. Тысячи тварей — они все еще там, сидят в своих норах. Их для этого создали — и они готовы сражаться. Они готовы жрать друг друга живьем, но приказ своих хозяев выполнят! Любой ценой! И знаете почему? Они не люди. Они больше не люди. Они не знают страха. Им неведомо раскаяние. У них нет ничего — и они сильнее нас...
Кассад сжал пулемет, медленно оборачиваясь назад. По рядам солдат пошла рябь - многие недоуменно мялись с ноги на ногу.
-...Но сегодня — слышите меня? Сегодня, этой ночью — МЫ СЛОМАЕМ хребет чудовищу! - внезапно закричал Бергер, срываясь на страшный хрип. - Мы РАЗДАВИМ эту мерзость! Мы СОЖЖЕМ ДОТЛА каждую нору, каждое гнездо! Мы заставим их заплатить за каждого сожранного ребенка, за каждого задранного до смерти солдата — десятикратно! Кровь за кровь! Смерть за смерть!!!
Толпа замерла. Наружу рвалось спертое дыхание черных сотен — казалось, что черные костюмы и химза скрывают не человеческую плоть, но угли, стремительно разгорающиеся под напором шквального ветра...
- Так называемые экспериментаторы из числа теневых структур, - Бергер и не думал останавливаться. - Вырастили орду злобных паразитов, стремясь подчинить себе жалкие горстки выживших в ядерном горниле. Но орда вырвалась на свободу, пожирая своих создателей и всех, кто пытался ее остановить...И вот они пришли к нам. Мы, задыхаясь под натиском этих выродков, стояли насмерть. Обливаясь потом и собственной кровью, мы прочертили рубеж — и выстояли! Мы выстояли! Разрозненные, голодные и злые, замерзая от холода, больные и голодные, стоя по колено в радиоактивных сугробах — мы остановили проклятых упырей! И сейчас, когда до их логова остались считанные километры — мы остановимся? Мы побежим, нагадив в штаны, подобно отребью с Фронтира? Кто из вас хочет бежать?! Выйти из строя!
Гробовое молчание стало ответом. Бергер, подняв забрало маски, сжал кулак и снова поднес к лицевой пластине мегафон:
- Кто из вас, проливавших кровь, подыхавших от зубов и когтей, от пущенных в спину бандитами пуль и стужи, готов идти до конца?!
Над колонной повисла тишина. Секунда, вторая, третья...Над площадью сгустилось нечто тяжелое, необъятное, невероятно зловещее, подобно черной грозовой туче. И в критический момент, мироздание расчертила пополам яркая огненная молния.
Вакуум сотряс металлический лязг. Один, два, три — десять. Десять, пятнадцать, тридцать, пятьдесят…Лязг переходил в оглушительный грохот — солдаты исступленно колотили кулаками по прикладам...Кто-то не выдержал, передернул затвор, направляя дуло ствола к небесам — выстрел...
Колонну прорвало. Люди палили в небо, к грохоту выстрелов присоединялись сотни яростных криков...
- Ни шагу назад! Победа будет за нами!
Бергер развернул пулемет и всадил короткую очередь в здание напротив. Закончив, он поднял вверх кулак правой руки. Выстрелы прекратились. Кассад удовлетворенно кивнул.
Грянул слитный топот сапог - колонны солдат грузились внутрь десантных отделений, на бронированные подножки, внутрь вместительных кузовов и на десантные площадки.
Т-80БВ взвыл турбиной. Позади нарастал рев моторов. К небесам взмыли алые стрелы сигнальных ракет. Небо на закате подделось багрянцем - солнце пробилось сквозь пелены косматой облачности. Но не только закат пылал, предвещая завершение трудного дня - на севере усиливалось багровое свечение. Установка УНП расцветала огнями. Их уже ждали…
- Наш вызов принят, - произнес Кассад по рации на командной частоте - звуки речи глушились в рокоте моторов. - Началось.
- Они пожалеют о содеянном, - прохрипел в ответ Бергер. - Работаем по плану. Принимай командование над «Центром».
Три потока машин медленно растекались в разных направлениях. Назначенный командиром "Востока" Ерохин, энергично двигался к вокзалу - а следом мерно стучали колесами два бронепоезда. Посланные в разведку штурмоциклы Когтя загибали лихие виражи на узких улочках.
Вся механизированная рать НТИ пришла в движение - даже мощные ЗиЛ-ы и "Уралы", прибывшие позже всех из Тайги, спешили доставить личный состав до пункта назначения. А впереди разношерстной массы бронемашин, на север двигался по трем направлениям ударный кулак из танков, БТР, БМП и БРДМ.
17 мая 2023 г.
Серебряный бор, левый берег Томи.
15:40
Альберт Иосифович Погорельцев, более известный как Хартманн, сжал в руке стакан с водой. В тишине добротного коттеджа мерно тикали часы. Высокопоставленный функционер Синдиката выпил воды и вновь уставился на фото темноволосой семилетней девочки. Веко старика дрогнуло.
- Тихон, оповести Гормана, но чтоб ни одна крыса не услышала. Я жду доклада.
- Будет сделано, Альберт Иосифович. Что-то еще?
- Что там с катерами?
- Прибыли на место. Ликвидаторы готовы приступить к миссии.
- Хорошо.
В кабинет вошел человек, одетый в черный комбинезон и высокие берцы:
- Срочное сообщение от Навигатора - НТИ начала штурм!
Хартманн хлопнул ладонью по столешнице:
- С этого момента подробнее.
- Три колонны. Не меньше тысячи человек. К вокзалу движутся бронепоезда. Очень много техники, направление - север.
- Ну-с...Пожелаем удачи так называемому "товарищу политкому". Ликвидаторам приказываю пересечь реку и приступить к операции.
- Принято, - мужчина козырнул.
- Найдите мне Фауста. Живым. Если успеет сдохнуть - пеняйте на себя, полетят головы. Свободен.
улица Красноармейская.
Крыша развлекательного комплекса "Факел",
15:40
- А ведь хорошо идут, доннерветер, - Фауст опустил бинокль. - Прямо душа радуется. Прямо как римские легионеры - картину можно рисовать.
- Три танка, две БРДМ и БМП в авангарде колонны, - отметила Офелия.
- А за ними пехота на броневиках. И МТ-ЛБ в центре. Все по уму, - координатор поправил капюшон. - Горман, прием.
- Слышу вас, Варден, - донесся из динамика голос синдикатовца.
- Что там у нас на Нахимова?
- Наблюдаем колонну. Впереди черный Т-80, за ним - БМП, пять бронетранспортеров и внедорожники. Сопротивления не встречают.
- Т-80 значит. Да это же Бергер, - Фауст хрипло закашлял. - Смотрите внимательнее, наш замечательный друг неспроста аллею боевой славы Красной армии решил посетить.
- Неспроста?
- Как только выйдут на проспект Ленина - уходите. В центре будет котел. Да, мутантов остерегайтесь. Если совсем прижмет - пробивайтесь к западной колонне и постарайтесь затесаться...Воякам будет не до вас. Отбой.
Офелия тяжело вздохнула.
- Что, за Гормана беспокоишься? Неужели глаз положила? - подколол девушку Фауст. - Ну мне-то можешь душу излить.
- Варден, боюсь вы ошибаетесь, - Офелия зло прищурила глаза. - Может нам уже пора?
- Нет, милая. Внизу скоро такое начнется, о майн готт. Так что сидим тихо, как мыши.
Улица Красноармейская.
15:50
Кассад напряженно смотрел вперед, высунув голову из люка. Глава ББ скрипел зубами - колонна миновала Томский дворец Зрелищ и спорта без происшествий. Но где же мутанты? По Красноармейской два раза проносились стремительное трио штурмоциклов, призванное наделать шуму и раззадорить тварей - но увы. В холодном воздухе эхом разносился рев моторов - Кассад прекрасно знал о том, как реагируют на подобное серые бестии. Но...Ничего. Ни души. Снова - облом. Лишь мусор, битые стекла первых этажей домов да следы пожаров...
Страшное варево из воспоминаний первых дней войны, мытарств и душераздирающего Вторжения кипело внутри Кассада. Злость не давала сосредоточиться, по вискам катились крупные горячие капли пота. До рези в глазах он смотрел вперед — одновременно почти физически ощущая холодные хлопья снега, падавшего на забитый трупами пятачок у ворот «Ядра» шесть месяцев назад...
... - Я чувствую вас, гады. Вы рядом. Вы ждете...Ну давайте, идите - вот он я. Вылезайте из своих нор, выродки, - яростно шептал Кассад, мучительно всматриваясь в серый городской пейзаж. - Где вы, суки?! Где?!
Тотчас, словно по мановению неотвратимого маховика событий, в воздухе словно лопнула тонкая струна. Сквозь лязг траков пробился треск статики — и вслед за ним, по перепонкам ударил хриплый крик:
- Внимание всем! На связи Коготь! По Красноармейской на юго-восток движется большая волна! Повторяю... - разнесся по каналу связи взволнованный голос соратника. Кассад встрепенулся:
- Колонна! Приготовиться к бою! Ковалев, Анафема, Хавин! Огнеметы! Продолжать движение!
...Из подворотен, люков, провалов окон — отовсюду — прибывали искореженные силуэты. Колонна замедлила ход - бойцы прилипли к амбразурам. Ветер доносил жуткое эхо - топот ног, скрип когтей и многоголосый рев. Сотни страшных существ сплошной массой двигались навстречу колонне...Прямо в лоб.
- Ближе...еще ближе... - яростно шептал Кассад, содрогаясь от внутреннего перенапряжения. - Ближе...
Сто метров. Восемьдесят. Пятьдесят. Тридцать. Двадцать пять...
- КОЛОННА – ОГОНЬ!!!
Техника встала как вкопанная. Шедшие в центре танки перестроились узким клином, предоставляя броневикам пространство для маневра. Пространство схлопнулось - и разорвалось нереальными волнами смертоносного пламени...
Двадцатиметровые струи огня ударили по серо-черной массе. Загрохотали крупнокалиберные пулеметы машин, жерла АГС-ов выплевывали сорокамиллиметровые гранаты. В убийственной круговерти смешалось все - здания, техника, сотни существ. Орды мутантов жгло пламенем, целыми рядами выкашивало пулеметными очередями и гранатами.
Дым на какое-то время скрыл улицу черной пеленой. Орда наступала - чудовищное скопище пылающих, изодранных бестий. Но на сей раз, колонна НТИ была во всеоружии. Кассад, сплюнув горькую желчь, что есть сил заорал в микрофон:
- Вперед! На слом!!! – скрипел зубами Кассад. – Давите их!
Твари панически отступали. После смертоносного шквала огня и свинца на асфальте образовался широкий вал из мертвых тел. Уцелевших было в разы меньше, чем мертвых - что же, инстинкт самосохранения пересилил псионный призыв...
Колонна медленно разгонялась, набирая скорость для тарана...Удар, еще один, два, три...Смачный хряск — траки и колеса перемалывают трупы, кровь брызжет из-под днищ машин...
Одолев вал, колонна озарилась лучами огня — мощные прожекторы шарили по земле, по стенам домов, лихорадочно отыскивая цели....В этот момент, из новостройки напротив супермаркета донеслись хорошо знакомые вопли - уцелевшие мутанты бесновались в пустых глазницах окон. Кассад вылез из люка, перебрался на корму машины и скомандовал по рации:
- Огнеметы, кирпичный стояк на три часа! Сжечь!
ИсОт-ы, под прикрытием броневиков ББ, десантировались с “Лунохода”, сжимая в руках громоздкие огнеметы. Не теряя времени, бойцы бросились к зданию, на ходу включая горелки. Залп! Струи пламени выжигают первые этажи. Мутанты превращаются в дым и пар, иные пытаются покинуть убежище - и слепнут в лучах прожекторов...Гремят залпы дробовиков, снаряженных картечью с фосфором. А дом тем временем, превращается в смердящий жирным черным дымом факел — внутри здания, огонь пожирает кислород, мебель, пластик и все что только может гореть.
Жалобные вопли погибающих тварей тонут в реве пламени и клубах жирного черного дыма.
- Цель поражена, - доложил Хавин. - Активности не наблюдаем.
- Колонна, всем машинам! - Кассад клацнул пальцами. - Продолжаем движение!...
Покончив с пристанищем выродков в кирпичной новостройке, стальная кавалькада скорым маршем движется дальше - к перекрестку Красноармейской и Усова. Штурм центра города только начинался.
Лагерный сад
15:50
- Не суйся туда, товарищ политком. Выродки повсюду, - проворчал Демон. - Не суйся.
- Почему? Не бойся - я не один туда иду. Ты лучше поставь охрану. Дайте мне пять минут - ничего страшного не произойдет если колонна чуточку задержится, - Бергер спрыгнул с башни танка и размашистой походкой направился к гранитным плитам мемориала. Вслед за ним двинулся эскорт - десять солдат ББ. Демон досадливо пожал плечами.
...Колонна без приключений доползла до проспекта Ленина и остановилась. Мутанты не объявлялись - странно, всего в километре от Лагерного сада бушевал яростный бой. Ветер доносил взрывы, грохот очередей и рев моторов. Похоже, Кассад крепко встрял, но за боевого товарища политком особо не переживал. Старый соратник обязательно справится — у него в руках все козыри.
...Итак, впереди - мокрый асфальт, гранитные плиты и ряды деревьев. Здесь всегда тихо - даже в былые годы, когда мир не висел на краю пропасти, Лагерный сад поражал тишиной и размеренностью. Бергер внезапно вспомнил далеко лето 2003 года, когда он, еще совсем зеленый глупый и наивный, гулял по зеленым аллеям, пристально наблюдая за степенным движением облаков в голубом небе. Это было так давно, но память изворотливая штука: в период тяжких испытаний, она до мелочей воспроизводит знаковые и яркие образы...
Номер остановился - со зрением творилось нечто необъяснимое. Сумрачный день растаял в туманной дымке. Вместо серых тяжелых туч, в лазурном небе светило яркое солнце. Не веря собственным глазам, Бергер поднял забрало. Дуновение прохладного ветерка принесло запах свежей травы, цветов и теплой древесной коры. Чудесный аромат успокоил нервы. Глаза щурились от солнечного света — прикрыв их рукой, политком быстро зашагал к монументу - гранитным фигурам матери-родины и солдата с винтовкой. У подножия статуи горел Вечный огонь - символ победы и вечной памяти для всех живых.
Ноги в тяжелых высоких берцах с металлическими щитками сами собой поднимались вверх по ступеням. Он обернулся назад - позади цветущей аллеи, газонов и моря древесных крон, до горизонта простирался Томск - суетливый, динамичный, вечно пульсирующий жизненный фонтан. Студенты, преподаватели, служащие - сотни, тысячи людей. Пестрая благоухающая толпа, без начала и конца.
Понимая, что красочная картинка вокруг - лишь отголосок ушедшей эпохи, Бергер мучительно сжал веки, преодолевая наваждение. Золотой свет померк, краски истончились. Раз и все - нет ни цветов, ни людей. Лишь серые громады пустых зданий да шелест ветра. Серое небо, черный асфальт, пожухлая трава и лужи холодной воды. Вечный огонь больше не пылает. Нет больше ни влюбленных парочек, ни деловито спешащих по делам граждан. Стоит ли будить мучительные грезы воспоминаний?
Бергера затрясло. Глубоко внутри его сознания росло сомнение. Чего стоит вся их борьба? Мучительные усилия, тяжелые бои, скотское выживание на руинах - ради чего? Старый мир погиб, его нет больше - лишь ветер воет над пепелищем. Над изуродованной землей тянется бесконечный ковер серых облаков, и жалкие кучки людей, не сумев договориться, грызут друг другу глотки.
Но если нет смысла жить - чего стоит пустить себе пулю в висок? Все, отмучился, понеслась душа в рай - или куда там еще...И будет лежать на ступенях мертвое тело. Его даже успеют похоронить - выроют яму и закопают. Кассад, Юзеф и Альт, все самые близкие и дорогие устроят поминальную пьянку - и все начнется заново. Кто-то обязательно дорвется до власти и примется помыкать остальными, следуя эгоистичным порывам, раздутым амбициям и обостренным паранойей инстинктам. Пройдет несколько месяцев или даже лет - все лопнет по швам. Задуманное сгниет вместе с телом товарища политкома и вся борьба, все муки и надежды не оправдаются. Да хрен с ними, с надеждами и муками - самый близкий и родной человек на Земле так и не дождется его...Угаснет искра пламени и наступит ночь - лишь истрепавшееся на ветру, выцветшее знамя и личный жетон будут служить вечным напоминанием о былых днях.
Стоп. Хватит. Старый мир погиб в агонии - но мы до сих пор живы. Что мешает начать все заново? Воплотить в жизнь мечту - чтобы снова, как много лет назад, в просторных и чистых двориках играли дети...Мир, без войны и насилия, радостное созидание, зелень деревьев, синева рек и безбрежный океан космоса - разве ради не стоит жить? Стоит только захотеть - и разум найдет способ воплотить в жизнь все самое сокровенное.
Ради мечты придется страдать, сражаться, терпеть лишения - иначе не бывает. Лишь потом и кровью, совершенствуя разум и орудия труда. А сегодня крови и смертей будет очень много. Не для того НТИ полгода наступала, уничтожая гнезда тварей и собирая уцелевших под своим началом, чтобы в одночасье отступить и сдаться без боя. А значит нельзя поддаваться наваждению. Нельзя баюкать разум сладкими видениями, воскрешая в памяти навек утерянное. Надо смотреть вперед - в лицо самого жуткого кошмара, иначе страх парализует волю, и какой-нибудь проворный упырь доберется до твоего горла...
Поклонившись каменным изваяниям, Берг развернулся и поспешил покинуть мемориал. Никаких сомнений и терзаний - только вперед.
Товарищи встретили его во всеоружии. Ничего не сказав, политком ловко залез на башню танка. Колонна перестроилась, продолжая движение по маршруту.