В прошлом рассказе мы показали, что далеко не все защитники дзота № 11 проходят по документам. Но, есть фото. Правда, есть нюанс. На фото у Раенко и у Калюжного надпись на бескозырке сделана ретушью. Это видно очень четко, если сравнить с фото Г.Пузика. Более того, известно фото Калюжного с надписью «Ворошилов».
Нет, красивую легенду о том, что Калюжный попросил заменить надпись «учебный отряд» на бескозырке названием боевого корабля я знаю. Автор книги «Мы помним вас жигачевцы!» Л.Подосинникова указывает:
«Глядя на фотографию А.Калюжного, я с каким-то удивлением читала надпись на его бескозырке – «Ворошилов». И вдруг в статье Суходольского «Вечные дзоты» («Красная звезда», 1984, 25 ноября) читаю: «К сожалению, имена многих (героев дзота №11 – Л.П.) долгое время оставались неизвестными. И называем мы их благодаря благородному, многолетнему поиску Садовникова и его боевых товарищей…Совсем ещё они были молоды – 19, 20 лет. Когда Садовников стал разыскивать родственников погибших, когда собрал фотографии, у некоторых на бескозырках гордо красовалось название известного тогда на всю страну черноморского крейсера «Ворошилов». Откуда? Почему? Ответ пришёл от оставшегося в живых краснофлотца Таирова. Оказывается, на Историческом бульваре, где они решили сфотографироваться, в очереди к фотографу перед ними стояли моряки с «Ворошилова». «На ленточках у нас было написано «Учебный отряд», а хотелось быть ближе к морю, - пишет Таиров, - и попросили мы у «ворошиловцев» бескозырки»…Разослали потом карточки по домам, по родным и близким – «Привет из Севастополя». А через месяц война».
К сожалению, никаких сведений о Таирове я не нашла, даже в альбоме «Отдельный батальон электромеханической школы Черноморского флота» его фамилии нет».
Легенда красивая, но, сложность заключается в том, что ОБЕ надписи на бескозырке, на обоих общеизвестных снимках сделаны ретушью, в том числе и «Учебный отряд».
Более того, если поднять документы, А.В.Калюжный, пропал без вести 23.06.1941 года, ну, если мы говорим об Алексее Владимировиче Калюжном, уроженце Кировоградщины. Если говорить об Алексее Матвеевиче Калюжном, там ситуация еще веселее. Проверить информацию несложно, есть ОБД "Мемориал"
Нет, ну как же так! Ведь была же записка, написанная кровью! Ну, нет, это уже чистая выдумка. В даже оригинале статьи была образная фраза «написанная кровью сердца», которую наши летописцы, для усиления эффекта чуть-чуть изменили.
Да и сама записка (ну, во всяком случает тот экземпляр, который видел я) написана почерком начальника политотдела батальона, политрука Василия Ивановича Гусева.
Ладно, оставим персоналии в стороне, и давайте рассмотрим реальную историю дзота, ибо она тоже имеет отклонения от героического эпоса. Кроме того, в ней фигурируют фамилии, не упомянутые в официальном пантеоне героев, но от этого их подвиг не становится менее ярким.
Итак, по легенде дзот сражался 4 дня, и в этой истории появляются новые фамилии. Г.И.Ванеев очень образно описывает эпопею дзота № 11. По состоянию на 20 декабря, он указывает:
«Продолжал геройски сражаться небольшой гарнизон моряков дзота № 11. У пулемета Четвертаков и Калюжный по очереди сменяли друг друга и непрерывно вели огонь по врагу. Потапенко и Король с ручными пулеметами снаружи дзота прикрывали его с тыла. Остальные использовали гранаты. Внезапно огонь из пулемета прекратился. Снарядом был убит Четвертаков и вторично, на этот раз тяжело, ранен Калюжный. Пулемет был разбит. Противник усилил артогонь по дзоту, до десяти бомб сбросили самолеты, и их взрывами дзот был наполовину разрушен. Оторвало ногу Константину Королю, но он продолжал вести огонь, истекая кровью, пока не перестало биться сердце. Тяжело ранены Потапенко и Доля. Оставаясь за командира, Потапенко приказал раненому Доле ночью прорваться на командный пункт, доложить обстановку и просить помощи. Бой продолжался, погиб Петр Корж, а затем Владимир Родченко. До последней возможности сражался Иван Еремко, который числился в списках дзота № 12, а, восстанавливая связь с дзотом № 11, оказался в составе его защитников и был тяжело ранен. Через некоторое время высота 192,0 была отбита. Наши бойцы увидели последствия жестокого боя. Вокруг дзота № 11 лежали десятки вражеских трупов, а среди них тела погибших героев, до конца выполнивших свой воинский долг. В развалинах дзота была обнаружена сумка противогаза, в которой лежала записка. Ее пламенные, полные безграничной преданности Родине слова вскоре стали известны всем защитникам Севастополя, всей стране. «Родина моя! Земля русская!..» и, далее, идет всем знакомый текст записки Калюжного.
Итак, по официальной версии дзот начал бой 17 декабря (а, в некоторых книгах указано вообще 16-е число), и, по версии П.А.Моргунова и И Г.И.Ванева, был уничтожен только к вечеру 20-го декабря. Так ли это? А, что же говорят об этом документы?
Традиционно описание событий принято давать так, как будто дзот сражается в одиночку. Только это неправда.
Противник пишет о том, что 17-го декабря, около 13 часов, он вышел 1 и 3 батальонами 438-го полка 132-й дивизии к Камышловскому оврагу, но, атаковать укрепленную линию не решился. Почему? Да, потому, штурмовые орудия его завязли в тылу, а, на окраине села Камышлы собирались остатки советского 287-го стрелкового полка, противник пишет об укрепленных позициях занятых большим количеством советских войск. И эти же данные подтверждают советские оперсводки. Линия вдоль левого ската Камышловского оврага была занята не только батальоном ЭМШ, но и остатками 241-го и 287-го стрелковых полков.
Но первые потери дзот понес именно в этот день. Около 17 часов, при минометном обстреле был убит В.Мудрик. Дата его гибели, действительно стоит 17-е декабря.
Далее, я постараюсь восстановить картину, опираясь и на воспоминания, и на документы.
Ночью, для эвакуации тела В.Мудрика прибыл военфельдшер А.Темиркая в сопровождении санитаров Татарченко и Мустафы. По воспоминаниям, санитара Воликова, один из них остался в дзоте, но эту информацию ничем подтвердить пока невозможно.
Основные события начались 18-го декабря, когда противник, подтянув еще один батальон, пошел на штурм позиций. С 7 утра, и до15 часов противник продвижения не имел, поэтому ввел в бой резервный 437-й полк. После этого, советские части начали отступать.
18-го числа погибли Четвертков и Погорелов, но в дзот пришел И.Еремков из разбитого дзота № 12.
Г. Доля был ранен, у него была искалечена рука. По легенде, он выбрасывал немецкие гранаты в амбразуру, но был ранен в результате взрыва выброшенной им гранаты. По другой версии он был ранен при неосторожном обращении с гранатой. И в том и в другом случае, он должен был погибнуть, а, другие члены расчета получили бы ранения. Его ранение очень характерно: оно очень похоже на взрыв детонатора гранаты РГД-33 в руке, но это лишь предположение.
18-го числа, к вечеру, в дзот было направлено подкрепление из состава взвода разведки батальона, состоявшее из старшин сверхсрочников. Вышло 7 человек, дошло 3 человека, так, получается по легенде. Газетная заметка говорит о том, что в дзот пришли четверо:
-зам. политрука Макар Потапенко, убит 18-го декабря
-старшина Константин Король, убит 18-го декабря
-старшина Петр Корж и…
-зам политрука Федор Глазырин.
По данным газетной заметки, именно Федор Глазырин остался защитником дзота, который ушел из него, унося ручной пулемет.
И такой человек в этом подразделении был. Но имя его было вычеркнуто из истории, т.к. он числится проевшим без вести с традиционной севастопольской датой … 3-го июля 1942 года…
Но, вернемся к дзоту. Противник пишет о том, что в 11 часов 19-го декабря он захватил одиночный дзот, расположенный в 200 метрах южнее д. Камышлы. И это правильно, дзот № 11 располагался в 200 метрах южнее деревни, и, дата и время указаны точные.
Да, нет, ну в воспоминаниях Садовникова все описано иначе! Ну, может, у Садовникова было все иначе, но Василий Шабаев, старшина роты в своих воспоминаниях однозначно указывает:
«19-го утром к нам на КП пробрался Григорий Доля и доложил Жигачеву, что положение отчаянное, нужна помощь. Жигачев собрал все, что было под рукой, в том числе и комендантский взвод и направил на выручку дзоту. Под минометным огнем мы вышли к дзоту, но было поздно: дзот был разбит, а расчет его погиб. Чтобы не нести потерь, мы отошли назад».
Да, ну что ты врешь! Ведь и Ванеев и Моргунов четко и ясно написали, что дзот сражался и 20-го числа. Они же историки, они же не то, что ты, недоучка, и все твои воспоминания фальшивка!
Ну, что же, давайте разберемся.
Сложность в том, что и в первичных документах четко и ясно указано, что дзот погиб до 15 часов 19-го декабря. Вот один из этих документов
Вопрос закрыт. Газетная заметка тоже говорит о том, что дзот погиб 19-го декабря. Так откуда же взялась дата 20-е декабря у наших историков? А, все очень просто, у нас история смешалась с героическим эпосом: Г.И.Ванеев в своем двухтомнике ссылается на себя самого, на свою более раннюю книгу, написанную в соавторстве с П.Гармашем, а, П.А.Моргунов ссылается… на тот же источник.
Ну, а, ранняя книга Ванеева на кого ссылается? А, ссылается она на газетную статью соавтора Г.И.Ванеева - П.Гармаша, автора легенды про записку, написанную кровью, который … не ссылается ни на что…
Ну, вот такая «достоверная» у нас история. У нее есть продолжение, от которого становится грустно.
А, теперь, давайте подведем краткие итоги этого маленького эпизода нашей истории. В живых остались 3 человека:
-Григорий Доля, с искалеченной рукой, эвакуированный на Кавказ, служивший потом в банно-прачечном отряде
-Федор Глазырин, пропавший без вести 3-го июля 1942 года
-раненый Иван Еремков, который был подобран армейцами недалеко от дзота, проживавший после войны в д. Верхнесадовое.
Что касается звания Героя Советского Союза, то на основании заметки в газете, на это высокое звание командиром пульроты М.Садовниковым были выдвинуты сразу семь человек:
-Алексей Владимирович Калюжный
-Григорий Григорьевич Доля
-Дмитрий Иванович Погорелов,
-Василий Иванович Мудрик
- Сергей Семенович Раенко
- Иван Акимович… нет не Еремко, а некий ЕремЕНКО, из-за чего этот человек долго не мог получить награду.
- ну, и седьмым стал…
Нет, не угадали, не Иван Михайлович Четвертков. Седьмым был вписан сам командир пульроты М.Н.Садовников. Ни К. Король, ни М.Потапенко, ни Ф. Глазырин к наградам не представлялись. По факту, никто из них звания ГСС не получил, но защитник дзота были награждены различными орденами. Получил еще один орден и сам М.Н.Садовников, хотя за этот же подвиг он уже был награжден в 1942 году орденом Красной звезды.
А, вот из всего легендарного батальона, за тот бой, награды больше не получил НИКТО, а, имена тех, кто пал рядом с дзотом, вообще остались неизвестными. Факт досадный, хотя бы потому, что подвиг совершили все расчеты дзотов, но об этом мы расскажем в следующем выпуске.
Точка. Так, что подвига не было? Нет, был. Просто он был намного более масштабным. Но о нем мы расскажем в следующем выпуске.