У реки в западне
И яркий, обжигающий глаза свет, и шелест крыльев (а то, что это был именно шелест крыльев, Настя смекнула быстро) закончились в секунду – как обрубило. Сверившись про себя с ощущениями, Настя поняла, что её испуг был куда сильнее, чем то, что произошло. Потому что ничего, на самом деле, не произошло. Просто минут пять она лежала под светом, которое явно исторгали из себя некие шумные, летучие твари. Твари, однако, быстро пролетели, исчезли в ночи.
Повернувшись к Филиппу, который тоже лежал рядом ничком, она спросила:
– Эй, Фил, а что это такое было? Опять какая-то местная офигительная фауна?
Тот суетливо закивал головой:
–Да-да, ещё какая фауна. Это перелётки, хищные птицы. Очень опасные, если честно. Но нам повезло, в это затухание солнца они не охотятся. Просто перелетают. Потому, кстати, их и называют перелётками – это птицы-непоседы, перемещаются из одного места обитания в другое всегда по вечерам.
Настя решительно встала.
– Ну, ладно. Кажется, на сегодня приключений уже хватило. Ты вообще о ночлеге думаешь? Мало того, что завёл меня в какую-то опасную глушь чужого мира, так ещё и без ужина, наверное, оставишь… Я вообще до сих пор не верю в то, что происходит. Фэнтэзи какое-то, кому-нибудь расскажи – не поверят.
Филипп в сумерках чем-то щёлкнул и в его руках осветилось нечто, похожее на палку.
– Насчёт ужина ты не беспокойся, дорогая. Сейчас всё будет. Пошли-ка.
И он заскакал вниз по склону, приговаривая:
– А насчёт фэнтази – это всё твои фантазии. Точнее, ваши, человеческие фантазии. Нет никакого фэнтази. Есть реальность, в которой разные миры сосуществуют. И соприкасаются они между собой через порталы. Вот в один из порталов ты и шагнула вслед за мной.
– Ага, только шагнула против своей воли. Как будто под гипнозом. Это же ты меня тянул, своей волей непрошибаемой.
Филипп даже всхрюкнул от возмущения:
– Вовсе нет, не я. Если ты не поняла: это вообще-то всеобщая воля.
– Чего?
– Ну, это очень грубое, приблизительное слово. Просто иначе не сказать. Здесь, у нас есть другое слово – фатон. Это такой общемировой, везде действующий (и у вас на Земле тоже) закон тяготения жизни.
– Ерунда какая-то, если честно. Ничего не понимаю… И куда моя жизнь тяготеет?
– Неизвестно. Это никому неизвестно. Ни тебе, ни мне, вообще никому. Более того, иногда даже после смерти живого существа фатон не открывает истинного смысла жизни этого существаа. И со стороны кажется, что кто-то зачем-то жил просто так.
Настя, прыгая с кочки на кочки по склону, тяжко вздохнула:
– Ладно, заканчивай с философией. Куда мы идём?
– К реке. Здесь река разделяет зону циркатных лесов от бескрайних степей. Наш путь лежит через степи, к заброшенным штольням.
– Опять сплошной туман… Зачем нам идти к штольням?
– Там тебя встретит Бабай-лама. Ты же к нему в гости собиралась?
– Да, но я вообще-то хотела свидеться с ним на Земле, в деревне Малые Огоньки.
Филипп повернулся к ней и зловеще, в свете искрящейся светом палки, осклабился:
– На Земле, как видишь, не судьба, Настя. Фатон подкорректировал, и ты увидишься с Бабай-ламой в штольнях.
– И долго до них идти через эти степи?
Филипп шмыгнул носом:
– Если будем двигаться быстро и без приключений, то, думаю, за один дневной переход доберёмся.
– Ты думаешь? То есть ты не уверен?
Филипп внезапно остановился, сделав ей рукой знак помолчать. В ночной уже тишине вдали что-то неприятно заухало.
– Что это? – шёпотом спросила Настя.
– Степные филины.
– Разве филины живут в степях? Постой-ка, у вас что, тут обитают филины? Как на Земле?
– Филины везде обитают. А у нас, в Оранглии, они живут преимущественно не в лесах, а в степях. Но они тут такие же безобидные. Просто…
– Просто – что? – спросила с подозрением Настя.
– Ну, вообще-то встретить филина или даже услышать его вдали – это дурной знак. Плохая примета.
– Так, ладно, Фил. Я хочу кушать. Завязывай со своими приметами.
– Сейчас, погоди, до реки доберёмся, совсем чуть-чуть осталось. Там сообразим ужин.
И действительно, минуты через две-три Настя внезапно услышала размеренный, какой-то успокаивающий гул. Будто что-то перекатывалось рядом.
– Что это, Фил?
– Это река, – ответил карлик, помахивая перед собой факелом. – У нас реки такие – они поют.
– Реки поют?
– Это мы так говорим. Ну, ты же сама слышишь. Вот этот вот гул, который издаёт вода, это и называется пением.
Настя опять тяжело вздохнула.
– Но разве это пение? И вообще – как такое возможно, чтобы вода гудела?
Филипп отмахнулся рукой:
– Неужели ты не поняла – во всём множестве миров возможно всё. Вообще всё. Понимаешь? Ты даже представить себе не можешь, что происходит где-то. Такое происходит, что на вашей Земле не то, что фэнтэзи, и даже и фантастикой сложно назвать.
Филипп с Настей вышли, кажется, на берег реки – невидимой и, судя по всему, огромной. В отсветах Филиппова факела Настя заметила матовый, густой отблеск подвижной воды, которая неспешно текла и действительно… пела. Назвать пением речной гул было сложно, но тем не менее Настя сейчас иного слова подобрать не могла.
Филипп между тем заметался по берегу.
– Так, погоди, у меня тут в камышах припрятана лодка.
И он мгновенно скрылся в каких-то густых, скрюченных зарослях, которые и близко не похожи были на земные камыши. Минут через пять Филипп объявился: торжественно помахивая факелом, он правил небольшой лодчонкой, ловко управляясь одним веслом.
– Эй, там, на берегу! – негромко прикрикнул он. – Добро пожаловать на борт моего судна.
Лодка ткнулась носом в берег, и Настя аккуратно забралась в неё.
– Значит, так, держи-ка факел.
Филипп вручил ей искрящую палку (непонятно было, что именно светится, поскольку палка была абсолютно голой, разве что острие у неё заканчивалось небольшой шапочкой странной листвы).
– Ты, Настя, освещай давай путь, а я буду грести. Река широкая, переправляться будем долго.
И они действительно переправлялись нестерпимо долго – не разговаривая. Необычную их переправу разбавлял разве что речной шум, который, странное дело, по мере движения как будто меня тембр и ритм. Настя настолько завороженно прислушивалась к речному пению, что в какой-то момент поймала себя на мысли о том, что она понимает смысл этого пения. Объяснить словами, однако, этот смысл было сложно – просто чувствовалось, что это очень древняя песня воды о жизни, о тайнах природы, о тайнах великой жизни…
Внезапно Настя очнулась и поняла, что они наконец-то добрались до другого берега. Филипп выскочил из лодки, помог выбраться из неё Насте и сам же вытянул своё родное судно наполовину на берег.
– Уфф, ну вот. Теперь можно подумать о ночёвке и ужине. Я сейчас разведу костёр и займусь добычей носаток. Не дрейфь, дорогая, ночь перекантуемся тут. А завтра выступим в поход через бескрайние степи.
Филипп, быстренько набрав по берегу каких-то мелких палок и щеп, соорудил кострище и, стукнув по нему факелу, мгновенно разжёг огонь. И сам тут исчез в темноте – вскоре речной гул дополнился плеском воды.
Ещё минут через двадцать карлик появился с густой сетью в руках: в ней барахтались странные, блескучие на свету существа. Настя рассмотрела их – это были явно какие-то речные обитатели. Но не рыбы: с шестью растопыренными по разные стороны конечностями, с длинными изогнутыми хвостами, они выделялись большими жабообразными оранжевыми носами.
– Во, наловил сколько, – хвастливо заявил Филипп. – Считай, только закинул мережу, и вот он – улов. На этом берегу даже подкорм не нужен, сами набиваются в снасть. Сейчас зажарим… Кстати, мясо носаток вкуснее вдвойне, если зажаривать их живыми. Ты же не против такого садизма?
Настя скривилась от отвращения, представив, как зажаривают живых существ. Однако любопытство победило, и она искоса посматривала на то, как Филипп ловко продел тельца рыбин (только рыбины ли это на самом деле?) на палки и выставил их тушки над огнём. К удивлению Насти, истязательная часть длилась недолго: всего лишь около минуты носатки трепыхались, молча раскорячивая в бессилии свои конечности, но палки, продетые под пологими пупырышками странных существ, крепко удерживали речных обитателей.
Вскоре они вместе с Филиппом аппетитно похрустывали тщательно обжаренными тушками носаток. Внутри костей практически не было, а мясо получилось действительно вкусным – нежное, какое-то бархатистое по ощущениям, она будто таяло во рту, оставляя привкус неземного шашлыка. Собственно, шашлык и был неземным – на Земле-то носатки не водились.
После ужина Филипп достал из лодки две старые, но крепкие по виду, хорошо прокопчённые кружки, и заварил на камне возле огня чай из каких-то местных травок. Чай по вкусу тоже оказался изумительным: этакая помесь мяты с чабрецом, которая в то же время отдавала непередаваемо приторной, бодрящей свежестью.
Отметив выражение блаженства на её лице, Филипп спросил:
– Что, нравятся дары реки? То-то и оно, дорогая, реки у нас знатные, поющие. И частицы этого пения в себе несёт не только вода, но и каждая тварь, живущая там, в глубине вод. А тварей там много, на самом деле, это здесь-то место ещё тихое, благодатное.
После сытного ужина особо-то и разговаривать было неохота, хотя в голове у Насти крутилось множество вопросов. Её как-то быстро подхватила уютная истома, и подложив под голову что-то наподобие тюфяка, наскоро сбитого, скрученного Филиппом из местных растений, она устроилась на ночлег.
И сама и не заметила, как уснула – будто уплыла в какой-то приятный, баюкающий со всех сторон сон. Сном, впрочем, Настино состояние тоже назвать было сложно: она просто покачивалась на волнах то ли непонятного шёпота, то ли речного гула. Этот гул всё ширился и ширился, пока не слился с каким-то посвистыванием. А посвистывание, набирая громкость, внезапно стало неприятным, давящим и теснящим. Сон внезапно превратился в тягучий бред, который теснил и связывал Настю – ничего предметного, но на уровне ощущений было плохо и дискомфортно.
Продравшись через эту сонную пелену, Настя открыла глаза и спросонья даже не совсем поняла, что происходит. А поняв, – взвизгнула, коротко и пискляво.
Настя попыталась встать, но тщетно, руки и ноги были крепко связаны. Два маленьких юрких существа (ростом вдвое ниже её карликового спутника) между тем тщательно перевязывали тело бултыхающегося и сопротивляющегося Филиппа.
Кажется, они попали в плен.
(Продолжение следует)
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10 | Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14 | Часть 15
Все главы с Настей - 1, 2, 3, 5, 8, 12