Я инстинктивно потянулся за ножом, но меня остановил пистолет, неожиданно возникший в правой руке Белоголовой. Выбить его не было возможности, ствол едва высовывался между ней и спинкой сиденья. Попытайся я чего-нибудь предпринять, стал бы дырявым как решето.
- Не рыпайся! – нежно сказала она.
Спереди подал голос Максим:
- Мы тут его от тюрьмы спасаем, а он в Рэмбо играть задумал.
Я отдернул руку назад.
Тем временем мы свернули с бульваров. Когда ехали мимо Манежной, я заметил, что Максим заволновался, в зеркало заднего вида было заметно, что он озабочено вертит головой. Вскоре он резко бросил:
– Мобильный.
Белоголовая протянула руку ко мне, ножа в ней уже не было. Я вытащил телефон и вложил ей в ладонь, ствол по-прежнему смотрел на меня, выпендриваться было бессмысленно. Моя соседка выключила телефон и, не говоря ни слова, отдала его обратно. Максим достал свой мобильник и кратко продиктовал несколько цифр.
Тем временем мы обогнули Политехнический музей. Ехали в потоке, на Покровке свернули в переулок, я не разобрал какой, на Кулишках их много. Неожиданно из подворотни выехала уборочная машина, мы едва проскочили перед тем, как она перегородила улицу. Сзади послышались автомобильные гудки. Мы скатилась вниз на Солянку и вскоре свернули в распахнутые ворота. Сразу за нами они стали закрываться. Я увлекся погоней и забыл по Белоголовую, она теперь сидела, глядя прямо вперед, пистолет исчез. Отблески фонарей гуляли по ее лицу, нос с горбинкой, правильно очерченный подбородок, в меру пухлые губы. В профиль она выглядела даже ничего. Тут я чертыхнулся, нашел, о чем думать в такой момент. Видимо я это сделал вслух, она повернулась в мою сторону, внимательно на меня посмотрела, в анфас она была не очень.
Машина поехала по едва освещенному редкими лампочками проезду и свернула в боковой проход. За нами закрылись очередные ворота. Поворот - и мы в какой-то пещере, где стояло несколько автомобилей. Фары погасли и стало темно.
- Приехали, выходим – сухо сказала моя соседка по сиденью.
Я потянул ручку двери, она на удивление открылась. Глаза привыкли к темноте, несколько тусклых лампочек на стенах позволяли оглядеться вокруг. Из мрака вынырнул человек в спецовке.
- Почисти салон и поменяй ливрею – коротко бросил ему Максим.
Мы в Соляных складах, по ним улица Солянка получила свое название. Как-то уже давно я заглядывал сюда, ворота были открыты, широкий проход с проводами вдоль стен уходил куда-то вглубь холма. Недалеко от входа стояла уборочная техника, склады явно использовали муниципальные службы. Тогда я дальше не пошел, а теперь вот пришлось.
Мои воспоминание прервал толчок в спину, у Белоголовой, надо заметить, тяжелая рука, и мы гуськом двинулись вперед. Максим открыл обшарпанную дверь, за ней оказалась довольно большая комната. Тут света было побольше, его давала одинокая лампочка, свисавшая прямо на проводе. Я огляделся: колченогий стол, разномастные стулья, продавленный диван, в углу грязный умывальник - типичная подсобка.
При свете оказалось, что моя куртка заляпана чем-то темным, кровью, судя по всему. Да уж, в таком виде в город не выйдешь. Мои мысли подтвердил Максим.
- Подождите тут, и приведите себя в поядок – он извлек чистую ветошь, и кивком показал на умывальник.
Пока я оттирал куртку, он вышел. Белоголовая сидела на стуле и в мою сторону не смотрела. После нескольких минут работы куртка стала влажной, но на черном фоне пятна были почти незаметны. Дверь открылась, вновь появился Максим, глянул на меня и удовлетворенно хмыкнул:
- Пойдет.
В одном из закоулков подземелья оказался узкий дребезжащий лифт. Поднявшись наверх, мы оказались в старом бомбоубежище. По углам были свалены флаги и транспаранты чуть не советских времен, на стенах плакаты разъясняющие, как пользоваться противогазом. Пройдя несколько комнат, заполненных рядами стульев, поднялись по лесенке и очутились под лестницей в подъезде. Максим мельком глянул на меня, бросив: «Пойдешь за мной» и открыл дверь на улицу. Это была улица Забелина. Снег уже закончился и ветер стих, погода стала напоминать новогоднюю, ощущение праздника добавляла заполнившая всю улицу толпа веселящихся неформалов и фриков.
Мы пошли наверх туда, где в темноте сияла белизной подсвеченная церковь. Максим впереди, Белоголовая на несколько шагов позади. Я сразу потерял ее из виду, она натянула на голову вязанную шапочку и слилась с толпой. Похоже мы шли к лютеранскому собору, во дворе которого неделю назад исчез Максим. Мои размышления прервал сильный удар по голове. Тут же с обеих сторон меня подхватили под мышки и потащили в сторону. Идущий впереди Максим развернулся, но на него налетели два неформала, завязалась драка.
Придя в себя, я попытался дернуться - бесполезно. Неожиданно один из державших отлетел в сторону. Второй повернулся посмотреть, что произошло, я со всей дури долбанул его головой в лицо. Тут же добавил освободившейся правой в челюсть и сделал ноги. Проскочил мимо памятника Мандельштаму и через дворики, набитые шумными юнцами, пробрался до Спасоглинищевского переулка, до метро меня никто не преследовал.