Как святые достигли своего спасения

Григорий (Постников), митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский

В Неделю первую по Пятидесятнице,
Всех святых

Святая Церковь сегодня вспоминает о наших святых братьях и сестрах, прежде живших на земле, а теперь живу­щих на небесах. Они уже окончили свое земное странствова­ние, оттрудились, отборолись, оттерпелись и теперь совер­шенно дома, вместе со своим Искупителем Иисусом Христом (Ин. 12, 26), с мириадами святых Ангелов, и наслаждаются таким блаженством, которого на земле никогда еще не видало ни одно око, не слыхало ни одно ухо и вполне не чувствовало ни одно человеческое сердце (1 Кор. 2, 9). Что сделало их святыми и блаженными — вот вопрос, который сегодня очень очень естественно должен рождаться во всяком из нас и всякого из нас располагать к исканию верного на него ответа. Хочу дать этот ответ и в нем кратко показать путь, которым святые достигли своего спасения и которым посему верно может достигнуть спасения и всякий из нас.

В чем существенно состояла святость прославляемых нами всех святых? Их святость существенно состояла в том, что они посвятили или отдали своему Господу всё свое сердце, возлюбили Его больше всего. Поэтому всякий случай, который мог больше и определеннее объяснить им Его волю, был для них случаем самым важным и драгоценным. Они непременно пользовались им, если не отвлекала их от того какая-нибудь иная неотлагаемая обязанность, например обязанность немедленно оказать возможную помощь находящемуся в крайней бедности ближнему и т. п. Познанная воля Божия составляла непременный закон для их действий, закон самый важный и самый любезный. Они никогда не действовали по собственной воле, никогда не удовлетворяли противо­законным требованиям своей плоти, своего сердца, других людей или какого-либо места, времени. Они всегда старались делать только то, что требовала от них воля Божия, и стара­лись так внимательно и постоянно, что от исполнения Божией воли не могли отвлечь их ни брань, ни похвала, ни бедность, ни богатство, ни узы, ни свобода, ни лесть, ни страх, ни муче­ния, ни смерть. Оскорбить Бога неисполнением Его воли, в чем бы она ни состояла, для них было ужаснее всякой земной брани, всякой бедности, всяких уз, всякого страха, всякой муки и смерти. Всякое исполнение Божией воли, с какими бы оно ни сопряжено было трудами и пожертвованиями, достав­ляло им величайшее удовольствие, просвещало их ум, успокаи­вало их сердце, услаждало их совесть и укрепляло их новыми силами к добру. Они имели в себе по обетованию Господа радость Его совершенную (Ин. 17, 13).

Как они дошли до такой крепкой привязанности к Господу?

Все святые сначала были такие же люди, как и мы. Все они имели чувственную, слабую, расположенную ко злу природу, как и мы. Многие из них нередко так же оступались и падали, как и мы. Но некогда во время своей жизни они — иные раньше, другие позже — обратили строгое внимание на свое сердце и увидели, что оно совершенно не таково, каким ему должно быть по воле Божией, и что им должно сде­латься совершенно людьми иными. А увидев себя в таком ненадлежащем состоянии, всякий из них с твердой реши­мостью принимался за исправление себя.

Эти минуты самопознания и решимости были самыми важными минутами в их жизни. С этих минут каждый из них начал обращать непрестанное внимание на все свои злые пожелания и склонности и каждое из таковых желаний и склонностей старался побеждать всеми силами, какие только находил в себе. С этих самых минут всякий из них непрестанно упражнялся в молитве и по своей немощи всем серд­цем просил у Бога Отца, у Бога Сына — Господа Иисуса и у Всесвятого Духа благодатных сил к сопротивлению, преодолению и истреблению своих злых пожеланий и склонностей. И с этих же самых минут они всевозможно удалялись от всех случаев, при которых прежде возбуждались и нагло требовали себе удовлетворения их злые склонности и страсти.

Таково было начало святой жизни всех святых. Начало всякого дела бывает трудно. А начало дела самого важного из всех наших дел, начало покаяния и исправления себя всегда бывает очень трудно. Сам Господь сравнивает изменение грешного человека в святого с нашим телесным рождением на свет (Ин. 3, 3–7), а телесное рождение человека всегда бывает опасно, страшно и болезненно. Таково было и рождение всех святых покаянием. Но как Бог крайне желает, чтобы все люди покаялись, исправились и спаслись (Иез. 18, 23; 33, 11; I Тим. 2, 4), то Он всевозможно одобрял (2 Кор. 1, 3–4) и укреплял их в спасительном их деле силами Своей благодати (Флп. 4, 13), и они скоро получали отвращение от всякого греха, прежде более или менее ими любимого, и сильнейшую привязанность ко Господу.

Когда же впоследствии при помощи Божией благодати они чувствовали себя свободными от крепких уз греха и посредством истинного покаяния примиренными с Богом и со своей совестью, тогда дело спасения для них было уже весьма легко и утешительно. Потому что тогда их совесть уже не мучила их, злые пожелания возникали в них реже и слабее, соблазны действовали на них менее, и они наибольшей частью наслаждались спокойствием. Теперь можно ли им было снова предаваться грехам, снова низвергаться в прежнюю бездну сует мира? Никак! Теперь они уже испытали на себе милосердие Божие, узнали, как благ Господь, восчув­ствовали, как сладко утешение доброй совести! Теперь им нельзя было забыть и оставить Господа! Теперь Бог был истинное сокровище их души: всё их сердце было занято Им и язык их больше всего говорил о Нем! Его воля и Его любовь всегда были в их мыслях и в их сердце. Их любимей­шим делом было благодарить Его и прославлять Его между людьми. Словом, Бог всегда был перед их глазами. Когда они предпринимали какое-нибудь дело, тогда тотчас обращались к Нему и молились: «Господи! Благослови начинаемое, чтобы оно совершилось по воле Твоей!» Без молитвы они не начи­нали ничего. Когда начатое дело чем-нибудь затруднялось, они опять молились: «Господи! Ты можешь помочь — помоги окончить начатое во славу Твою!» Когда их дело оканчивалось, они тотчас снова молились: «Слава Тебе, Господи! Ты благословил начало дела — Ты помог окончить его!» Когда постигало их какое-либо несчастье, они также тотчас прибегали ко Господу и молились: «Ты можешь помочь! Сними с нас тяжкое бремя! Впрочем, если оно нам нужно и Тебе не угодно снять его, да будет воля Твоя! Только помоги Своею благодатью снести его!» Когда они подвергались какому-нибудь сильному искушению ко греху, тогда, всем сердцем обращаясь к Богу, молились Ему: «Господи, беспре­дельно Твое могущество! Беспредельна Твоя милость! Избави нас от опасного искушения!» Так или иначе они молились при всех случаях и, молясь, не прекращали своей борьбы с иску­шениями, но продолжали бороться и боролись всеми силами, какие имели. Господь укреплял их, и они побеждали.

Когда, по какой-нибудь случайной слабости или неосто­рожности, они снова впадали в грех, тогда тотчас вставали и молились с глубочайшим сокрушением сердца: «Боже, будь милостив нам грешным! Очисти нас оскверненных. Всели страх Твой в сердце наше и даруй нам всегда и во всем поступать по Твоей воле! Господь прощал их Своею благодатью, обод­рил ох, укреплял их, и они тем ревностнее береглись от грехов.

Таким образом, вообще за делом ли каким были святые, без дела ли, дома ли, и людях ли, в поле ли, в церкви ли, одни ли, с другими ли всегда живо помнили Господа. А это всегдашнее памятование о Боге или, лучше, взирание на Господа Бога непрерывно побуждало их исполнять волю Его и укрепляло их в исполнении Его воли. Наконец, многократные опыты вразумления, утешения, помощи, ободрения, какие святыми получаемы были от Господа, особенно в обстоятельствах трудных, мало помалу исполняли их глубочайшим и весьма утешительным уверением, что подлинно щедр и милостив Гос­поде, долготерпелив и многомилостив. Не по беззакониям нашим сотворил нам, и не по грехам нашим воздал нам... как отец милует сынов, так милует Господь боящихся Его (Пс. 102: 8, 10, 13), и что Он истинно стоит того, чтобы мы жили или и умерли для Его славы! И это уверение так крепко привязывало их к Господу и к воле Его, что уже ничто не было в силах отторгнуть их от Господа и от воли Его.

Вог как сделались святыми все прославляемые нами сегодня святые! Не ясно ли из сего, почему многие из нас так слабы и добродетели и так еще далеко позади? Многие из нас даже еще и не начинали пути спасения. Хотя истина, читанная, слышанная или как-нибудь иначе усмотренная, иногда сильно трогает наше сердце, но ее впечатление скоро опять изглаживается и, и мы остаемся совершенно такими же, какими были. Во многих из нас еще нет твердой решимости исправиться: мы желаем исправиться — и в то же время опять не желаем. Молимся, но еще не говорим от всей умиленной души с мытарем: Боже, милостив буди мне грешнику (Лк. 18,13)! Исповедуемся, но еще не имеем ни должного раскаяния в грехах, ни твердой решимости оставить грех, ни даже слабого желания предаться Господу всем сердцем. Как же мы можем делать что-нибудь доброе? Как можем исполнять волю Божию, когда в нас еще живет грех и когда почти еще вся наша воля есть воля греха?

Некоторые полагают и действительное начало к исправ­лению — начало такое, какого только можно желать; но пре­красный росток их духовной жизни, к несчастью, почти всегда умирает в то же время, как зарождается, потому что они скоро теряют терпение беречь и взращивать его — оттого, что невнимательны к себе, неусердно молятся и, будучи отвлечены помышлениями и делами земными, забывают небесное.

Вот причины того, почему многие люди не делаются святыми. Они или еще не начинают исправляться, или и начи­нают, но тотчас перестают.

Итак, кто из нас еще не начинал истинного покаяния и исправления или и начинал, но без успеха, тот пусть без отла­гательства обратится к своему сердцу и при свете Божиих заповедей со всем вниманием основательно осмотрит его; осмотрев же, пусть повергнется пред Всемилостивым Богом, не желающим смерти ни единого грешника, и со всей искрен­ностью исповедует все свои грехи пред Его служителем. Затем пусть от всего сердца молится Всесвятому Духу о даровании ему сил для преодоления своих злых наклонностей и страстей; но, молясь, пусть отнюдь не перестает преодолевать свои злые склонности и страсти, каких бы то ни стоило ему трудов, слез и пожертвований. Друже! Возьмись за спасение своей души безбоязненно. Святые были такие же люди, как и ты. Господь помог им сделаться святыми — поможет и тебе. Для нашего спасения Он дал нам даже Своего Единородного Сына — откажет ли тебе в какой-либо нужной помощи к спасению? Не бойся! Начни спасать свою душу — и спасешься!

Аминь.