В Жердевском учебном авиационном полку в восьмидесятых годах прошлого столетия существовала весьма оригинальная методика летного обучения курсантов-первокурсников: не доходит через голову – дойдет через руки. То бишь за каждый серьезный, а то и не очень, «косяк» в полете он выкапывал яму глубиной, шириной и длинной по одному метру.
Ровно 1 кубометр земной тверди!
Почему именно такой объем вынутого на поверхность чернозема был эквивалентом курсантской бестолковости или не внимательности ни кто не знал, но условия единожды когда-то и кем-то придуманной методы летной подготовки выполнялись с чисто военным энтузиазмом.
А потому полевой аэродром Уварово со стороны больше напоминал лагерь старателей, чем воинскую часть: за бесчисленными «курганами» свежевыкопанной земли было не разглядеть ни штабов эскадрилий, ни казарм курсантов, ни домиков предполетной подготовки…
Правда, нашему экипажу 5-ой «гвардейской потанинской» эскадрильи, надо сказать, повезло – летчиком-инструктором у нас был капитан Беленов. В учебный полк он пришел из строевой части с Дальнего Востока, где штурманом-оператором на Як-28 выгонял из воздушного пространства Советского Союза самолеты потенциального противника. А потому о КУЛПе (курсе учебно-летной подготовки) курсантов, как нам тогда казалось, имел лишь приблизительное представление. Если вообще имел: обучение вверенных ему подчиненных, как бы правильно сказать, строевое, что ли, заключалось в принципе "хочешь летать – будешь"…
Возможно потому мы ям не копали. Разбор ошибок курсанта в полете заканчивался всегда одной и той же фразой: «А это значит, что нужно обратиться к первоисточнику…»
По крайней мере, я так думал всю свою уже не короткую жизнь. До недавнего времени.
О том, что испытать на себе эффективность описанной выше методы на себе довелось курсанту из моего экипажа мне рассказал он сам несколько дней тому как.
Было это, как я уже сказал на грунтовом аэродроме Уварово в далеком уже 1985 году.
При приземлении он «пяткой» хвостовой балки ударил Л-29 о ВПП. В итоге ему в тот день не довелось услышать от летчика-инструктора ставшую для нашего экипажа мантрой фразу про первоисточник. Вместо этого ему был вручен шансовый инструмент в виде штыковой и совковой лопат.
Когда ближе к вечеру притомившееся за день Солнце покатилось к горизонту, одиночество уставшего и голодного курсанта было нарушено неожиданным появлением капитана Беленова. Видимо к этому моменту он начал опасаться, что развитые интенсивной работой лопатой бицепсы подчиненного могут негативно сказаться на объеме серого вещества его головного мозга, а потому, пока не поздно, решил объяснить моему однокашнику причины его ошибки.
Конечно, такую картину лучше один раз увидеть, чем 100 раз услышать о ней рассказ, но постараюсь словами передать всю ее комичность.
Два летчика: чумазый, перепачканный землей курсант, закопавшись по грудь в тамбовский чернозем, в поте лица лопата за лопатой ковыряет землю, а обнаженный по пояс летчик-инструктор, сев на край ямы и свесив в ее зияющую пустоту ноги в солдатских тапочках, рассказывает об аэродинамических особенностях поведения самолета на различных режимах полета:
- Ты чего посадки боишься? Самолет и на посадке самолет: он все равно будет снижаться на углах атаки. Твоя задача ему не мешать – он и сам сядет…
Не знаю, что в конечном итоге сыграло решающую роль: отсутствие у моего однокашника какого-либо желания в будущем ковырять лопатой окаменевшем на июньском солнцепеке тамбовский чернозем или доходчивость повествований ШКРАБа. Много лет спустя увольнялся он из ВВС в запас в звании капитана палубной авиации Северного Флота!
Воспоминания о ШКРАБах, если уважаемому читателю приглянулась сегодняшняя статья,эти материалы для Вас:
"Чем строевой летчик отличается от летчика-инструктора".
"Особенности русской рыбалки из кабины истребителя".
"Первый заход холостыми, второй - боевыми: как комэска пьяную компанию вежливости учил".
"Инструкторам Борисоглебского ВВАУЛ посвящается: авиация - это не только полеты".
"Первым делом самолеты! Ну а жены, так командир решил, - как-нибудь потом".