«На то, значит, воля Божья...». Этой запоминающейся фразой Николай Второй отреагировал на известие о сдаче Порт-Артура. Это событие, безусловно, одно из звеньев цепи поражений, понесённых русской армией в войне с Японией 1904-1905 годов.
Вся эта война полна странностей. Главная из них — что известия о военных неудачах и поражениях по мере того, как они доходили до Петербурга, волшебным образом превращались в громкие победы русского оружия. Тем горше было прозрение, когда вместе с поражением в войне наружу стала проглядывать неприглядная правда. Общество негодовало, задаваясь извечными русскими вопросами «Кто виноват?» и «Что делать?». И на первый вопрос ответы, как обычно, находились гораздо чаще, чем на второй.
Один из самых известных эпизодов той войны — оборона Порт-Артура. Город вошёл в состав России вместе со всем Квантунским полуостровом на правах аренды в 1898 году, всего за несколько лет до начала военных событий. Всё, построенное на этом месте китайцами до нашего прихода, было передано русской стороне в целости и сохранности (включая орудия и боеприпасы — вопрос решился положительно при помощи взяток китайским чиновникам и генералам). Решено было укрепить порт и создать вокруг него защищенный район, но работы эти к началу войны не были завершены даже наполовину. Сейчас, конечно, понятно, что русская сторона сильно недооценивала японцев, но в то время (особенно из далекой столицы) большинству чиновников военного министерства они казались вчерашними дикарями. Да и на карту посмотреть: сколько той Японии и где она? Пятнышко на карте, плюнуть да растереть.
Но вернемся к Порт-Артуру, события вокруг которого с началом военной кампании разворачивались стремительно. Уже 23 апреля 1904 (по старому стилю) город был отрезан от сообщений с основной манчжурской армией, а в середине июля японцы вышли на ближайшие подступы к крепости. Мы сознательно не будем пересказывать основные события: город выдержал четыре штурма, пережил тяжести осады и гибель эскадры. Он был сдан японцам 23 декабря 1904 года.
Единоличное решение о сдаче принял генерал-адъютант Анатолий Михайлович Стессель. С него и спрос...
Вся оборона Порт-Артура — сплошной конфликт между командованием. На должность коменданта Порт-Артурского укреплённого района Стессель был назначен благодаря командующему А.Н. Куропаткину; комендантом Порт-Артурской крепости был генерал Константин Николаевич Смирнов. По мере осады и продвижения японцев укрепрайон сильно сократился: фактически руководство обороной города, крепости, порта оказалось в руках Стесселя (Смирнова он «подчинил себе, как старший по званию»). Стессель не был выдающимся командующим — он был обычным среднестатистическим генералом своего времени. Нужно сказать, что в большинстве русские генералы той войны были примерно одного уровня: звёзд с неба никто из них не хватал. Но примерно таковы были и наши противники, иначе японцы не упускали бы стратегических возможностей и не несли бы в той войне бессмысленно жестоких потерь.
Можно ли считать основной причиной сдачи Порт-Артура то, что запертое в осаждённом городе командование не могло поделить власть и не всегда согласовывало друг с другом свои приказы? Пожалуй, нет.
Порт-Артур к началу войны — маленькая, недостроенная крепость. Она и так продержалась очень долго, и могла бы продержаться ещё, на момент сдачи обладая запасами продовольствия и боеприпасов, которым полвека спустя защитники Брестской крепости могли бы только позавидовать…
Но это была совсем другая война! Русско-Японская война — пожалуй, последний военный конфликт с нашим участием, в котором враждующие стороны ещё хоть как-то соблюдали правила ведения военных действий. И генералы той войны мыслили иначе, Стессель в этом отношении не исключение. Они видели войну как своего рода череду шахматных партий, не представляя себе общей картины: вот эту выиграл, а ту — проиграл… И тотальной жестокости та война не знала: плен — со всем положенным довольствием и правами, а не хочешь в плен — дай подписку, что больше не будешь участвовать в военных действиях и отправляйся домой. Стессель понимал, что с гибелью флота дальнейшая оборона Порт-Артура утратила значение, и свою шахматную партию видел проигранной — не задумываясь о её значении в масштабах всей войны. По всей видимости, он не видел смысла в дальнейшем сопротивлении. Между тем в штурмах Порт-Артура японцы потеряли более ста тысяч человек, а для небольшой Японии это ощутимая цифра. И моральное значение сдачи крепости для русской армии было очень чувствительным.
Стессель принял решение о капитуляции единолично и скоропалительно, без согласования с Военным советом — генералами и офицерами крепости, руководившими своими участками обороны. Он мотивировал это отсутствием времени: японцам необходимо было дать ответ до вечера, а созывать совет —долго (хотя переговоры о сдаче инициировал сам). Но отметим: никто из членов Военного совета, узнав о переговорах с врагом, не обвинил Стесселя в предательстве, не сделал попытку отрешить его от командования, арестовать за трусость. Все обвинения были высказаны уже после войны, когда Стессель в 1906 году был уволен со службы и предан суду.
На суде он настаивал на невозможности крепости дальше выдерживать осаду и опасении, что в случае отказа от сдачи японцы устроят в городе резню (подобно той, какую они устроили за 10 лет до того, вырезав всех жителей и защитников тогда ещё китайского города). Но создаётся впечатление, что генерал несколько лукавил: ресурсы для обороны у крепости были, запасов тоже хватило бы ещё на полтора-два месяца. Вопрос в том, что помощи осаждённому Порт-Артуру ждать было неоткуда: его либо сровняли бы с землей во время пятого-шестого штурма, либо пришлось бы согласиться на капитуляцию через несколько месяцев. Стессель не стал ждать.
За это современники упрекали его в трусости (хотя этого качества в нём не было замечено ни в русско-турецкую войну, ни в китайском походе). Вот только современники наблюдали войну из прекрасного петербургского далека, среди же самих участников обороны Порт-Артура мнения разделились: кто-то называл Стесселя предателем, кто-то заявлял, что был счастлив служить под его началом. И если отбросить трусость и оставить некомпетентность и бездарность… К сожалению, эти качества присущи доброй половине генералов на любой войне.
Военно-уголовный суд в 1908 году приговорил генерала к расстрелу за сдачу крепости без приказа и то, что он не употребил к её защите всех имеющихся у него средств. Николай II заменил расстрел десятью годами заключения в крепости, а спустя год с небольшим и вовсе помиловал. Всё же фигура Стесселя если и тянула на козла отпущения, то на виновника всех бед России в той войне — вряд ли.
Поговаривали, что Стессель сдал Порт-Артур за миллионную взятку, полученную от японцев. В дальнейшем это даже нашло отражение в художественной литературе. Генерал, конечно, не был военным гением (мягко говоря), но денег наверняка не брал. В этом моменте страшно другое: общество доросло до мысли, что русский генерал способен сдать город за взятку. И сдача Порт-Артура, и дело Стесселя стали одними из первых звонких гвоздиков в крышку гроба династии Романовых.
Лейбштандарт — для покупки или продажи настоящих старинных реликвий!
