будущий праздник живота
«»»»»»»»»»»»»»»
Я вспомнил поезд, летящий во тьму. Родное село. Запах настоящей жизни. Замёрзшую воду на крыльце. Бабушкины солёные огурцы. Дедов трактор у сарая, на задах. Яблоневый, колхозный, заброшенный сад. Бесконечное поле с полосками дорог. Синее, деревенское небо, готовое в любой момент расплакаться дождём. Вкус свежесобранной, запеченной картошки.
Помню ноябрь. Первый снег. Утро. Жуткий визг из хлева. Пришло время резать годовалых поросят.
Свиньи очень умные животные. Они чувствуют, когда хозяева являются, с намерением заколоть животное. Перед резкой, их очень хорошо кормят. Это дань хозяина, своему другу и кормильцу. Опытные мастера умерщвляют методом «ковыряния». Самый ловкий человек, резко хватает будущий холодец за задние ноги. Под своим весом, хряк валится на землю, и меткий удар ножа останавливает его жизнь. Иногда, из-за отсутствия сноровки, или непредвиденных обстоятельств, человек промахивается мимо сердца. Тогда начинается борьба с животным, которая, как правило, заканчивается его перерезанным горлом, от уха до уха. Перекурив, убедившись, что поросёнок мёртв, ему отсекают голову, и волокут по первому, чистому снегу на дыбу.
Эта конструкция выполнена в форме креста, рядом стоит паяльная лампа. После паления, туша разделывается на множество полезных частей. Всё идёт в дело. Даже кишки, полные не переваренной пищи. Это натуральная оболочка для колбасы. Часть требухи отдаётся цепной собаке - Бобику, который всё время, и днём и ночью, в лютый мороз, и в летнюю жару, сторожил свиней от лихих людишек и хищных зверей. Это заслуженная награда верному псу. В кухне, шипит на газу сковородка, на ней уже топится кусок нутряного сала, в корыте, нарезанные куски печени и сердца. Они готовы к жарке. В кастрюле булькает картофель.
На крыльце, на столе, стоит свиная голова. У неё зажмурены глаза. Сколько раз, проходя мимо, я наблюдал одну и ту же картину. Я видел множество поросячьих голов и всегда, одна и та же картина. Объяснение этому не находится до сих пор, но предположение имеется. Видимо в момент удара ножом, животное инстинктивно зажмуривает глаза, от необратимости процесса умерщвления и последнего страха.
Я брал голову, подносил к своей подростковой голове и рассматривал этот странный оскал. Если кто-то проходил мимо, я быстро ставил её на место. Она была уже без ушей. Дело в том, что, опалив свиные уши, их можно употреблять в пищу, и чтобы не сажать нанятого за бутылку самогона резчика свиней за стол, ему выдаются уши в качестве закуски. Вместе с бутылём. Некоторые, особо горячие умельцы, пьют тёплую кровь свежезаколотого животного. Будь то телёнок, бычок или корова. Свиную кровь не пьёт никто, только умалишённые. Она считается не вкусной.
будущие адепты безалкогольных свадеб
За мной приходит кто-то из родных, и зовёт за стол. Там уже все трапезники возбуждённо переговариваются. Семья в сборе. Пора начинать веселиться. Разливается водка, в гранёные «полтинники». Первый тост за встречу… Мне начали наливать, да и то по желанию, лет с восемнадцати. Алкоголиком я не стал до сих пор, но выпить люблю. Особенно во время каких-нибудь торжеств. Как правило, там люди не скупятся, и выставляют приличный алкоголь.
Самое стрёмное время, в плане добычи и выпивания зелёного змея, было в сухой горбачёвский закон. Реально километровые очереди в винные отделы. Постоянные драки и поножовщина, во время добычи зелья. Разбавленная димедролом и стиральным порошком, пивообразная жидкость, в чайниках, из палаток «пиво - воды». Отпуск в винных отделах гастрономов, только в одни руки, определённого количества бутылок, и с двадцати одного года. Открытие торговых точек в обед, и закрытие через час. Ночные квартиры, торгующие портвейном в десять раз дороже. Водка у таксистов. Самогоноварение расцвело пышным цветом, как никогда. «Бомбы» «Советского шампанского», и «Салюта», в продуктовых наборах, под Новый год. Пусть рабочие отметят по-хорошему день солидарности трудящихся. Безалкогольные свадьбы в Домах Культуры, где красный, как помидор, жених, грустно улыбался за длинным столом. А невеста, если она конечно не алкоголичка, радовалась возможности наблюдать своего избранника трезвым, в самый важный день их жизни.
Пили все и всё, даже прыщавые подростки из неблагополучных семей. Одеколон, ценился по количеству жидкости в пузырьке. Саша, Тройной, Красная Москва, Полёт, Шипр и др. Особо любима была, «Розовая вода». Её можно было покупать в любых вменяемых количествах, не опасаясь быть прибитым у прилавка. Её можно было ставить на стол и распивать с девушками. Правда, они всегда требовали разбавлять. Частенько выручали аптеки. Настойки на спирту; пустырника, валерианы, календулы, боярышника и др. Входивший было в моду, переход нации с водки на вино, был безжалостно раздавлен, тупорылыми совками в Кремле. Вместо европейского пути употребления спиртных напитков в меру, они потравили миллионы ещё не рожденных детей техническим спиртом Роял. Диверсанты НАТО, тройные агенты западных разведок, полу мертвые клещи на теле Империи – уничтожили виноградники.
В итоге, вся эта кодла в дурацких шапках и одинаковых пальто на Мавзолее, слетела с властных тронов. Тот, кто дал народу гнилое пойло, пришёл на их место. Он выпивал сам, и давал другим. Потихоньку исчезли талоны на водку и продукты. В страну хлынул поток суррогата. Отравления спиртосодержащими веществами - стали гораздо чаще и страшнее. Люди слепли, глохли, умирали, после распития на троих. Причём, кто оставался жить, навсегда бросал пить, без всякой кодировки. На всех таможенных пунктах стояли; цистерны, вагоны, бочки со спиртом. Спирт, спирт, спирт – слышалось отовсюду. Американский, французский, китайский, вьетнамский, отечественный. Каких только спиртов не появилось в свободной продаже. Порошковые «вина» неизвестно из какого подвала, с добавлением всякой химии, лились рекой. Настоящий, качественный алкоголь прекратил своё существование в нашей стране. Держалось только бутылочное пиво: хамовники, жигулёвское, не московских заводов; рижское, ячменный колос, да распродавались, в маленьких центральных магазинах, остатки былого, ещё советского завоза. Потом пропало и пиво, и появилось новое, уже коммерческого изготовления, без всяких ГОСТов, и специальных комиссий.
Такого бардака в алкогольной промышленности не знала даже Америка, времён сухого закона. В каждом доме, или полуподвале, как грибы после дождя, появлялись мини заводики, по разливу суррогатного пойла. Каждая, так называемая коммерческая палатка, в любое время дня и ночи, могла продать вам, палёный алкоголь. Время таксистов и очередей, провалилось в бездну мрака. Новое, пьющее общество, стояло у руля. Всё делалось наобум. Ползали, как слепые котята. В угаре тотального опьянения, относили, с поклончиком, свои кровно заработанные деньги неизвестно кому (мошенникам), и теряли их в массовом порядке. В надежде быстрого обогащения, медленно умирала всенародная слава и гордость. Тысячи людей лишились квартир, и образовали армию бездомных, вымирающих до сих пор. Первая реклама бухла, буквально молотком вбивалась в народные мозги, «выпил и порядок». Бытовые преступления подняли планку милицейской статистики, до безоблачных высот. В любом населённом пункте бывшего «совка», бутылка – жидкая валюта возведенная в тотемистический угар. Бутылке молились, о ней слагали речистые былины, как средство общественной коммуникации бутылка перестала существовать с развалом СССР.
продолжение следует. подписывайтесь.