- Нет, ты только прочитай этот заголовок! - Смеясь, она положила перед ним, на стол, газету, чьи желтые листы и броские заголовки подтверждали ее право носить титул "желтая пресса".
На первой странице чернел заголовок: "Уличная девка и скрипач обокрали пельменную".
- Интересно, а почему они не написали сколько пельменей мы оттуда унесли? - Спросил он, улыбаясь, по обыкновению, одними глазами и подпирая рукой небритый подбородок.
Он всегда улыбался только глазами. Сказать по правде именно их она и заметила первым делом. А вообще, скрипач, прозванный на улицах "Смычок", был очень похож на старую швабру. Так уборщицы, когда заканчивают убираться, оставляют швабру в ведре щеткой вверх, вешая на перекладину тряпку. Чтобы высохла. Так и выглядел Смычок: вечная черная хламида - старый вязанный кардиган, с ее помощью, на локтях кофты появились кожаные заплатки из ее старой юбки, длинные, черного цвета волосы, до плеч и старая шляпа, котелок, лоснящийся от грязи и многочисленных чисток. Из-за черной щетины, казалось, что его лицо вечно грязное, а обрезанные шерстяные перчатки на руках все равно не скрывали, какие длинные и тонкие у него пальцы. Удивительно широкие плечи и длинное, худое тело, только усиливало его сходство со старой шваброй.
Только глаза на этом лице были живыми. Ярко голубые, казалось, видевшие все на этом свете, а все равно продолжали улыбаться.
Она тешила себя надеждой, что когда Смычок смотрел на нее, его глаза, так ярко сияли от любви.
Хотя... Когда-то она была балериной. Вернее собиралась ей быть. Потом учителем, потом еще кем-то и еще, и в конце концов, она тоже пришла на улицы. Где-то торговала своим телом, где-то нанималась делать самую грязную работу - мыть уличные ступеньки, убирать проходные и подъезды.
Но ничто, не могло стереть улыбку с ее лица. Она улыбалась всей собою. Своей душой, своим сердцем, которое, несмотря на все, не обросло твердой коростой злобы и презрения. Ямочками на щеках, полными губами, даже если они были разбиты, глазами цвета крепкого чая. По утрам, она, возвращаясь в свою дворницкую каморку, улыбалась солнцу и детям, идущим в школу и дети всегда улыбались ей в ответ. Время от времени у нее на лице, как подарки от очередных клиентов появлялись синяки и им, глядя в зеркало, она тоже улыбалась. Так они заживали быстрее.
Она всегда улыбалась его музыке.
А он боготворил ее.
У него было только прозвище, свое имя, Смычок давно забыл, за ненадобностью.
А нее было только имя, которое звучало через чур длинно, даже для нее - Виктория. Сначала, когда она была только уборщицей, она стала Вики, а когда вышла на улицу, то превратилась в совсем уже короткую Ки.
Они даже не знакомились по настоящему. Летом ее наняли убирать один подъезд, за удивительно нормальные деньги. По утрам она мыла лестницу и лифты, а он приходил в парк, через который, она шла на работу. После уборки Ки всегда слушала его. А он, любовался ею. И музыка, в эти дни, была особенно прекрасна.
Как-то раз, она поздно ночью, зачем-то пришла в парк. Смычок уже ждал ее на мосту.
Она не сказала ему, как мечтала, чтобы сегодня ее ждал именно он.
А он не сказал ей, что приходил на этот мост, каждую ночь.
Возможно, Ки, когда-то мечтала о ком-то более богатом и гораздо более красивым. Вполне, вероятно, что даже был принц. Но позолота на уздечке белого коня со временем поблекла, да и зачем ей принц, когда у нее, теперь есть король? Король со скрипкой.
Возможно, когда-то Смычок, мечтал о славе и самой красивой женщине на планете, которая каждый вечер, приходила бы на его концерты и ждала бы его дома. Но теперь у него была Ки, и никто во всем мире больше не умел улыбаться так, как она.
Они решили переехать в другой город. Решили таким образом отпраздновать начало своей новой жизни. У нее был старый, клетчатый чемодан, а у него футляр со скрипкой и кем-то оставленная на помойке сумка, от контрабаса, куда прекрасно поместилось все его и немного ее имущества.
В новый город они решили пойти пешком. Лето, позволяло. Он играл на улицах, а она собирала деньги в его котелок. Иногда ночевали в брошенных домах, а иногда их пускали в самые дешевые комнаты мотелей, за то, что Ки потом убиралась там.
В конце концов, один из многочисленных, шумных мегаполисов принял Ки и Смычка. Они сняли настоящую квартиру! Вернее, Чердак, если быть до конца честными. Но это был только их чердак, и только их крыша.
И да, они действительно ограбили пельменную. Увидели, как какой-то хулиган разбил стекло и убежал. Постояли, подождали… Сигнализация не кричала, никто не бежал спасать несчастную пельменную от поругательств. Он снова улыбнулся ей одними глазами и они спокойно вошли в пустое помещение. Она нашла кофе и сварила им крепкий эспрессо, в настоящей кофе машине! Не той, в которой варили кофе клиентам, а той, что стояла у хозяина в подсобке. Кстати, кофе, Ки взяла оттуда же. А он, приготовил вполне сносный ужин из найденных в холодильнике продуктов. Оставив записку с благодарностями, мятую десятку, два доллара и шпильку с розочкой, все богатство, что было в их карманах, они прихватили несколько пакетов с замороженными пельменями и чебуреками и ушли.
Возможно, что их кто-то увидел, а может быть, они сами подписались, шутки ради.
Наступало утро.
Она улыбнулась солнцу, а он опять держал ее за руку.