Только я могла догадаться взять в отпуск на Средиземном море (которое чуть лучше, чем райское наслаждение) томик с заунывными речами Эмиля Чорана о том, как плоха жизнь и как сладка смерть. Но нет, это не испортило мне удовольствие от отдыха, потому что я вооружилась насмешкой и отстранённостью — лучшим оружием против румыно-французского мыслителя-эссеиста. "На краю бытия" — "Разломы" — "Магия разочарования" — "Перед лицом мгновений" — "Обострения" — "Это пагубное ясновидение". В такой последовательности представлены собрания афоризмов Чорана, объединённые той или иной степенью меланхолии и нигилизма. Чоран всё говорит о том, как он истосковался по смерти, как претит ему жизнь — этакий страдалец собственной плоти, бедный невольник жизни, он измучен, он придавлен необходимостью жить; а мне всегда было интересно: люди, которые вот так скулят, что сказали и ощутили бы, очутись они на краю бездны? если бы летели с обрыва? если бы оказались посреди бойни? если бы просто, на худой конец, ста