— А я ведь могу задавить, Аня.
— Задавить?
— Задавить. Морально, — наклонившись близко к моему лицу, прошептал Лукьянов.
— Что вам от меня надо? Я уже извинилась. Или вы из тех низкопробных мужиков, перед которыми нужно встать на колени и вымаливать прощение? Вот, видали? — показываю ему фигу. — Не дождетесь.
— Пока я хочу от тебя исключительно повышение успеваемости, — накрывает мою руку, разжимая пальцы. — Прежде, чем идти шлифовать мордочки богатым девицам, надо стать настоящим врачом. А для этого твоего смазливого личика, дорогая, недостаточно. За работу, Озерова.
16+
Автор: Наталья Юнина
Глава 1
Что мы здесь сейчас делаем, после всего пережитого от этой женщины, я не понимаю. Кстати говоря, я и Лиля единственные здесь ее студенты, чего и следовало ожидать.
– Аня! – одергивает меня за руку Лиля. – Хватит витать в облаках. Держи, – протягивает мне черный… платок. – Покрой голову.
– Я думала мы уже уходим. Не хочу я надевать это убожество, – брезгливо ворочаю в руках не пойми что.
– Покрывай, – цедит сквозь зубы подруга и сама покрывает голову платком. Затем надевает солнцезащитные очки и протягивает мне аналогичные.
– Для чего это?
– Чтобы было не видно слез.
– Какие слезы?
– Надевай говорю.
Не сказать, что я ведомый человек, но ругаться и спорить в данном помещении нет никакого желания. Надеваю очки и иду вслед за Лилей.
– Может уже пойдем? – легонько толкаю ее в бок.
– Да прям щас. Мне надо с ней попрощаться. Безумно ее жаль. Она таким светлым человечком была.
– Откуда ты знаешь, что она была светлым человеком?
– Кожа у нее светлая, значит светлый человек, не чернокожая же. Ой прости, нельзя их так называть, да? Как их надо кличить, чтобы быть толерантной?
– Спроси у светлого человека, – огрызаюсь я.
– Обязательно спрошу. Пойду как раз прощаться, – прискорбно сообщает Лиля, вложив мне в руку свою сумочку.
Не знаю, что случилось с этой девчонкой, но она действительно прощается с мертвой биохимичкой.
- Ну все. Я попрощалась с Аллой Геннадьевной, – грустно сообщает Лиля, обняв меня со всей хваткой. – Пусть пухом будет земля этому светлейшему человеку.
– Земля будет пухом.
– Да какая разница.
– Вернула браслет на место. Живо, – резко поворачиваемся на грозный голос рядом стоящего мужчины.
– Понятья не иметь, о чем вы говорить. Мадлен, – поворачивается ко мне. – Что хотеть от нас этот красивый мужина? – с непонятным акцентом произносит Лиля, улыбаясь в тридцать два зуба. Что вообще происходит?!
– Даю минуту на то, чтобы ты вернула браслет. В противном случае – на выходе попадете к охране. Обе. Браслет все равно вернете, только с позором.
– Ах браслет? – наигранно удивляется Лиля, прикладывая руку к груди. – Так он не у меня. Это все она, – переводит на меня взгляд. – Он у нее в сумочке.
– Ты совсем, что ли?! – возмущенно восклицаю я.
– Отсчет пошел, – повторяет мужчина, испепеляя нас взглядом.
– Да это мой браслет! Эта ... у меня его забрала на третьей пересдаче в качестве взятки! Он – мой. Мои бриллианты. Не верну, – на одном дыхании произносит Лиля уже своим голосом, топнув при этом ногой.
– Сорок секунд, – спокойно, но весьма настойчиво повторяет брюнет.
– Не могу, – отчаянно произносит Лиля. – Это папин подарок, – шепчет она. Перевожу взгляд на мужчину, который от слов перешел к действиям, а именно – схватил меня за руку.
– Не хотите по-хорошему, будет по-плохому, – переводит взгляд на Лилю и также хватает ее под руку.
И тут во мне что-то проснулось. Ну ведь это правда Лилин браслет, воровать она бы не стала. Да и уж кто как ни она заслуживала сдать экзамен с первого раза. Какого лешего мы должны возвращать браслет, тем более, как оказалось еще и взяточнице?
Я не планировала драться, я вообще почти всегда леди до корней волос, но здесь колено как-то само дернулось в сторону крепко схватившего нас мужика. Не сказать, что удар был сильный, но хватило для того, чтобы он нас отпустил. Лиля на мгновение опешила, но вовремя проснулась, когда я схватила ее за руку.
– Бежим, – крикнула ей на ухо и помчалась к выходу.
Бежали мы так быстро, что физрук точно был бы нами доволен. Нашим преимуществом было отсутствие каблуков. А я черт возьми еще не хотела их снимать. Не знаю гнался ли кто-нибудь за нами, но одно знаю точно – мы благополучно приземлили попы в мою машину, и я сразу же рванула с места, не оглядываясь по сторонам.
– Сказала бы сразу, не ломая комедию, могли бы этого избежать.
– Да, блин, знала бы, что встретится такой красавчик не возвращала бы свой браслет.
– Какой красавчик? Ты белены объелась? – перевожу взгляд на Лилю.
– Которого ты ударила. Блин, отбила ему еще чего-нибудь важное. Как думаешь, он не запомнил наши лица? Все-таки платки и очки.
– Надеюсь не запомнил, равно как и номера моей машины никто не записал.
– Боже, ну какой красивый мужик. Как в кино. Какой взгляд. Какая харизма, мать моя женщина. Как бы его найти, – мечтательно произносит Лиля.
– Ты точно чокнутая. Он старый.
– Сама ты старая. Нет, блин, Юсупов твой лучше. Ну-ну.
– Хватит нести чушь.
Юсупов, увы, не мой. Но, надеюсь, это лишь вопрос времени. Терпение – залог успеха. Это лето точно станет переломным. Я чувствую. Время неумолимо бежит. По сути, еще шестой курс и все. Дальше ординатура. Если за летнюю практику и еще один год я не добьюсь его внимания, то это почти стопроцентное фиаско. В хирургию, как он, я уж точно идти не собираюсь, и тогда наши пути разойдутся окончательно. Ладно, без паники. Не просто же так я записалась с ним на одно отделение. Выгрызла себе место, хотя могла преспокойно отсиживать попу на халявных базах. Два дня. Всего каких-то два дня, и я снова увижу Егора. Надо купить новый медицинский костюм. А лучше халат, в нем будут видны мои прекрасные ноги. И туфли. Точно! Надо купить новую обувь.
***
Выходные прошли как в замедленной съемке. Кажется, я уже сделала все. Маникюр, педикюр, маски для всего, что только можно. Чулки, платье и новый халат уже красуются на видном месте. Сумку сложила. Будильник навела. И только одно напрягает – я голодна. Не просто голодна, а зверски. Да, два дня на кефире дают о себе знать урчащим желудком. И все же не выдержала, и спустилась из спальни на кухню. Открыла холодильник и… пригорюнилась, узрев там только овощи, зелень и яйца. Надо обязательно закупиться перед приездом родителей.
Поставила напоминание в телефоне и налила стакан холодной воды. Медленно отпиваю глоток, мысленно убеждая себя, что я не голодна, а всего лишь хочу пить.
– Да, я просто хочу пить.
Один, два, три, четыре, пять… да кого я обманываю?! Только один кусочек. Всего лишь один малюсенький кусочек и я буду парить на крыльях.
«Один маленький кусочек торта» – повторяю себе весь путь до магазина. Паркуюсь на стоянке и мчусь к витринам так, как будто на мне нет восьмисантиметровых каблуков. Народа в воскресенье, несмотря на поздний час, – до фига. Подхожу к заветной витрине и сердце начинает отбивать чечетку. Один! Один единственный мой родненький «Захер». Дожидается меня, лапочка. Кое-как поборов слюноотделение, потянула руку к витрине, как получила болезненный удар по бедру.
– Ой, девушка, извините, пожалуйста, – прижав руку к груди, извиняется женщина. Наверное, если бы не ее беременный живот, я бы не была столь милой в ответ.
– Ничего страшного, – улыбнувшись, произнесла я. Повернулась к витрине и тут… вся жизнь пронеслась перед моими глазами. Мой «Захер» медленно тянет к себе мужская рука. Глазные яблоки, я попрошу вас остаться в глазнице. Ну это ведь мой торт!
– Извините, я первая его взяла, – произнесла я тихим, совершенно несвойственным мне голосом. Самое удивительное, что мужчина толком не обратил на меня внимание, все, что он делал – это приглядывался к составу торта и держал свободной рукой мобильник у уха. От меня лишь небрежно отмахнулся.
– Нет, Вер, я не приду. Работы много. Сейчас еще нового больного подсунули. Тяжелого. Так что я возьму его сам. Меня не жди, – уверенно врет мужчина, переводя взгляд на подошедшую к нему расфуфыренную блондинку.
– Вера, он врет. Стоит в гипермаркете с силиконовой блондинкой и выбирает торт! Он не на работе! – кричу, что есть сил в трубку, потянувшись к мужику на носочках.
Кажется, мой крик возымел нужный эффект, мужик уставился на меня в шоке, незамедлительно положив трубку. Этим я и воспользовалась, фактически вырвав из его руки торт. А вот в момент, когда он скользнул по мне взглядом, что-то определенно произошло. И нет, это не искры взаимного притяжения между двумя людьми. Это… это… это мужик с похорон! Думала я недолго, по ощущениям секунды две. Резко развернулась и помчалась к выходу из магазина. Пришла я более-менее в себя, когда, выезжая со стоянки, зацепила рядом стоящую машину. Однако ни это, ни украденный торт не остановили меня от дальнейшего бегства.
Лишь только дома, сжирая третий кусок торта я осознала, что натворила. За торт я обязательно завтра заплачу, если надо и штраф тоже. А вот, как искать поцарапанную машину и утихомирить свою совесть? Как же я могла так поступить?
***
Заснула я только под утро, аккурат перед будильником. Настроения наводить красоту – нет, равно как и вообще куда-то идти. Однако это не вопрос моих желаний, а обязанность. Кое-как оделась, накрасилась и, не позавтракав, села в машину. Поняла, что голова работает плохо, когда, взглянув в стекло заднего вида, обнаружила незакрытые ворота. Пришлось вернуться и колдовать с пультом от ворот, которые никак не хотели закрываться. Кое-как справившись с этой задачей, снова села в авто и, пытаясь сконцентрироваться по максимуму, задала маршрут в больницу.
Ровно без пятнадцати девять я появилась на отделении в компании своего друга, по совместительству влюбленного в меня по самое не могу, – товарища Степу, ласково именуемого мной Степашкой. Юсупова я ждала как манну небесную. И таки дождалась. Плевать, что он в компании нашей одногруппницы Яны. И даже плевать, что она виснет на нем, как незнамо кто. Никакой гордости и чувства собственного достоинства. Однако, я это переживу. Уж как-то восемь его девушек за три года пережила. Жива, здорова и почти с крепкой психикой.
– Нам во вторую ординаторскую, – мерзким голосом произносит Яна, ухватившись за Егора. – Пойдемте. Если что говорим, что практика у нас до двух. Я возьму удар на себя, если нас заставят батрачить, – возьми уже удар на себя так, чтобы от тебя мало что осталось.
– Молодые люди, на пороге не стоим. Проходим вперед и становимся у стеночки. Молодая и свежая кровь, – произносит полноватая, улыбчивая женщина, потирая руки.
Ненавижу это ощущение неловкости и новизны. Чувствуешь себя букашкой под осмотром кучи врачей. И каждый смотрит так, будто ты пустое место. А ведь когда-то сами такими же были.
– Всем доброе утро, – громко произносит мужчина, проходя возле нас. Садится на диван и, мельком осмотрев ординаторскую, открывает ежедневник. Я могла бы сказать, что у меня галлюцинации на фоне бессонной ночи и страдающей совести, однако – нет. Зрение меня не подводит. Мужчина с похорон, из гипермаркета и этот – совершенно точно одно лицо. – Начинайте, – кивает в сторону улыбчивой пышечки, по-видимому, дежурной медсестре, и переводит взгляд на нас четверых. И вот сейчас, встретившись с ним взглядами я точно поняла – мне конец…