1. У нас в России имеются два философских гения, которые довели выразительность русского философского языка до предела. Старший — В. В. Розанов, младший — А. Ф. Лосев. И если В. В. Розанов после философской книги «О понимании», прошедшей для читателя незамеченной, стал пренебрегать строгими рассуждениями, хотя вполне был способен к ним, то А. Ф Лосев сохранил безупречную тонкость схоластики в построениях своего ума, но был готов мгновенно перейти к житейской и даже площадной и базарной лексике. Но не потому, что недоделанный цивилизацией персонаж сорвался со сворки культуры, пускаясь в площадную брань и демонстрируя свою истинную сущность, а потому, что в тщательно подбираемых площадных словах явлена власть высоких смыслов, властвующих и в отчуждении от себя, как идея Г. В. Ф. Гегеля в отчуждении от себя, в природе, всё же пребывает у себя.
2. У немцев такими гениями выразительности философского языка являются А. Шопенгауэр и Ф. В. Ницше. Но у них, наоборот, старший, А. Шопенгауэр, сохранил сухой блеск рассудочности, всё же многое, так ценимое им в И. Канте, было усвоено им самим. «Блестящая сухость» — так характеризовал А. Шопенгауэр стиль И. Канта. Напротив, младший, Ф. В. Ницше, подобно В. В. Розанову, быстро отошёл от рассудочных построений, ему гораздо интереснее стало из языка, речи, ума, мысли создать жизнь личности и даже создать целый мир. Тут уж не до рассудка.
3. Когда А. Шопенгауэр рассматривает возможности творения мира Богом, он загоняет Бога в угол, он рассматривает все возможности такого творения. И рассматривает так, что у Бога должны опуститься руки.
А возможности таковы.
Ǥ 417
Теизм должен принять одно из следующих допущений.
1. Бог создал мир из ничего; это противоречит вполне достоверной истине, что из ничего ничего не делается.
2. Он создал его из самого себя; тогда или он сам остался в нём — пантеизм, или та часть его, из которой сделался мир, отделилась от него, — эманация.
3. Он обработал в определённую форму найденную материю, — тогда эта последняя так же вечна, как и он сам; он в таком случае просто δημμιουργος».
[Демиург у Платона творит не из ничего; он имеет перед собою образец, и при создании телесного космоса у него уже есть «материал»: огонь, земля, вода и воздух (см.: Платон. Тимей, 29 d — 34 b). — Ред.].
Шопенгауэр, А. Новые Paralipomena. Отдельные, но систематически изложенные мысли о разного рода предметах. 1810 — 1860. — Шопенгауэр, А. Собрание сочинений. В 6 тт. Т. 6. Из рукописного наследия. М.: ТЕРРА — Книжный клуб; Республика, 2001. С. 156.
4. Припирая к стенке теизм, А. Шопенгауэр на самом деле поступает так неделикатно с самим Богом названного теизма. Ибо от Бога рассуждений о своей творческой деятельности не дождёшься. Все возможные рассуждения Бога делегированы им теизму и теистам.
Для иудео-христианского теизма по догматическим соображениям важно, чтобы (1) творение мира было творением из ничего и (2) Творец был трансцендентен твари.
Вот с этими претензиями теизма и работает ум А. Шопенгауэра. И высказывает свои суждения, сдерживающие прыть Бога. Рассмотрим их от последнего к первому.
5. (3) Творение из преднайденной, то есть взятой где-то вне Бога, материи, которая Богом обрабатывается и в результате обработки из неё получается мир. Возникает вопрос: а почему материя эта должна мыслиться такой же вечной, как и Бог, решивший приложить к ней руки? Материя обязана быть вечной, ибо если её не создал сам Бог, то она никем не создана, а никем не созданная, однако существующая, материя нетварна, и как таковая обязана быть вечной, ведь нет ничего, что способно повредить её нетварности.
Тогда материя именно вечна точно так, как вечен Бог. У Бога при так мыслимом сотворении мира появляется конкурент или партнёр по вечности существования. И мир, сотворённый из такой материи, мыслим как вечная материя, время от времени меняющая свою форму. Если же форма, придаваемая материи Богом, время от времени меняется, то творение невечно и Творец низкокачествен, во всяком случае в сравнении с материей или самим собой — неудовлетворителен. Бог плохо работает.
6. (2.1) Если Бог создал мир из части себя, то мир есть часть Бога и Бог не просто пропитывает мир собою, как губку вода, а Бог и есть мир, Творец и есть тварь, то есть Бог не трансцендентен миру, Творец не трансцендентен твари.
Это пантеизм. И вопрос лишь в том, часть ли Бога пошла на создание мира или весь Бог был на мир потрачен. Мир есть целиком самосотворение Бога или часть Бога оставляется на созерцание сотворённого и внесение дальнейших поправок в сотворённый Бог-мир?
(2.2) Если часть Бога, из которой Бог создал мир, отделяется Богом от самого себя, а несколько купированный Бог продолжает блюсти трансцендентную чистоту, то отделяемая часть мыслима в процедуре эманации, истечения, выхода от Бога.
Если мир при этом не теряет божественности ни происхождения, ни полученного божественного качества, мир оказывается другим Богом.
Если он по качеству хуже творящего его Бога, то миру, дошедшему до самосознания, легко грешить как на недоброкачественность выбранного для творения материала (Богом выбрана худшая часть Бога), так и на дурные творческие способности Творца.
Иными словами, с так понимаемым творением Бог грехов не оберётся.
7. (1) Творение из ничего, разумеется, невозможно. Если из ничего получается хоть какое-то нечто, значит оно в этом ничто как-то предсуществовало, а тогда ничто — уже не ничто, а само нечто. Почему же, однако, этот тезис, «Мир сотворён Богом из ничего», так упорно повторяется теистами и более простодушными верующими?
Одним из мотивов такой настойчивости является следующий. Чем более ограничен Творец в возможностях, тем более креативным творцом он должен быть, чтобы при сузившихся возможностях достичь требуемого результата. Почему статуя из мрамора ценима более, чем отлитая из пластмассы, ведь по форме и цвету обе статуи могут быть идентичными? Именно потому, что работа с мрамором, резцом и молотом существенно более тяжела, опасна для творения, нежели полиэтиленовая отливка по гипсовой или деревянной модели, мрамор ценится больше пластмассы.
Если продолжить усугублять и утяжелять условия творения для творца, то пределом на этом пути будет полное отсутствие и материала, и инструментов. Пребывая в этой позиции, Богу ничего не остаётся, как творить из ничего и творить Своим Словом, то есть чистым Логосом, чистой Мыслью. Что, разумеется, невозможно, но своему Богу теисты готовы дать послабку. «Пусть говорит!»
2020.06.24.