В гостях проекта Марафон Инсайтов Михаил Павлов - инструктор по йоге, сноуборду и фридайвингу, профессиональный путешественник, пловец и фотограф. Создатель уникального yoga_method.
В йогу я попал в 1999-2000 году. Тогда меня “накрыла” лавина на Эльбрусе. Там меня жёстко “перекрутило” и моя дальнейшая реабилитация пошла по пути гимнастики и йоги.
- Сегодня у нас в гостях инструктор по йоге, Михаил Павлов. Михаил, привет!
- Здравствуй, Андрей.
Сегодня нам предстоит посмотреть на твой непростой Путь. Является ли для тебя кульминацией создание твоего уникального “Метода”? Ведь в нём ты объединил все навыки, полученные в течение жизни.
- “Методу” уже, наверное, лет десять. Он был придуман одномоментно, во время моего путешествия на Тенерифе. Я сел на пляже, посмотрел в лазурную даль Атлантического океана и создал эту идею.
Сейчас внутри данного проекта существует два активных “кластера”. В одной “части” мы занимаемся фридайвингом и тренировками в бассейне и на открытой воде. Другая часть посвящена йоге: это йога-студии, инструктора и обучающие семинары.
- Эти два направления появились десять лет назад?
- Да.
- Когда ты понял, что будешь заниматься именно этим?
- В то время я уже был преподавателем, но не думал, что у меня будет свой проект. Я активно преподавал, путешествовал, были другие увлечения и заработки. Меня подтолкнула команда моих коллег, соратников и учеников. В итоге мы создали “Метод”. Так что этот импульс исходил не только от меня.
- Получается, этой идее помогла развиться общая поддержка?
- Да, однозначно. В йогу я попал в 1999-2000 году. Тогда меня “накрыла” лавина на Эльбрусе. Там меня жёстко “перекрутило” и моя дальнейшая реабилитация пошла по пути гимнастики и йоги.
Тогда я интересовался тибетским тантрическим буддизмом, медитировал, у меня были наставники. Шел постоянный поиск себя. Но после такого жёсткого физического потрясения и ряда травм я перешёл в сферу гимнастики и восстановления, а уже потом увлёкся самой философией. Стало понятно, как это воздействует на меня и на людей вокруг.
- Получается, тот случай в горах стал поворотным в твоей жизни? До него ты, наверное, находился в погоне за адреналином?
- Да, это был ключевой момент в моей жизни. Раньше я увлекался разными экстремальными видами спорта и некоторые из них люблю до сих пор.
Расскажи, что привело тебя в экстремальный спорт? Ведь без этого опыта сейчас, возможно, не было бы и “Метода”?
- Да, однозначно. У тебя очень хорошая концепция, “идти от первоисточников”. Я тоже в своё время пересмотрел свою жизнь, чтобы понять, как именно я попал в точку, в которой нахожусь сейчас.
Я был в одной из первых команд, которая начала в 94-м году в Москве рисовать граффити. Нас было 6 человек на целый город.
Однажды мы делали на заказ оформление какого-то спортивного магазина. Это был один из первых магазинов, где появились сноуборды. С нами рассчитались этими “досками”. Вдумайся: у меня и у моего друга в 94-м году появилось по сноуборду. Мы даже не знали, где кататься на них. Тогда нам сказали, что кататься можно в Крылатском и мы поехали туда. Дальше “понеслось” по нарастающей.
- Расскажи, что привело тебя в экстремальный спорт? Ведь без этого опыта сейчас, возможно, не было бы и “Метода”?
- Да, однозначно. У тебя очень хорошая концепция, “идти от первоисточников”. Я тоже в своё время пересмотрел свою жизнь, чтобы понять, как именно я попал в точку, в которой нахожусь сейчас.
Я был в одной из первых команд, которая начала в 94-м году в Москве рисовать граффити. Нас было 6 человек на целый город.
Однажды мы делали на заказ оформление какого-то спортивного магазина. Это был один из первых магазинов, где появились сноуборды. С нами рассчитались этими “досками”. Вдумайся: у меня и у моего друга в 94-м году появилось по сноуборду. Мы даже не знали, где кататься на них. Тогда нам сказали, что кататься можно в Крылатском и мы поехали туда. Дальше “понеслось” по нарастающей.
- Скажи, изначально ты выбрал граффити потому что это был тоже экстрим, или ты хотел что-то рассказать миру?
- Мне тогда было 16 лет и я только вернулся из Парижа. У меня “кипел мозг”, потому что мир, который я там увидел, был совершенно не похож на тот, который всё ещё был здесь. У меня не получалось найти людей, которые меня хоть как-то поддержат и поймут. Я ходил в модной одежде: в широких штанах, бейсболке и с плеером “Walkman”. За это меня постоянно били на улице. Я как-то старался “прорываться” через это и нести “культуру в массы”, что ли.
- Тебя кто-то учил сноуборду, или ты учился сам?
- Тогда ещё не было инструкторов, мы учились на собственных синяках и переломах. Потом уже начало развиваться Крылатское, появились инструктора и сертификаты.
- Ты рассматривал это только как развлечение, или видел в этом будущую профессию и заработок?
- Наша концепция тех лет заключалась в том, что мы старались как можно больше времени проводить в горах. Мы буквально росли на американских фильмах про сноубордистов и были пропитаны этим духом. Вся наша жизнь была “выстроена” вокруг сноуборда, снега и гор. Работа и учёба оставались где-то на периферии.
- Когда вы катались, вы хотели стать ещё круче, чем сейчас? Хотелось, чтобы в итоге вас нашли спонсоры и это получило какое-то развитие?
- В то время горы и сноуборд для нас были философией. Сейчас в стране сотни тысяч человек, которые занимаются этим, а тогда это было очень небольшое комьюнити. Нас было всего сотни три. Мы несли с собой какие-то идеи, образ жизни, музыку, были таким “кланом”, куда сложно попасть. Мы помогали друг другу и держались друг за друга.
- То есть это был такой “объединительный” спорт, который позволил вам создать что-то вроде небольшого государства?
- Да, с точки зрения социологии это называется “субкультура”.
- Кстати, я знаю, что ты учился на социолога. Как ты пришёл к этому?
- В институте у меня был интересный курс социальной психологии. Изначально, я не смог поступить туда, куда хотел. Я пытался поступить в два института и в оба - безуспешно. В итоге, я поступил туда, куда смог. . Нисколько не жалею об этом: это оказался интересный институт с хорошими преподавателями.
Потом я заочно получил образование в сфере журналистики. У меня была мечта стать военным фотокорреспондентом и я даже немного её реализовал. Хотел “принести свет в массы” через фотожурналистику. Это была высокая цель, но, если честно, я споткнулся на ней.
- Почему именно военная журналистика? Кажется: ты катаешься на сноуборде, вокруг тебя своя тусовка, бери и снимай для журналов именно это.
- Дело в том, что большинство людей в мире “кормят” определённой информацией, которая подаётся определенным образом. На самом деле, в мире происходит множество вещей, о которых люди даже не догадываются, в том числе и плохих: войны, конфликты, геноциды, стихийные бедствия. Фотожурналист может это зафиксировать, передать и показать людям. Показать им, что мир бывает разный, что в нём много боли, страданий, много нуждающихся людей. Я хотел обратить внимание на эти проблемы. Думал, что смогу сделать мир лучше, если покажу, насколько он разный.
- Ты сказал, что у тебя частично получилось это реализовать. Что это значит?
- Я побывал в горячих точках. (Был в Чечне и на Ближнем Востоке, в Палестине). Это очень тяжёлый опыт в моей жизни.
- Что произошло с тобой после этого?
- Я понял, что это не моё, я “не вывожу” психологически. Пришлось честно признаться себе, что для меня это неподъемная задача.
- Может быть, это просто был не твой инструмент? Мне кажется, что сейчас ты нашёл именно тот, который тебе близок. Инструмент, который поможет людям увидеть жизнь под другим углом и получить определённую “осознанность”. Ведь поэтому ты отправился в паломничество на четыре года?
- Конечно. Это было сильное переосмысление, как раз после травмы. Тогда мир для меня поменялся, я повзрослел. Все мы взрослеем, благодаря сложному опыту. Я немного “пошатался” по Индии, Непалу и Тибету. Это было интересно и помогло сформировать моё новое мировоззрение.
- Почему ты поехал именно в Индию? Этому по способствовало занятие йогой?
- Скорее, это было увлечение буддизмом, которое на тот момент уже переходило в увлечение йогой.
Мы пошли на лекцию какого-то буддийского ламы в Москве. Я сидел, слушал этого человека и думал: “Господи, какие он правильные вещи говорит!”.
- Для чего тебе был нужен буддизм?
- У меня был очень жёсткий травмирующий опыт. Я был на грани психологического срыва. Тогда я встретил человека, который сказал: “Я знаю, чем тебе поможет. Пойдём на лекцию”. И мы пошли на лекцию какого-то буддийского ламы в Москве. Я сидел, слушал этого человека и думал: “Господи, какие он правильные вещи говорит!”. У него была интересная логика, он очень понятно рассказывал о причинах и следствиях, о человеческой жизни и принципах Мироздания. И я увлёкся этим.
- Можно сказать, что буддизм стал основой твоего взгляда на мир?
- Так и есть. Сейчас я уже нахожусь в индуистском, шиваистском “эгрегоре”. Теперь я очень далёк от буддизма, но он заложил многие моральные принципы и идеи относительно философии, логики и мировосприятия. Возможно, без него не было бы и йоги.
- Наверное, буддизм помог тебе переосмыслить весь твой прежний Путь и увидеть что-то новое? Ведь он даёт иной, непривычный взгляд на нас, на то, как мы мыслим, как мы устроены.
- Он очень легко “ложится” на западный ум, поэтому он очень популярен в Европе и Америке. На территории России это вообще одна из традиционных религий. В отличие от индуизма, буддизм достаточно понятен и прост.
- Поясню для читателей: мы сейчас говорим не о религии, а о системе мышления. Это один способов понять, как работает наш мозг, ведь в этой сфере до сих пор осталось много неизвестного.
Вернёмся к паломничеству: расскажи пожалуйста, было ли что-то в этом путешествии, что подействовало на тебя? Может быть, были какие-то встречи?
- Это случилось на кремационных гхатах Пашупатинатх Катманду. Я там занимался практиками. Во время медитации со мной произошли определённые события, которые достаточно ярко указали мне, что я должен немного поменять направление дальнейшего движения. Наверное, после этого я и оставил буддизм.
Прим.ред.
Пашупатинатх — крупный храмовый комплекс индуизма, расположенный по обе стороны реки Багмати на восточной окраине Катманду, столицы Непала.
Гхат — каменное ступенчатое сооружение, служащее для ритуального омовения индуистов и/или как место кремации. Гхаты постепенно строились и перестраивались в течение нескольких тысяч лет.
- Почему ты завершил паломничество?
- Это случилось само по себе. Жизнь продолжается, нельзя же вечно скитаться. Я уже и не помню, как именно всё сошло на нет, но я вернулся в Москву, к работе и преподаванию. В моей жизни такие вещи происходят постепенно: как будто ты закрываешь главу в книге и переходишь к следующей.
В моей жизни было несколько моментов, связанных с некими необычными способностями. Учитель всегда призывал нас не обращать на это внимание. Подобные вещи сильно отвлекают от конечной цели.
- Я слышал, что однажды ты увидел момент своего рождения. Это правда? Если да - то через какое время занятия йогой это случилось?
- Я увидел не день своего рождения, а как меня везут из роддома. Это правда. Когда я пересказал родителям некоторые детали - они не знали, что на это сказать: я помню марку машину (“москвич”), какая была погода и множество других подробностей, которых я в принципе не мог знать.
- Наверное, это как-то повлияло на тебя? Было ощущение “суперспособности”?
- Безусловно, повлияло. В моей жизни было несколько моментов, связанных с некими необычными способностями. Учитель всегда призывал нас не обращать на них внимание. Подобные вещи сильно отвлекают от конечной цели. Поэтому я всегда игнорировал их.
- Это как раз “систематизация мышления”. Ведь если ты не научишься игнорировать такое и будешь каждый раз обращать внимание и видеть во всём какие-то знаки - ты ничего не сделаешь, или где-то сломаешься.
- Совершенно верно.
- Значит, ты вернулся и начал преподавать. Почему ты избрал для себя этот путь? Тебе было важно поделиться тем, что ты накопил в себе?
- Наверное, потому что у меня это получается. Я могу донести до людей сложные вещи простым языком. Сейчас я убедился в том, что это действительно так.
- Ты инструктор по горным лыжам, сноуборду, фридайвингу и по йоге. Можно сказать, что преподавательская деятельность тянется через твою жизнь, как “красная нить”, которая очень важна для тебя?
- Да, видимо это действительно так, хотя чаще всего я не задумывался об этом. Повторюсь: наверное, у меня просто это получается. Я могу быстро научить человека чему-либо.
- Поделишься?
- Конечно! Это “принцип рассола”. Можно просто передавать информацию, а можно окунуть человека в среду, в определённое состояние и атмосферу.
Приведу такой пример, как “университетская среда”. В какой-нибудь “Стэнфорд” идут не столько учиться, сколько оказаться в среде невероятно компетентных, интересных и умных людей. Ты “маринуешься” в этом “рассоле” и становишься частью среды.
Можно просто получать информацию из книг и вебинаров, но это просто информация, которая ничего не несёт. Это не образование. Образование - это нахождение рядом с авторитетными людьми, которые вдохновляют тебя. Я стараюсь быть таким человеком для своих студентов. Я создаю среду, в которой они учатся.
- Получается, первичен контакт с человеком, а не с книгой?
- В нашем случае это так.
- Значит, ты хочешь выступать в роли “проводника”, который ведёт людей и помогает им разобраться в том, что происходит?
- Скорее объяснять какие-то вещи, в которых я разобрался сам. Сделать что-то большее я врят ли смогу.
- Фридайвинг появился уже после того, как ты начал заниматься йогой?
- Да, фридайвинг пришёл в мою жизнь уже после. Я приехал в Дахаб, увидел нескольких ключевых персон из фридайвинга, очень вдохновился ими и начал заниматься. Это стало очень мощным шагом вперёд.
Если сознание, которое есть у меня сейчас, поместить в меня 25 летнего - я думаю, что меня просто порвало бы на атомы.
- Что сейчас является твоей главной задачей?
- У меня есть тезис: “Движение от простого - к сложному, от идеи - к опыту, от личности - к сущности”. Это концепция того, что человек учится брать ответственность за свои поступки, свою жизнь и свои действия. Это является моим посылом.
- Получается, ты даёшь людям возможность взглянуть на всё немного “со стороны”? При этом им нужно научиться чувствовать и понимать, потому что йога, как дайвинг и сноуборд, начинается с управления своим телом и дыханием. Дальше приходит понимание более глубинных аспектов. В итоге ты начинаешь по-другому смотреть на мир.
- Да, ты всё правильно говоришь.
Хатха-йога помогает прийти через “приземлённые” аспекты к более сложным вещам. К философии и инсайтам человек приходит позже. В том, что ты идёшь от более грубого к более тонкому есть своя логика.
- Тогда расскажи, пожалуйста, о своём мировоззрении. Как ты сейчас воспринимаешь мир?
- Это очень интересный вопрос. Иногда я говорю своим студентам: если сознание, которое есть у меня сейчас, поместить в меня 25 летнего - я думаю, что меня просто порвало бы на атомы. Это очень интересный момент трансформации: ты вроде чувствуешь себя так же, и всегда, но на самом деле уже “уехал” куда-то очень далеко вперёд. Сейчас это не “взрывной” опыт, который пришёл к тебе внезапно и ты даже не понимаешь, что с ним делать. Он накапливается достаточно медленно. Я думаю, отчасти это связано с возрастом.
- Мне кажется, это не столько возраст, сколько накопленный жизненный опыт. Сейчас ты помогаешь людям понять их собственное тело. Они могут получить и проанализировать это знание, потому что ты уже пропустил его через себя.
- Да, Хатха-йога помогает понять работу своего тела. Это название можно перевести как “йога для собак”. Она “очень телесная”, может показаться довольно грубой и “механической”. Однако, через эти “приземленные” аспекты она помогает прийти к более сложным вещам. Сама философия и всякие инсайты начинаются у человека позже. В том, что ты идёшь от более грубого к более тонкому есть своя логика. Хатха-йога работает именно так.
- Чем сейчас является для тебя йога?
- Для меня это жизнь, я живу этим каждый день. Это образ мыслей и принцип действия. Это люди и события вокруг меня. Это стопроцентная увлеченность “24 на 7”.
- Получается, йога меняет человека?
- Я не знаю, меняет ли она других, но для меня это, действительно, так. Одно из базовых состояний в йоге - это нахождение “в моменте”, здесь и сейчас. Однако, это точка, в которой всё только начинается. Это не цель, а фундамент, с которого ты начинаешь своё движение.
- 90 процентов людей не умеют “находиться в моменте” и живут в будущем.
- Верно. Или в прошлом.
- Ты сказал, что йога - это твоя жизнь и что тебя разорвало бы на атомы, если бы в тебя 25 летнего поместили сознание, которое есть у тебя сейчас. Йога позволяет тебе удержать себя “в целости”?
- Хороший вопрос. В йоге, действительно, навык “удержания состояния” является одним из ключевых. Очень легко попасть в какое-то состояние, но удержаться в нём - крайне сложно. У буддистов есть техники, как попасть в состояние ригпа. Это когда учитель вводит ученика в конечное состояние практики, сразу кидает его в “точку B”, минуя все необходимые практики и весь путь. Потом учитель спрашивает у него, может ли он сделать это сам и запомнил ли он своё состояние. Ученик понимает, что он не может и не запомнил, и далее следует обучение. На определённом жизненном этапе ты больше не бежишь за состоянием, а учишься удерживать его, чтобы научиться жить в нём.
- У тебя бывали моменты, когда ты хотел всё бросить?
- Да, много раз. Это вполне нормально: такие этапы должны быть. Ты должен двести раз разочароваться в учителе и подумать, что ты не там, где должен быть и делаешь не то, что должен делать. Ты должен обязательно пройти эти кризисы. Только после них ты сможешь продвинуться дальше. Когда ты находишься в состоянии “постоянно очарованной влюблённости” - это плохая мотивация. Я не верю людям, которые пребывают в постоянном восторге от того, чем они занимаются.
- Когда ты рассказывал про “Йога-Метод”, ты упоминал два направления, и одно из них посвящено не йоге, а дайвингу и тренировкам в воде. Когда вы ныряете, что вы при этом делаете? Что это за состояние?
- Для меня это продолжение йоги, продолжение дыхательной техники Пранаямы. Ещё это продолжение техник медитации, потому что это нечто очень глубокое, на уровне нейрофизиологии и электрического воздействия на мозг. Позволяет попасть в очень “глубокие состояние”. На поверхности к ним нужно идти годами. При контакте с водой и глубиной ты можешь освоить это достаточно быстро, но для этого нужны правильные и безопасные техники. Это отличный инструмент. На мой взгляд, он не самодостаточен, но он является прекрасным дополнением к йоге.
Мне кажется, что ныряние с длительной задержкой дыхания очень меняет людей, даже если они не занимаются йогой. Мне нравится смотреть в глаза таким людям, после того, как они возвращаются из глубины. Они становятся “настоящими”. В воде ты не соврёшь, там надо быть честным с собой, со стихией и с ситуацией. Это хороший спорт, он связан с честностью, искренностью и бесстрашием.
Сейчас я нахожусь в режиме “медведя, сидящего на берегу реки”: я смотрю, что проплывает мимо меня и стараюсь понять, что происходит выше по течению.
- Ты взял за основу нечто уже существующее, переработал, “пропустил через себя” и создал собственную систему мышления и восприятия. Ты думаешь, что это финальный этап, или ты видишь в этом перспективу дальнейшего развития?
- На самом деле “корона-кризис”, ударивший по нашей цивилизации, заставил задуматься над самыми разными вещами. В том числе и над той, о которой ты только что сказал. Я сейчас нахожусь на “видовой вилке”, как я её называю. Думаю, в какую сторону мне двигаться, как представителю нашего вида. У меня пока нет точного ответа на этот вопрос, я нахожусь в режиме “медведя, сидящего на берегу реки”: я смотрю, что проплывает мимо меня и стараюсь понять, что происходит выше по течению.
Не смотря на то, что сейчас у меня идёт активная проектная деятельность - внутри себя я “на паузе”. Я слежу за тем, что происходит вокруг, стараюсь поймать тренды, многие из которых ещё в зачаточном состоянии. Стараюсь доверять своей интуиции. Для того, чтобы расслышать её, нужна внутренняя тишина.
К тому же у меня растёт дочь. Она совсем маленькая и мне очень нравится проводить с ней время. Мы почти всегда вместе, во всех поездках по горам и морям. Я очень рад этому.
- Это очень здорово. Дети дают нам совершенно иной взгляд на вещи. Этот момент очень важно не пропустить. Они наши лучшие учителя.
- Конечно! Я наслаждаюсь этим временем.
- Возвращаясь к твоей системе… ты, фактически, создал с нуля свою собственную профессию и прошёл сложный путь.
Не смотря на это, ты понимаешь, что, возможно, тебе предстоит ещё столько же. Надо просто верить в свою систему мышления, находить то, что тебе интересно, прислушиваться к этому и двигаться дальше. При этом не менее важно “не пускать в себя” всё подряд.
Ты ведь ещё не пришёл к тому состоянию, когда тебе просто захочется сидеть в кресле, расслабляться и никуда не двигаться?
- Это произойдет, но попозже. Я верю в то, что однажды я сяду на свой харлей и уеду “в титры”, но пока ещё харлей ждёт меня где-то “там”.
- Тебя не пугает сам факт того, что он тебя уже “где-то ждёт”?
- Нет. Это лишь метафора, которая помогает мне. Это может быть бар в Мексике, ашрам в Гималаях, харлей в Калифорнии. Что угодно.
- Прелесть заключается в том, что мы не знаем, “что” и “когда”? Поэтому мы делаем то, что мы делаем.
- Абсолютно точно!
- Спасибо тебе огромное за потрясающие инсайты. Мы пообщались на разные интересные темы и ты поделился своим жизненным опытом.
- Тебе тоже спасибо за умные и глубокие вопросы. Очень хорошо, что есть люди, которые их задают. У нас получилось очень классное интервью.
- Счастливо тебе!
- Всего хорошего!
***
Интервью было записано в июне 2020 года.
МАРАФОН ИНСАЙТОВ
Подписывайтесь на страницу проекта и не пропустите новые публикации интервью с уникальными людьми в своих профессиях.
Автор и ведущий проекта: Андрей Дейч
Редактор проекта: Александр Выгран
Телеграмм канал: https://t.me/joinchat/VnqN77-R5yNQxoqd
Вы также можете послушать это интервью в подкасте:
Yandex.Music: https://music.yandex.ru/album/10836717
Apple Podcasts: https://podcasts.apple.com/podcast/id1514156223
Другие плееры: https://audioboom.com/channels/5026273
Телеграмм канал: https://t.me/joinchat/VnqN77-R5yNQxoqd
Об Авторе проекта - https://deych.com
