Я требую продолжения банкета! — сказал он.
— А что дальше делать и какой рецепт? — поинтересовалась я.
— Не знаю, — честно признался он, — я еще не пробовал.
Но раз такое дело... Я не буду тебе ничего говорить, потому что не знаю. Спросишь у меня потом. Если захочешь...
Положив трубку, я улыбнулась и стала лихорадочно обдумывать его предложение. Как-то все неправильно, мне кажется... Слишком быстро. И потом, если это правда, значит, он знает, что делает. А если он действительно знает, то ему не удастся от меня все скрыть.
Ее щеки опять налились румянцем. И только тут он заметил, что она сильно накрашена, и она, похоже, не только не возражала против такого своего вида, а, напротив, считала его вполне нормальным. Он хотел было что-то ей сказать, но она жестом остановила его.
— На сегодня хватит. Завтра увидимся. Мне нужно встретиться с моим адвокатом.
— Не стоит волноваться, — заверил он и вдруг добавил, вложив в эти слова столько искренности, сколько мог: — Я сделаю все, что нужно. Я, знаешь ли, тоже юрист. Вот что, давай-ка садись и расскажи, как ты себя чувствуешь, а то я знаю тебя, ты так не будешь сидеть и молчать, — сказал он, улыбнувшись. Она, не отрываясь, смотрела на него, все время смотрела, пока он говорил. Он видел, что у нее на лице появилось какое-то новое выражение, которое он никак не мог понять.
P.S. У Балабобы нет своего мнения или знания. Он умеет только подражать — писать тексты так, чтобы они были максимально похожи на реальные тексты из интернета.