Директор ФГБУ НМИЦ ТПМ Минздрава России Оксана Драпкина в эфире «Соловьёв LIVE» рассказала о резком росте заболеваемости COVID-19 в России и о способах борьбы с пандемией.
Соловьев: Оксана Михайловна, объясните мне, пожалуйста, что происходит? Вот я притом реально не понимаю, потому что мне казалось, что традиционно в нашем представлении вирус же не хочет уничтожать человеческую популяцию, потому что тогда он погибнет сам. И если я правильно понимаю, в теории вирус должен ослабевать. Но мы столкнулись совсем с другой мутацией, со сложной. Вот как нам сейчас правильно действовать, чтобы этот, как сказал Сергей Семенович, на 89% индийский штамп, которым болеют москвичи, быстро победить?
Драпкина: Спасибо большое, Владимир, за приглашение. Ну, в общем-то нам действовать надо во-первых быстро, во-вторых решительно. И здесь как раз идет речь о специфической профилактике, а специфическая профилактика – она только одна, это вакцинация, потому что специфическая профилактика для любой инфекции это специально сделанная для этой инфекции вакцина. И, понимаете, если растягивать этот процесс, то это как раз может привести к тому, что вирус приспосабливается к нашим усилиям по его уничтожению. Поэтому быстрая вакцинация, которая обеспечит коллективный иммунитет, это в общем-то то простое решение, которое сейчас очень нужно и которое просто необходимо. Безусловно, это и все те меры эпидемические, про которые мы говорили, это дистанция, это все равно маска, это мотивирует.
Соловьев: Но ведь главный враг вакцинации, простите меня за это, это пятая колонна внутри медицинского корпуса. Какому количеству моих друзей то медсестры, то фельдшеры, то врачи говорили: «Ну, старик, ну зачем? Да не надо, да что вы делаете». Я вообще если вижу невакцинированного врача, у меня вопрос, что он забыл в профессии?
Драпкина: Совершенно верно, я абсолютно с вами согласна, Владимир, потому что по меньшей мере это непрофессионально, а по большей мере это абсолютно безответственно. Понимаете, мы немножко расслабились. Мы уже привыкли, что основная причина смерти, начиная с прошлого столетия, где-то с середины прошлого столетия, это стали как раз неинфекционные заболевания. И наша диспансеризация и все наши check-up в основном направлены на то, чтобы как можно раньше диагностировать эти неинфекционные заболевания. Основные группы это сердечно-сосудистые заболевания, сахарный диабет, онкологические заболевания и хроническая обструктивная болезнь легких. Мы так хорошо жили благодаря вакцинам, что мы практически избавились от инфекций. Да, были вспышки, и в общем-то все равно ученые находили вакцину. И в общем-то мы пришли к тому, что про неинфекционные заболевания мы все помним, а про инфекции мы не помним. И вот мне кажется как раз это уже благодушие и привычка к тому, что есть вакцины на каждую инфекцию, есть противодействие, и привело к тому, что наверное многие позабыли, как умирали люди от инфекций, какими количествами умирали люди от инфекций, начиная от чумы и заканчивая, кстати говоря, другими разновидностями тоже коронавирусной инфекции, которые были раньше.
Поэтому, говоря о врачах, это просто недопустимо, вообще у медицинских работников. Поэтому просто призываю всех медицинских работников вспомнить то, чему нас учили в институте, в училище, на курсах инфекционных болезней и так далее.
Соловьев: Что дает прививка, как она работает? Вообще о чём эта вакцина? Почему такое количество идиотов задают дегенеративный вопрос о том, как она влияет на бесплодие. «Вы ничего не знаете! Не прошло 150 лет исследований этой вакцины, чтобы сказать, что она работает!» Идиоты! То, для чего вакцину делают, не живет 150 лет!!! Вакцина нужна здесь и сейчас, потом появится следующая болезнь, к ней нужна другая вакцина. Как вы не можете понять, что противоядие работает по отношению к конкретному яду, а не ко всему спектру!
Драпкина: Абсолютно, вот прямо очень точное замечание, что противоядие работает к конкретному яду. Мне кажется, сегодня или вчера Александр Леонидович Гинзбург как раз говорил о том, насколько вакцина влияет или не влияет на бесплодие. И вирусологи, и гинекологи, и репродуктологи в один голос сейчас уверяют, заверяют, что никакого влияния на репродуктивную функцию вакцина не имеет.
Во-первых, я начну с того, что у нас четыре вакцины сейчас: это Спутник, это Эпивак, это Ковивак (Ковивак это чумаковская вакцина, Эпивак наших коллег из Новосибирска Роспотребнадзора) и наконец Спутник Лайт. Есть четыре вакцины. Вы знаете, путь вообще лекарства, путь вакцины – он очень труден, он очень тернист. Для того, чтобы дойти до человека, столько препонов надо пройти и вакцине, и лекарству, для того, чтобы быть зарегистрированным. И надо сказать, что все эти вакцины прошли этот путь. Поэтому если говорить о том, есть ли какие-то противопоказания – в принципе противопоказание только одно – тяжелая, тяжелейшая аллергическая реакция в прошлом, это например отек Квинке. И то, на что была эта реакция не всегда понятно. Совершенно это не значит, что такая же реакция будет на компоненты вакцины. Это единственное противопоказание.
Меня часто спрашивают: «Ну а вот если есть хроническое заболевание?» Рассказывают у меня инфаркт или артериальная гипертензия или диабет. Здесь как раз эта группа риска. Таким пациентам в первую очередь надо бежать вакцинироваться для того, чтобы не заболеть тяжелой формой новой короновирусной инфекции, это раз, а второе для того, чтобы не ухудшить течение основного заболевания. Потому что понятно, что сахарный диабет может осложниться любыми мозговыми и сердечными катастрофами. Артериальная гипертензия – это инсульт, это тромбозы и так далее. Поэтому в первую очередь те люди, у которых есть хронические заболевания, должны себя обезопасить, ну и в общем-то обезопасить окружающих.
Соловьев: Александра Михайловна, тут вот слушательница пишет: «Спросите у Александры Михайловны, что делать людям с аутоиммунными заболеваниями, такими, как ревматоидный артрит и болезнь Крона одновременно? Маме сказали дождаться Эпивак. Дождалась. Сказали как про Спутник, что ей будет очень плохо. Это говорят врачи. Что ей делать? Ни один врач не может ответить на вопрос».
Драпкина: Аутоиммунное заболевание, действительно в инструкции упомянутое в Спутнике, и там написано: «для того, чтобы вакцинироваться, необходимо проконсультироваться с лечащим врачом». Почему? Потому что препараты, которые применяются для аутоиммунных заболеваний – они просто сами по себе снижают иммунитет. Поэтому у этих пациентов может как бы выработаться не то количество или не столь высокое количество защитных протективных антител, которые защитят.
Соловьев: Александра Михайловна, то есть это не может ухудшить течение аутоиммунных заболеваний, но просто может не дать достаточный уровень защиты.
Драпкина: Да, да.
Соловьев: Но навредить не может.
Драпкина: Не может.
Соловьев: Я просто чтобы люди поняли. Так действует Спутник V против индийского штамма или нет, что мы сейчас понимаем?
Драпкина: Разработчики утверждают, что да.
Соловьев: Но при этом Сергей Семенович сказал, что титры антител должны быть повыше, чем были в условиях уханьского штамма.
Драпкина: Да.
Соловьев: То есть надо как-то проверить, сделать ревакцинацию. Если делать ревакцинацию, то чем?
Драпкина: Ну, честно говоря, у меня больше всего опыт по Спутнику...
Соловьев: И у меня.
Драпкина: И на самом деле моя любимая вакцина это Спутник, может быть потому что она первая, может быть потому что у меня больше всего действительно клинического опыта, может быть потому что практически у всех, кто привился Спутником, отмечаются протективные антитела и достаточно долго держатся. Мы сейчас с экспертами обсуждаем этот вопрос по поводу, первое, если человек переболел, через сколько ему нужно вакцинироваться? В принципе сейчас обсуждается вопрос, что через 6 месяцев после болезни показана вакцинация. Второй вопрос – когда ревакцинироваться. Здесь мнения немножко разошлись. Некоторые эксперты считали, что это нужно делать через год, ну как у нас в общем-то есть вакцинация по гриппу, но в условиях вот такой ситуации, а ситуация сейчас развивается неблагоприятно, тоже обсуждается вот эта цифра, эта продолжительность 6 месяцев. То есть по ревакцинации это 6 месяцев в случае тяжелой эпидемиологической ситуации и 12 месяцев в случае нормальной, скажем так, более благоприятной эпидемиологической ситуации.
Соловьев: Ну это первым компонентом, то есть то, что называется Спутник Лайт. Не надо проходить опять цикл из двух вакцин.
Драпкина: Здесь наверное таким образом будет складываться ситуация. Спутник Лайт это действительно первый Спутник, и на 21-й день после Спутник Лайт, то есть после первого компонента лучше посмотреть антитела. Если они достаточно высоки, то действительно можно воздержаться от второго компонента, если же нет, то можно повторить ревакцинацию полностью, так, как это было в первый раз.
Соловьев: При этом вакцина не гарантирует, что человек при встрече с высокой вирусной нагрузкой не заболеет. Вакцина гарантирует легкое протекание или по крайней мере, что человек не умрет.
Драпкина: Да, Владимир, ни одна вакцина на 100% не гарантирует, что, встретившись с большой вирусной нагрузкой или если были длительные контакты с пациентом или с человеком зараженным, другой человек не заболеет. Такой стопроцентной гарантии не может дать ни одна вакцина. Но то, что было опубликовано в Ланцете нашими учеными, кстати говоря, это было 2 февраля, как раз накануне дня российской науки, который мы отмечали в этом году 8 февраля. Там как раз разработчики во главе с легендарным академиком Гинзбургом Александром Леонидовичем дали такие цифры, что по Спутнику эффективность составила 91,6% у лиц до 60 лет и 91,8%, даже выше, у лиц старше 60 лет. То есть получается только 8%, судя по этим данным, скажем так, есть возможность действительно большей предуготовонности к заражению. Это очень хорошие результаты для вакцин.
Соловьев: А мы понимаем, на каких принципах работают все эти вакцины? Почему Спутник ваш любимец? Там есть фрагменты убитого вируса или там вообще другой подход?
Драпкина: Нет, там нет никаких фрагментов убитого вируса. Ну, в принципе три вакцины, которые у нас есть. Традиционная вакцина – это вакцина Ковивак или чумаковская вакцина, действительно, в ней как раз есть инактивированный вирус и соответственно на этом принципе она работает. То есть выделен вирус, его ослабили-убили и, собственно говоря, сделали эту вакцину.
Спутник – это векторная вакцина. Векторная – это значит, что в Спутнике нет никакого вируса. Есть непосредственно такие направления, которые приводят к тому, что вырабатываются антитела на самый главный, самый, скажем так, ядовитый белок этого вируса на S-белок. Поэтому вообще считается, что это инновационная вакцина, очень хорошо спланированная, в общем-то не случайная. Действительно, нельзя было не принять публикацию наших ученых в такие авторитетные журналы.
Соловьев: Не случайно. Не случайно, что Ланцет, при всей нелюбви к России, все равно вынужден был признать. Но просто это важно... я просто хочу понять, откуда в головах появляется вот эта чушь о воздействии на репродуктивную функцию, еще что-то, куда-то, то есть вот откуда этот бред?
Драпкина: Вы знаете, я несколько раз видела и на просторах интернета такие... действительно что-то близкое к мракобесию, вот эти вот объяснения странные. И горестно, что иногда действительно и врачи тоже в этом участвуют и пытаются объяснять какие-то возникающие ни на чем не базирующиеся гипотезы.
Соловьев: А может просто как врачи не плохие? Ну, я понимаю, когда это несет какая-нибудь госпожа Шукшина – у нее образования в этих вопросах ноль, у нее просто встревоженное сознание. Ну, в следующий раз, когда кому-то надо будет сделать, не знаю, операцию по удалению аппендицита, идите не к врачам, а идите к артистам. Вот можете к Шукшиной, можете к Бузовой. Вы им скальпель доверите? Сейчас вы доверяете им решать, делать вам вакцину или нет. Ну, вот, Оксана Михайловна, это 30 лет убивали образование и плодили мракобесие, когда у нас вдруг людьми, которые рассуждают на профессиональные темы, стали артисты, певцы, какие-то сумасшедшие, то это...
Кстати, извините, вам тут пишут: «Какая красивая женщина». Да, это правда, Оксана Михайловна очень красивый человек.
Драпкина: Спасибо большое.
Соловьев: Это же тоже большая вина. Если мы тоже среди тех, которые должны, то это примерно как среди тех, которые должны тушить пожары, оказываются те, которые их поджигают. Может быть пора почистить то, о чем мы говорили – корпус врачей? Просто взять и почистить.
Драпкина: Ну, во всяком случае точно надо на это обратить внимание. Я даже не знаю, как убедить. Вообще российская школа вирусологическая это одна из самых сильных школ, я бы даже сказала самая сильная школа. Институт Гамалеи это вообще храм науки, это тот дворец из которого выходили вакцины, которые спасали вообще человечество. Поэтому ничего кроме гордости, абсолютного доверия быть не может. Ну, не знаю, как убедить, но тем не менее хочу со всей ответственностью сказать, дорогие граждане, не ждите ни завтра, ни послезавтра, привейтесь сегодня. Нам надо остановить распространение этой вирусной инфекции. Вы посмотрите, она мутирует, она приспосабливается. Быстро, четко, мы можем это сделать.
Соловьев: Да, можем. Я тут говорил со своими друзьями, один из них оказался вместе с сыном в Америке. И парню 20 лет, ему сделали Johnson & Johnson однокомпонентный. Он думал, что он потеряет парня. У него была жуткая реакция тромбозного типа, после чего, ну, в частности, это стало хорошо известно, эту вакцину чуть ли не по всему миру стали отзывать. Точно также у меня другие знакомые, вся семья, сделала себе прививку Pfizer. Сейчас все лежат, Pfizer не сильно помог. Зато Pfizer, насколько я понимаю, или кто-то еще из гигантов, ну, на мой взгляд, тратит бешеные деньги на подкуп в том числе разных граждан, работающих в разных международных организациях, чтобы очернить Спутник и его производство, то есть просто целенаправленная кампания по борьбе со Спутником. Многие пишут, в частности, из Германии: «Хотим привиться российской вакциной», но в Европе... в Германии нет, есть в Венгрии. Сан-Марино же, да, полностью привили и победили, а себе не можем. При этом мы все такие стали ласковые, мы так все боимся сказать в обязательном порядке, прям вот не надо. Хоронить не устаём, а вот это устаем. Вот только что глава Минтруда заявил: «Сотрудника, который не прошел обязательную вакцинацию по эпидпоказаниям, можно отстранить от работы». Я своим всем сказал: «Ребята, не обижайтесь, я не могу рисковать вашей жизнью и жизнью других людей. Не делаете себе вакцину – не вопрос, дома, на работу не выходить.
Драпкина: Да, могу поделиться чисто собственным опытом. Здесь не то, что я что-то читала, это сделала я сама и очень ответственный вверенный мне коллектив нашего центра ТПМ, кстати, Владимир, расшифровывается как терапия и профилактическая медицина.
Соловьев: Буду знать.
Драпкина: У нас более 2000 человек, которые привились. Ни одного плохого исхода не было, госпитализаций не было. Были ли случаи заражения? Были. Были, и их вот из более чем 2000, я сейчас точно не могу сказать, у нас в пятницу было огромное количество вакцинированных, наверное, человек 300 мы провакцинировали в пятницу, поэтому еще полностью статистикой к вечеру уже я не обладала. Но более 2000 человек – 19 человек заболели в легкой форме. Это было после Спутника. Сейчас у нас есть опыт и с Эпивак, и с...
Соловьев: 19 из какого числа?
Драпкина: Из более, чем 2000, сейчас будет...
Соловьев: Это лучше, чем 8%
Драпкина: Лучше, лучше, но я говорю про собственный опыт, про собственный опыт вакцинации в нашем центре. Это конечно не Россия, хотя экстраполяция здесь наверное невозможна, но в нашем центре это так.
Соловьев: Я вот что скажу. Мне в октябре делали вторую, мы с вами проверили, у меня титр антител достаточно высокий, но я просто чтобы собственным примером показать, вот приду ревакцинируюсь. Я имею право об этом говорить, потому что я сам вакцину сделал. Я был среди тех, кто принимал участие в эксперименте, потому что я верю, я верю нашим врачам, я верю нашим ученым.
Полный эфир:
