Лет десять тому назад произошёл очередной интересный случай в моей нотариальной практике. Вообще работа нотариуса, богата на интересные случаи, ведь в процессе своей деятельности, нотариус общается с огромным числом посетителей, и каждый человек приходит со своей, подчас уникальной, не похожей на другие историей. И ждёт от нотариуса помощи в, как ему кажется, сложной, даже неразрешимой ситуации. И мы помогаем, потому, что действительно неразрешимых ситуаций, когда уже совсем нельзя человеку помочь, за все 30 с лишним лет моей работы почти не было: всегда можно придумать, как выйти из проблемы с наименьшими потерями.
Итак, начну свой рассказ. Обычно мы все всегда жалеем престарелых бабушек и дедушек, заботимся о них, инстинктивно понимая, что они - это то, чем будем и мы сами через какое-то время. Мы все в той или иной степени полагаем, что именно наши старенькие мамы и папы, дедушки и бабушки являются самой незащищенной, уязвимой для всяких мошенников и махинаторов группой населения. Ну и, по мере возможностей, оберегаем их от всяких опрометчивых поступков.
Поэтому, когда к нотариусу на приём приходит пожилой человек в сопровождении молодого, пышущего здоровьем, энергичного родственника и заявляет, что хочет передать онному родственнику все своё движимое и недвижимое имущество, мы относимся к этой ситуации очень настороженно, опасаясь того, что старый человек не до конца понимает последствия своего решения, находится под психологическим влиянием и своими действиями может причинить себе вред. И в душе мы сразу занимаем сторону дедушки или бабушки, стараясь как можно подробнее объяснить им смысл предполагаемой сделки (будь то дарение, завещание или рента), а иной раз, в зависимости от ситуации, и отговорить их от совершения сделки, предложить им оформить что-либо иное, чтобы всегда можно было отыграть назад, если что-то пойдёт не так.
В один из осенних дней ко мне на приём пришла пожилая статная дама, лет 75-ти в сопровождении худощавого мужчины лет пятидесяти, прилично одетого в дорогом пальто. Лицо мужчины выражало радость, даже торжество, как у человека, «схватившего удачу за хвост». А у пожилой дамы лицо было наоборот, печальное, как будто она узнала о том, что сильно больна и жить ей осталось совсем немного. Войдя в кабинет и присев, дама сказала: «Здравствуйте, Юрий Викторович! Меня зовут Гертруда Иосифовна. Я очень больна! Врачи дают мне от силы год жизни. У меня никого нет! Некому будет кружку воды подать, когда придёт мое печальное время! Вот мой дальний родственник, Семён, согласился за мной ухаживать. За это я хочу на него переписать мою недвижимость - жилой дом и пятнадцать соток земли в пос. Старых Большевиков». Я подумал: «Хорошая недвижимость. В Старых Большевиках земля дорогущая! Да ещё с домом. Там халуп то нет. Строилась там в советские времена партийная номенклатура. Дома хорошие, капитальные!».
Проникшись сочувствием к старой, больной женщине, я посоветовал даме оформить договор пожизненного содержания с иждивением, согласно которого она передаёт родственнику своё домовладение с землей а тот обязан пожизненно ухаживать за ней, обеспечивая её питанием, уходом и всем необходимым. Выслушав меня, Гертруда Иосифовна отклонила предложенный вариант, так как не хотела бы при жизни терять право собственности на своё имущество: «У меня же льготы по оплате! А Сёме придётся полностью все налоги платить! Я хотела бы оформить завещание, мне так было бы спокойнее!». Ну, коль скоро речь зашла о завещании, я предложил Семёну выйти в приёмную, так как составление завещания - дело сугубо интимное и не терпящее присутствия иных, кроме завещателя, лиц (за исключением присутствия свидетелей в оговорённых законом случаях).
Побеседовав наедине с Гертрудой Иосифовной, мне показалось, что она далеко не так больна и несчастна, как она бы хотела казаться. Вопросы она задавала строго по существу- как можно отменить завещание, сколько завещаний человек может составить за свою жизнь, и может ли наследник получить назад все потраченное на уход за больным родственником, если тот отменит завещание. Убедившись, что отменить завещание можно в любой момент, без объяснения причин, завещания можно составлять хоть каждый день и ничего потраченного на уход за престарелым наследодателем назад потребовать нельзя, потому, что эти траты - дело добровольное, никакими документами не оговорённое, пожилая дама внимательно прочитав текст, подписала завещание. Попрощавшись, она вышла из кабинета. Я подумал, что всё-таки плохо оставаться на старости лет одному, приходится довериться практически первому встречному, но об этом необходимо позаботится пока ты молод! А вдруг дальний родственник окажется аферистом и обидит беззащитную бабулю, когда ей будет уже совсем плохо!
Да. Как оказалось, я очень сильно ошибался в отношении кто кого обидит.
На следующей неделе ко мне на консультацию пришёл Семён. У него на руках было бабулино завещание, которое Гертруда Иосифовна торжественно вручила ему, когда вышла из моего кабинета со словами: «Вот, теперь это все твоё! Надеюсь ты позаботишься, чтобы под конец моей жизни я не в чем бы не нуждалась?!».
Семён объяснил, что хотел бы понять, что он имеет, так как «не в чем бы не нуждалась» по мнению бабушки равнялось:
- поездки в элитный санаторий в одну из стран Евросоюза, поправить здоровье,
- поправления расшатанной нервной системы посредством регулярного посещения Большого Театра, других театров и выставок, так ей посоветовал доктор,
- замена зубных протезов на имплантаты или новые коронки и протезы из металлокерамики,
- Капитальный ремонт и замена крыши в доме, так как металлочерепица очень ей нравится, а шифер ей уже надоел,
И ещё пяток очень затратных пунктов, включавших в себя покупку большого плазменного телевизора, так как бабушка очень плохо стала видеть и ей трудно смотреть любимые сериалы.
Короче, Семену предстояли серьезные расходы на содержание бабули, и он хотел бы знать какие у него перспективы.
Я объяснил «счастливому наследнику» что в случае кончины Гертруды Иосифовны он получит все имущество, так как близких родственников у неё нет и, следовательно, делить имущество с «обязательными» наследниками ему не придётся. Прикинув размер затрат и стоимость наследства, Семён, успокоившись ушёл.
По прошествии примерно полугода, я как-то возвращался домой с работы на автобусе и почувствовал, что меня кто-то тронул за плечо. Обернувшись, я увидел Семёна. Семён выглядел неважно, осунулся похудел, хотя и раньше полнотой не отличался.
Поздоровавшись, он пожаловался, что мерзкая бабка его совсем замучила! Требования её становились все изощреннее и затратнее, а он уже столько в неё вложил, что жалко это теперь бросать, но «честное слово, выгоднее было бы купить дом в ипотеку под самый высокий процент, чем содержать ненасытную ведьму!». Причём его здоровье за это время значительно пошатнулось, а бабулино наоборот настолько улучшилось, что бабуля вспомнила, что у неё есть водительские права и неплохо бы ей помочь приобрести небольшой автомобильчик, ездить по магазинам и по врачам! К тому же у него начались проблемы в семье, так как все свободное время приходится возится с Гертрудой Иосифовной, а на жену и детей времени и средств уже не остаётся! Что делать?
Я посочувствовал Семёну, и сказал, что варианта всего два: первый все это дело прекратить, так как договора с бабулей он не заключал и ничем по сути ей не обязан. И второе, продолжать выполнять все прихоти пожилой дамы в надежде, что доживет до того времени, когда бабушка отправится в лучший мир и он получит заветное наследство. Выбор исключительно за ним.
Ещё через полгода, придя на работу, я увидел в приёмной Гертруду Иосифовну в сопровождении молодого человека лет 35-ти. У Гертруды Иосифовны было скорбное выражение лица, как будто её кто-то очень сильно обидел. Войдя в кабинет, она сказала: «Вот, Юрий Викторович, представляете, Семён оказался негодяем! Обещал за мной ухаживать, и бросил несчастную бабушку! Целый месяц не появляется, а перед этим нагрубил мне, сказал что все, с него хватит! Каков наглец!
Но ничего, вот Боречка, племянник жены моего покойного брата, хороший и добрый молодой человек! Бизнесом занимается! Он бабулю в беде не бросит. На него все своё имущество хочу переписать!»
Я, конечно слегка обалдел и даже восхитился бабусиной оборотистостью. Выдворив Бориса из кабинета, я оформил новое завещание. И мысленно посочувствовал новому «счастливому наследнику» так как понял уже, что его ждёт в ближайший год. Но я ошибся. Борис продержался всего полгода перед тем, как послать бабулю с её богатым наследством ко всем чертям. Дальше был Олег, внук её подруги детства, продержавшийся восемь месяцев и потративший, с его слов, на содержание бабули около миллиона рублей, а затем Петя, муж внучатой племянницы. На Петре мое терпение иссякло.
В нарушение всех правил нотариальной этики, я сказал Гертруде Иосифовне, что больше не буду оформлять её завещаний, потому что она злоупотребляет правом, а это называется аферой, и я в этом участвовать не собираюсь. И тут я увидел как на моих глазах из несчастной, старой больной женщины она превратилась в совершенно здоровое, продуманное и злобное существо! «Вы отказываетесь оформить завещание? А на каком основании? Все ваши домыслы! Тогда пишите мне постановление об отказе! Я его в суде обжалую! А ещё жалобу на вас в Палату напишу, как вы относитесь к старому ветерану тыла! Вы у меня своей лицензии лишитесь!». Я понимал, что оснований для отказа у меня нет - все «наследники» совершенно добровольно заглатывали бабулину наживку в виде дорогой недвижимости и руководствуясь отнюдь не человеколюбием сами впрягались в это ярмо.
Но мне было все это ужасно неприятно, как будто случайно наступил во что-то непотребное. Поэтому я сказал:
- Гертруда Иосифовна! Я ведь не единственный нотариус в нашем городе. Хотите со мной поругаться? Я даю вам честное слово, что следующему Вашему наследнику я подробно расскажу про Семена, Бориса, Олега и других! Вам это надо?
- Вы не имеете право разглашать тайну завещания!
- Тайну завещания разглашать не имею права, верно! А вот историю про одну хитрую бабулю с вымышленными персонажами рассказать вашему наследнику могу! А вывод, надеюсь, он сделает правильный!
Резко поднявшись, Гертруда Иосифовна вышла из моего кабинета, громко хлопнув дверью.
Больше ко мне она не приходила.
Но я ещё встретил Гертруду Иосифовну через несколько лет, когда по личным делам зашёл в нотариальную контору своего коллеги, Мытищинского нотариуса.
Она сидела в углу приёмной в сопровождении представительного мужчины. Увидев и узнав меня, она что-то зашептала на ухо своему спутнику, тот злобно посмотрел на меня, и они быстренько ушли.
До сих пор думаю, что она ему про меня наговорила?!
Да, пока существует человеческая алчность, Гертруда Иосифовна ни в чем нуждаться не будет. А может так им и надо?
