В раннем детстве была у меня подруга, по имени Света. Мы с ней были одного года рождения. Наши родители работали в четвертом отделении нашего колхоза имени Куйбышева.
Она часто приезжала к нам в гости, а мы с сестрами ездили на птицеферму, где работал мой отец, и там же работал дядя Ефим. Жену его звали тётя Женя. Несмотря на то, что мы познакомились до школы, я отлично помню внешний облик её родителей. Тетя Женя была среднего роста; у неё аккуратная была фигурка: не толстая, не худая, в самом соку женщина. Волосы прятала под цветастым платком, поэтому ничего не могу сказать о её причёске. Цвет волос был каштановый. А у дяди Ефима волосы были светлые, жёлтая копна запомнилась отчётливо. Глаза у него были зелёные, как и у его жены. А вот свою подругу смутно припоминаю; знаю только, что мы были почти одного роста. Волосы были светлые, длинные и заплетённые в две косички, как и у меня. Говорили, что она похожа на отца.
У тёти Жени от первого брака был сын Мезенцев Михаил. А у Светы был еще один брат, с которым были общие родители. У Михаила после женитьбы родились близнецы – девчонки.
Я до сих пор удивляюсь, как мы могли с ней общаться. Дело в том, что я до школы совершенно не знала русского языка. А Светлана в свою очередь не знала моего родного башкирского языка. И, тем не менее, мы с ней играли в разные игры, качались на наших качелях, которые отец сделал для нас.
Когда сильно раскачивались, помню: визжали то ли от страха, то ли от удовольствия. Один раз даже полетели с качелей, но не ушиблись сильно.
На том четвертом отделении жила еще одна семья, фамилия была у них Казаковы. Я это точно запомнила и до сих пор держала в памяти. У них были и мальчишки, и девчонки. И все дети были отличными наездниками, скакали верхом на лошади так лихо, что только ветер свистел, и любо - дорого было наблюдать за ними. А у Светланы фамилия была Парфенова. Её фамилию забыла, мне подсказала старшая сестра. Все имена и фамилии в моем повествовании подлинные. Вначале семья Светланы проживала в селе Горный. Там население в основном было русское, примерно 20 процентов составляли башкиры. Начальная школа была у них, а с четвёртого класса возили школьников в нашу деревню Аязгулово. Села: Горный, Назырово, Утябаево входили в состав нашего колхоза имени Куйбышева.
Птицеферма в четвертом отделении была немаленькая. На этой ферме работали Казаковы и Парфеновы, а моя мама была дояркой у себя на ферме, только отец трудился вместе с этими семьями.
Куры гуляли по всей территории, несли яйца в траве, а многие, конечно, в помещении. Нам с сестрами очень нравилось собирать яйца, которые катились по транспортёрам из разных курятников в сортировочный цех. А еще и в траве приходилось искать и собирать яйца.
Когда приезжал председатель колхоза Василий Петрович Беспалов (давно уже его нет в живых), наш отец варил полный тазик яиц вкрутую и целую курицу, чтобы угостить его, тем более время обеденное было. Конечно, и нас не забывали.
Он проживал в райцентре, в Аргаяше и ездил на Уазике на работу в нашу деревню. Я его очень хорошо запомнила. Такого доброго, умного и человечного руководителя, мне кажется, трудно было найти. Жители нашего колхоза глубоко уважали его и ценили, как справедливого руководителя. Он с каждым мог поздороваться за руку, поинтересоваться о семейных делах, и вообще, он был мастером на все руки. Когда родители купили сепаратор, потом стиральную машинку и случились неполадки, он запросто мог найти причину и починить. Главное, находил время на такое дело, которое не входило в его обязанности.
Я помню: как - то зимой мы с мамой, сестрой Зульфией и братишкой Рафисом остались ночевать у Парфеновых. Если быть точным, нас попросили присмотреть за их домом и скотиной. Сами они уехали куда- то в гости. Наверное, в другой город, потому что их не было дня два или три. Мама кормила их скотину, доила корову. А отец один справлялся с птицами.
В летнее время наши родители косили сено недалеко от этой фермы, а овечек пригоняли сюда пастись на лужайке. Овец держали, примерно, двадцать - тридцать штук.
Вот теперь дальше продолжаю историю, когда зимой остались хозяйничать в доме Парфёновых. Уже затемно мама пошла за водой к колодцу вместе с сестрой, а я осталась качать зыбку. Брат младше меня на пять лет. Когда я пошла в первый класс, он как раз родился в конце августа. Мы прибыли туда, надо полагать, в каникулы. Училась в то время в нулевом классе. Мне одной оставаться было очень страшно, потому что в углах скреблись мыши и крысы. А одна самая наглая выбежала и проскочила почти у самых моих ног. От страха я громко закричала, и тут вовремя вернулись мама с сестрой.
От четвертого отделения до нашей деревни Аязгулово было четыре километра, и примерно столько же до райцентра, до Аргаяша. Светлана поступила в школу в Аргаяше, поэтому нам не довелось учиться в нашей Аязгуловской школе. Мы с ней общались еще в начальных классах, а потом наши пути разошлись. И даже, когда я среднее образование получала в Аргаяше, мы так и не встретились с подругой детства. Скорее всего, она училась в школе номер один, а я оканчивала среднюю школу номер два.
Когда вспоминаю свое детство, обязательно перед глазами всплывает смутный образ моей русской подруги Светланы. Как сложилась у неё судьба, где она проживает, какую профессию приобрела и сколько у неё детей — такие вопросы приходят на ум.
Жаль, что никто не может дать ответы на мои интересующие вопросы. Возможно, она проживает в Аргаяше или Челябинске.
Мне интересно, помнит ли Светлана, что у неё в детстве была подруга, которая не знала ни одного русского слова, как и она не понимала мой родной башкирский язык. Однако это не мешало нам дружить, играть, общаться. Я сама затрудняюсь сейчас ответить, как же мы с ней изъяснялись тогда? Неужели только жестами могли понимать друг друга?
Мне могут посоветовать обратиться к интернету. Обратилась, и что вы думаете? Там найдено с таким именем и фамилией 1679 человек, и главное, возраст подходящий, примерно, с 57- 59 лет.
Это все равно, что искать иголку в стогу сена.