Одна из самых поразительных особенностей отношений заключается в том, что через некоторое время, если дела идут хорошо, один или оба партнера почти естественным образом начинают называть другого "малышом".
Мы все вкладываем значительную часть своей энергии и гордости в то, чтобы повзрослеть, убедиться, что нам больше не нужна помощь в завязывании шнурков, что нам не нужно напоминать о том, чтобы тепло укутываться в холодные дни, и что мы можем сами расчесывать волосы. Короче говоря, мы очень стараемся быть взрослыми.
Но успешные взрослые отношения требуют от нас чего-то довольно своеобразного: в то время как мы вознаграждаемся за общую зрелость наших характеров и образа жизни, нам также предлагается – при правильном стремлении быть рядом с кем-то-получить доступ к менее развитым и более ребяческим нашим сторонам. Это относится к подлинной взрослости-иметь возможность в моменты интимных отношений свернуться калачиком, как маленький ребенок, и стремиться к тому, чтобы с ним "нянчились", как это было много десятилетий назад, когда мы носили пижамы с отпечатками слонов на них, шепелявили и имели небольшую щель в передних зубах. Это относится скорее к здоровью, чем к патологии, чтобы понять, как сильно в трудные моменты человек может хотеть, чтобы для него партнер стал заменой мамы и папы, и на какое-то время соединиться с беспомощным, испуганным, зависимым ребенком, которым он когда-то был и на каком-то уровне всегда остается.
К сожалению, эта избирательная регрессия не является легким или очаровательным путешествием назад во времени для тех, чье детство вовлекло их в сцены запоминающихся страданий и унижений. Для них взросление потребовало сверхчеловеческих усилий никогда больше не отдавать себя на милость тех, кто может воспользоваться их уязвимостью. Поэтому возвращение к воображаемому контакту с "мамами" и "папами" не имеет особого очарования; их плюшевые мишки не будут устраивать пикник в ближайшее время. Эти пуленепробиваемые персонажи, скорее всего, будут ходить по миру с вызовом и силой. Они построят тяжелый щит иронии вокруг своих сердец. Сарказм может быть их любимым способом защиты – и они тысячью способов убедятся, что никто никогда не попытается попросить их, даже в самой короткой, самой беззаботной и юмористической манере, "прийти к маме или папе" для объятий.
Защитная реакция вполне понятна, но она не обязательно соответствует реальным требованиям зрелости. Истинное здоровье означало бы восстановление легкого и неформального контакта со своими менее крепкими характерами ; это означало бы возможность играть в ребенка, потому что вы знали, что вы решительно взрослый, это означало бы возможность быть "ребенком", потому что вы не сомневались, что благополучно преодолели страхи и травмы беззащитного прошлого.
Чем труднее были первые годы, тем больше от нашего неразвитого " я " нужно отрекаться, тем больше мы должны казаться грандиозными, неприступными и устрашающими. Тем не менее, мы будем знать, что вступили в настоящую взрослую жизнь, когда сможем протянуть руку защиты нашему хрупкому молодому " я " – и заверить их, что отныне мы будем их надежными опекунами и защитниками и позволим им навещать нас для объятий и игр, когда им это понадобится.