Советский период, несмотря на чудовищную цезуру, подарил многим поколениям целую плеяду ярких и талантливых поэтов.
Одним из них был Евгений Долматовский, издавший свой первый сборник лирических стихов еще в 1934 году.
Правда, в том же году карьера, а, возможно, и жизнь молодого человека чуть было не завершилась, поскольку правлению недавно созданного Союза писателей не понравилась его дружба с другим литератором – Павлом Васильевым.
Соответствующий сигнал, по советской традиции, передали в НКВД, но время Большого террора еще не подоспело, поэтому выпускника Литературного института просто пожурили за приятельские отношения не с тем человеком.
Тем более что самого человека быстро отправили сеять доброе вечное на лесоповал (расстреляют Васильева позже, в 1937).
Вторично органы госбезопасности обратили внимание на стихотворца в марте 1938 года, арестовав его отца за контрреволюционную деятельность.
В принципе, обвинение против начинающего поэта и писателя можно было построить только лишь на одном отчестве – Аронович – но, к счастью, Евгений к тому времени уже успел написать несколько стихотворений, которые знала вся страна.
Во многом благодаря этому обстоятельству Евгений Долматовский остался на свободе и продолжил литературную деятельность в качестве военного корреспондента.
Он даже принял участие в финской кампании, где получил медаль «За боевые заслуги».
Великую Отечественную войну капитан Долматовский встретил на Юго-Западном фронте и очень скоро попал в окружение, а затем в плен. Прежде чем решить участь захваченных красных командиров, немецкое командование устроило небольшой спектакль, надеясь склонить их к сотрудничеству.
По приказу генерала фон Даниэльса из здания бывшей школы, на улицу вынесли ученические парты, рассадив за них пленных солдат.
Шел холодный дождь, но генерал, в щеголеватой форме, стоя под навесом на крыльце, снисходительно объяснил голодным и окровавленным красноармейцам положение дел:
- Ваша война проиграна. Меньше чем за неделю мы овладели Минском, теперь окружили Киев – мать городов русских, а очень скоро окажемся в Москве.
Мы сравняем этот проклятый город с землей, а ваших маршалов, прежде чем повесить, тоже посадим за парты, чтобы преподать пару уроков тактики и стратегии.
Что касается вас, то, чтобы сохранить жизнь, вы должны понять простую вещь – в мире нет армии, способной противостоять силе немецкого оружия – при этом генерал небрежно указал стеком на стоящие неподалеку танки со свастикой, – германский сапог навсегда сотрет с лица земли варварскую власть жидов и коммунистов.
Посмотрите, до чего они вас довели – прежде чем, как попасть в плен, вы умирали с голода.
Закончив речь, генерал приказал увести пленных. Их поместили в печально знаменитую Уманскую яму, набив до отказа огромный котлован, долго не давая не только еды, но и воды.
Те, кто пробовал насытиться глиной, умирали потом в страшных мучениях от окаменевших комков в кишечнике.
Солдаты, находившиеся у краев ямы, вырыли укрытия, чтобы спастись от холода, но когда грунт обвалился, несколько суток умирали под толстым слоем земли, потому что остальные настолько обессилили, что не могли им помочь.
Военный корреспондент Долматовский чудом сумел бежать, но перешел линию фронта только в ноябре, после чего был направлен в особый отдел для доскональной проверки.
С одной стороны для любого сотрудника НКВД все было предельно ясно.
Сын арестованного врага народа (о том, что отца расстреляли в 1939, семью известят только после войны), струсил и сдался в плен (правда, утверждает, что был ранен в голову и в руку), больше двух месяцев находился неизвестно где (говорит, что скрывался в лесах, но свидетелей нет).
Вывод, казалось, был очевиден, но имя поэта Долматовского, написавшего стихи к песням «Любимый город» и «На Дальний Восток» было слишком хорошо известно.
К тому же, на этот раз, национальность потенциального предателя сыграла на руку, так как Адольф Гитлер ненавидел евреев гораздо больше, чем это делал Иосиф Сталин.
В конечном итоге, посовещавшись, его решили направить в действующую армию, минуя штрафбат, и даже присвоив звание майора.
Это случилось в январе 1942 года, а в декабре того же года, под Сталинградом, батальонный комиссар Долматовский случайно узнал, что в расположении их корпуса находится пленный генерал вермахта Александр Эдлер фон Даниэльс.
До конца не веря в такую удачу, майор прибыл в штаб армии, вкратце объяснил ситуацию и добился разрешения от командующего фронтом К.К. Рокоссовского допросить немца.
Место для беседы определили самое подходящее – в школе села Малая Ивановка.
Сидя за партой, генерал, конечно, не узнал в молодцеватом майоре одного из тех, кого поучал в августе 41, но внимательно слушать советского офицера ему ничто не мешало, так как он был сыт и не ранен.
- Вы проиграли эту войну, только начав ее – на рассвете 22 июня.
В октябре 41, Гитлер напрасно напечатал пригласительные билеты по случаю взятия Москвы.
Шевроны, с изображением элеватора в Сталинграде, вы тоже пошили зря.
Сейчас 6-я армия Паулюса в кольце.
Те из вас, кто не сдастся в плен, очень скоро подохнут голодной смертью.
А мы пойдем дальше, на запад. И закончим в Берлине.
Только, в отличие от вас, мы не уничтожим столицу Германии, сохранив ее для немецкого народа, освобожденного нами от звериной идеологии нацизма.
Что касается ваших вождей, то те, кто не покончат с собой, будут преданы суду и казнены.
Без дополнительных уроков с нашей стороны.
Посмотрите на себя, генерал! До чего они вас довели – вы ведь, в глубине души рады, что попали в плен, где тепло и хорошо кормят.
Кроме того, здесь у вас больше шансов статься в живых, не испытав на себе силу русского оружия – майор выразительно показал школьной указкой за окно, куда специально подогнали «Катюшу» с красной звездой.
После этих слов Даниэльс вскочил и потребовал у переводчика прекратить издевательство, но Долматовский перебил его, перейдя на немецкую речь:
- Я только повторяю ваши слова, генерал. Вспомните прошлогодний август, Уманское окружение, школу в Подвысокое и группу раненых командиров, сидящих за партами. Я – один из них. Только тогда мы слушали вас на улице, под холодным дождем, если не забыли.
Очень скоро генерал фон Даниэльс добровольно стал сотрудничать с комитетом «Свободная Германия».
В последний раз, за время войны, он вышел в радиоэфир в апреле 45, призывая солдат берлинского гарнизона выйти из руин с поднятыми руками.
ПОСТАВЬТЕ "ЛАЙК", ЧТОБЫ УВЕЛИЧИТЬ ОХВАТ СТАТЬИ. ПОДПИШИТЕСЬ НА КАНАЛ, ЕСЛИ ПОНРАВИЛАСЬ ПУБЛИКАЦИЯ.
Экипаж капитана Йорка - бомбардировка Токио, побег из СССР и возвращение домой
Судебные казусы советской законодательной системы, в рамках дела "Океан"
Посещение Освенцима - запоздалое раскаяние Ватикана
Три брака Семена Буденного