Сколько себя помню, жила я все время с мамой и другого помыслить не могла.
Другие уезжают из отчего гнезда, обустраиваются самостоятельно, а мне это вроде бы в ум и не приходило.
Привычка, ставшая натурой.
Первые попытки.
Мама мне ни в чем не мешала.
Все, в общем, было хорошо, пока мне не стукнуло 25.
Тут внезапно в маме проснулась забота о моем будущем:
"Чего ты без мужа?
Я в твоем возрасте уже замужем была и не в первый раз..."
Мама выходила замуж многократно.
Потом у нее сложились постоянные отношения с Петром Санычем.
Но постоянство это было скорей пунктирным.
То она к нему уедет на неделю, то он приедет погостить.
Первые попытки.
Мой небольшой опыт общения с противоположным полом приводил к неутешительным выводам.
Для временных отношений годятся почти все.
Но так, чтобы связывать жизнь насовсем, не годится никто.
Мужчины либо инфантильные, либо слишком грубые.
Те, которые держатся в мире самостоятельно, как правило, не принимают женщин за людей.
В конце концов, маме удалось вбить мне в голову идею замужества.
Генка был непритязательным в плане мании величия.
Наши отношения сложились легко.
Он переехал ко мне и занял в комнате вполне обоснованный угол за компьютером.
У него была удаленная работа.
Все бы спокойно было, но мама неожиданно совсем забросила Петра Саныча и переключила на Геннадия локаторы своего внимания.
Прежде она и носу не совала в мою комнату, а тут норовила каждый час впереться и донимать его.
Гена не особенно реагировал, но я стала замечать, что он теряет интерес ко мне.
Потом он стал худеть, обнаружилась язва желудка и совсем он стал неинтересным.
2 года всего пожили и расстались.
"Ну и правильно, - сказала мама. - Тебе надо детей заводить, а от плохого семени не жди доброго племени".
Один за одним...
Она возобновила отношения с Петром Санычем, а я вскоре познакомилась с Мишей.
Едва Миша поселился у меня, как мама направила стрелы остроумия в его сторону.
Днем ей доставать Мишу не удавалось, и она донимала меня :
"Он тебя не любит. Любил бы тебя, не перечил бы мне, когда я учу его уму-разуму".
Вечером, оказавшись в кругу семьи, Миша самолично подвергался наездам в свой адрес.
Реагировал бурно, кипятился и ругался.
Так они и собачились года полтора, пока Михаил не попал в аварию.
Он работал водителем, а тут сам пострадал, да еще и разбил начальственный "мерседес".
Пришлось расстаться снова.
Схожим образом она отнеслась и к Валентину, с которым я изначально договорилась не жить в гражданском браке, а сразу расписаться.
Я полагала, официальное положение мужа избавит Валю от маминых придирок, но просчиталась.
Она и его изводила, пока Валентин не забрал вещи и не съехал, хотя на развод не подавал.
На этот раз ко мне закрались сомнения про её давнишние браки.
"Мама, - спросила я напрямую, -а не ты ли была причиной того, что все твои мужья как-то плохо кончили?
Один, помнится, сел в тюрьму, второй заболел раком, третий попал под электричку.
Тебе не кажется странным?"
Прямой мой вопрос застал маму врасплох.
Сначала она пыталась уйти от ответа, но я стояла на своем, и мама расплакалась:
"Я много накосячила в жизни,но не нарочно, Аня!
Это моя вампирская сущность лезла наружу.
Мне еще в юности предрекли, что я по натуре вампир.
Ничего не могу с собой поделать.
Как только вижу слабину в каком-нибудь мужчине, сразу начинаю его изводить!"
"Как же ты до сих пор общаешься с Пером Санычем?" - Удивилась я, и тогда мама раскрыла свой главный секрет.
СПАСЕНИЕ ЕСТЬ!
Петр Саныч тем и отличался от остальных мужчин, что научил её управлять проявлением вампиризма.
Как только она чувствовала желание вывести из себя, сразу многократно произносила молитву.
Если чувство внутренней неудовлетворенности не откатывало, то Петр Саныч приходил на помощь.
Он зажигал свечку в подсвечнике и через каждый час наговаривал на пламя один и тот же заговор.
Повторял он это до тех пор, пока свечка не сгорала.
Чаще всего помогала, но если стихия мамина не угомонялась, то Петр Саныч расставался с ней на недельку-другую, говоря ей одну и ту же формулу.
Через некоторое время мама успокаивалась, и тогда они снова восстанавливали отношения.