Дальнейшее изобилует нестыковками и плевками на здравый смысл. Советую не копаться в словах, которые, как вам кажется, режут глаз и вызывают рвоту.
Подумайте лучше вот над чем. Это написано человеком, который из года в год варился в этом дерьме, не имея возможности выплеснуть наружу все то, что выжигало внутренности напалмом.
После описанного выше меня напоили в хлам. Мои же собственные родители и прочий кровный сброд. Помню, как перед моим носом без конца оказывалась наполненная до краев рюмка, я тут же хватал ее в благодарном порыве. Все вокруг «радовались» за нас, тянулись жирными от шашлыка руками к молодым, наверное, чтобы их об меня вытереть. Во главе стола сидел нервный отец, он то и дело вскакивал с места, и что-то плел про судьбоносную встречу.
Очнулся я на диване в спальне, в голове вертелись жирные лоснящиеся морды родственников, все они почему-то вытягивали мокрые губы в трубочку, пытаясь впиться в меня намертво. Рядом тихо сидела моя будущая жена, глаза ее были похожи на два фарфоровых блюдечка, из которых вот-вот выплеснется соленая жижа.
А затем они пошли в наступление. Меня уговаривали «еще раз» как следует подумать, взвесить, и отложить решение о женитьбе на потом. Например, на следующий год.
Расслабленный донельзя выпитым, я чуть было не повелся. Мы вышли прогуляться. Город словно вымер, на улицах кроме нас никого не было.
Ветер влетел мне в уши и выдул предательское: поду-у-у-май!
До сих пор я вспоминаю этот момент, до сих пор у меня краснеет кожа, покрываясь пупырышками стыда. Я усадил любимую на лавочку в парке и принялся говорить словами отца. Я открывал рот, но говорить от себя не мог, я лишь повторял его мысли. Подлые, по своей сути.
Она заплакала. Это не был рефлекторный плач обиженной девушки. Если бы. Это были рыдания человека преданного, уязвленного до предела. Который поверил до конца, понадеялся и.… Оказался отвергнутым. Все равно, что показать перед носом малыша любимую игрушку, а потом выбросить. Приговаривая, не плачь, у тебя еще будет много таких.
Когда-нибудь, потом. На следующий год.
Ветер швырнул мне в лицо падающую листву, закружился возле нас, как сумасшедший. Природа встала на защиту униженных и оскорбленных и я, в первый раз в своей жизни, вдруг понял.
Что не смогу. В первый раз я ослушался его.
А потом пошла обычная жизнь, на свадьбу ко мне приехала мать. С поджатыми губами, всем своим видом показывая, как ей неприятно. И навязчивые тесть с тещей, и невестка с «приданым»
Мама подошла ко мне вплотную в ресторане и тихо проговорила.
– Надеюсь, у тебя все будет хорошо. А если что не так, то сам знаешь, мы всегда тебе рады.
Вот так вот. Мы только тебе рады. Если надумаешь вернуться, пожалуйста. Я вспомнил ее увещевания в детстве, после нокаута, и сделал все с точностью до наоборот.
В тот же год я усыновил чужого пацаненка и зажил, как ни в чем не бывало. Став отцом в двадцать один год.
Возвращаться в родной город я не собирался. Новые родственники принялись строить планы о житье-бытье, я устроился на работу, потихоньку забывая о «стыдном» дне.
Но мой добрый папа ничего не забыл. И в один прекрасный день зазвонил домашний телефон. В квартире тестя с тещей, где молодая семья жила в полном составе весь последний год.
Я поднял трубку и услышал знакомый жесткий голос.