ПОСТРОЕНИЕ КНИГИ
«Строгое построение книги Откровения по известной системе», как говорить Гаррат, «слишком очевидно, чтобы ускользнуть от внимания и объяснение символов может быть очень облегчено верным установлением главнейших черт»; и еще «в правильном понимании пророчества все зависит от того, имеешь ли в мыслях твердо установленный план основных черт Апокалипсиса».
Это без сомнения чрезвычайно важно. Точно также, как читающему обыкновенное литературное произведение очень помогает иметь подробное оглавление книги и деление ее на главы, точно также великую помощь окажет изучающему пророчество изучение сперва плана, по которому составлена книга. Эту статью я посвящаю такому исследованию.
На это мы имеем отчасти указание и объяснение Самого Господа; отчасти же должны исследовать сами с помощью молитвы.
О первом, главнейшем делении Апокалипсиса, не может быть сомнений или различных мнений. Все согласны в том, что Давший Откровение Сам изъяснил его характер. Его приказание видевшему таково:
1. «Напиши, что ты видел»,
2. «Что есть»,
3. «Что будет после сего».
Это и должно составлять деление на три части всего содержания книги, которую ему предстояло написать.
«Что ты видел», очевидно, относится к видению, описанному в первой главе. То, «что есть» относится к семи церквам Асии. Но помимо своего прямого отношения к существовавшим тогда семи церквам, само число семь показывает, что им церкви служили прообразом единой Церкви и самый характер и содержание семи посланий с личным обещанием «побеждающему» и особенным призывом Духа не позволяют сомневаться в том, что «то, что есть» изображает главные черты и духовные изменения в избранных Божьих в период их земной жизни.
Применимость предостережений, приказаний, увещаний и поощрений, находящихся в посланиях к различным условиям духовной жизни, признана всеми.
Должно ли смотреть на семь церквей, как на прообраз или иллюстрацию к последующим условиям Церкви, начиная от того времени, когда дано было Откровение до настоящего, это другой вопрос, которого я теперь не касаюсь. В своем первоначальном, прямом значении то «что есть» должно быть понято в том смысле, как понимал Апостол, т. е. относящимся к Церкви, которая существовала тогда на земле и была изображена примером семи церквей.
«То, чему надлежит быть», «чему надлежит быть вскоре» (1:1) (22:6) начнется очевидно вслед за окончанием описания того, «что есть». Так мы это видим; как только оканчивается седьмое послание, новое видение представляется видящему и трубный голос Божественного возвестителя раздается, говоря: (4.1) «я покажу тебе, чему надлежит быть после этого», т. е. буквально «вслед за этим».
Тут начинается пророческая история будущего — т. е. после предварительного явления некоторых славных сцен на небе, куда был восхищен Иоанн.
Пророчество начинается с того, что должно было сбыться сейчас же и продолжать раскрывать то, что должно было произойти позднее; оканчивается оно тогда, когда совершается «тайна Божия», «как он благовествовал рабам Своим и пророкам», и новое небо и новая земля со всею славою Нового Иерусалима и блаженством искупленных раскрывается очарованному взору любимого ученика.
Таково главное разделение книги. Но, подчиняясь ему, есть еще не менее важное разделение той части, которая составляет третью или последнюю часть книги. Это деление двойное, т. е. все видения, проходящие перед видящим, составляют как бы две серии, относящаяся к одному и тому же периоду.
Это удвоение всех видений вполне соответствует Божественному плану в предсказаниях, судя по другим примерам.
Так было, например, в снах Иосифа, предсказывавших его главенство над братьями. Оно изображено было и в звездах, и в колосьях. Тоже самое в снах Фараона о семилетнем голоде, символически изображенном в семи тучных и тощих коровах и в семи хороших и худых колосьях. Тут же нам объясняется причина удвоения пророчества. "А что сон повторился Фараону дважды, это значит, что сие истинно слово Божие, и что вскоре Бог исполнит сие" (Бытие 41:32). Оно доказывает абсолютную достоверность пророчества и его непременное исполнение. Точно также впоследствии когда за 2500 лет открывается будущность истории (касающаяся периода, который наступит через 2500 лет) она изображена в двух видениях: во-первых, в виде великого истукана, виденного Навуходоносором, а во-вторых, в виде четырех диких животных, виденных пророком Даниилом.
Следовательно, мы в праве ожидать, что та же методика будет принята при сообщении рабам Божьим в церквах того, чему надлежит быть,
и что должно окончиться, когда совершится тайна Божия и царство Его будет утверждено на веки. Так оно и есть. Откровение раскрывает будущую судьбу церкви на земле и той части мира, которая была предметом предыдущих пророчеств, в двойных видениях, потому что "сие истинно слово Божие".
Построение той части книги, которая касается того, что должно было наступить сейчас же, по моему мнению, следующее. (Видения и действия, описанные в четвертой и пятой главе, служат вступлением в эту часть пророчества, которая начинается снятием первой печати, описанным в шестой главе).
Первая серия (гл. 6—11).
Семь печатей, из которых седьмая вызывает семь труб, оканчивающихся «последней трубой», когда являются сила Иисуса Христа, воскресение и суд.
Вторая серия (гл. 12 —16)
Семь знамений (из них первые два и последнее так названы, а остальные оставлены не раскрытыми); седьмое из них составляют семь язв, оканчивающихся с совершением тайны («совершилось») падением Вавилона и окончательным потрясением всего.
Заметим, что обе серии оканчиваются «великим градом».
После этих видений следует объяснение тайны Вавилона, данное в 17-й главе; еще более полное описание ее падения в главе 18-й; брак Агнца и победоносное шествие Царя царей в гл. 19-й; тысячелетнее царствование, первое и второе воскресение и суд перед белым престолом в гл. 20-й; и явление церкви «имеющей славу Божию» в гл. 21-й и 22-й.
Можно сразу заметить, что этот взгляд на построение Апокалипсиса в одном очень важном отношении расходится с общепринятыми объяснениями протестантских толкователей, которые считают, что эта книга в своей главной пророческой части состоит из трех серий, заключающих в себе по семи явлений — семь печатей, семь труб и семь язв. На эту теорию можно возразить, что серия труб кончается в 11-й главе, а следующая серия — язв, начинается в 15-й, и таким образом является пробел или разрыв в установленном порядке книги, длящиеся в течение трех глав, 12-й, 13-й и 14-й. Эллиот, которого нельзя достаточно похвалить за сочинение «Horae Apocalypticae», как величайшего современного классика-толкователя этой чудной книги говорит об этой части книги как «о возвращении к прежнему или отступлении довольно продолжительном и разнообразном. Этот взгляд предполагает такое резкое нарушение симметрического построения книг которая из всех частей св. Писания носит самый поразительный отпечаток, можно сказать, математического построения, что возникают серьезные сомнения в его правильности.
Напротив, взгляд, мною выраженный, вовсе не ведет к таким последствиям и имеет, как мне кажется, твердое внутреннее основание в свою пользу.
Большую трудность представляет точное определение семи «знамений», потому что три из них названы, как я говорил, а остальные подлежат открытию).
Однако, этот факт, ни мало не составляя аргумента против правильности подобного взгляда, напротив, еще более подтверждает его; во-первых потому, что такое построение поддерживает загадочный характер книги, делая ее объяснение далеко не легким; во-вторых, тот факт, что это не было понято до таких поздних времен, указывает, что именно теперь важно было открыть это, потому что «знамения» относятся к последним временам.
Теперь я приведу перечисление семи видений, заимствованное у Гаррата из его чудных «Комментарий на Откровение», где он приводит мысль, которая, насколько мне известно, им первым была высказана и при том с такой силой.
Первое знамение (так и названное). Жена, облеченная в солнце. 12:1-2.
Второе знамение (так и названное). Зверь с десятью рогами. 12:3—17. 13:1—10.
Третье знамение. Зверь с двумя рогами, подобными агнчими? 13:11—18.
Четвертое знамение. 144,000 на горе Сионъ 14:1—5.
Пятое знамение. Три Ангела, летающие посередине неба. 14:6—13.
Шестое знамение. Жатва и точило. 14:14—20.
Седьмое знамение (так и названное). Семь Ангелов, имеющих семь последних язв. Гл. 15 и 16.
Некоторым это разделение по первому взгляду может показаться произвольными.
Доказательства, на которых оно построено, будут представлены в последующих статьях; тогда, смею думать, будет понятно, что этот взгляд на симметрическое построение книги значительно облегчает проникновение в тайны откровения, касающегося того, «чему подлежит быть вскоре».
Аминь!
