Уильяма Тернера (1775—1851) традиционно считают художником, предвосхитившим импрессионизм. Его поздняя живопись передаёт потоки воздуха и наводит фокус на состояние, а не на композицию — это импрессионистические черты. Тернера действительно удобно воспринимать в контексте импрессионизма, но если смотреть на него отдельно, то это клубок парадоксов: успешный художник с акцентом кокни и «импрессионист», родившийся в XVIII веке.
Он не похож на многих известных британских художников, вспомните хоть Джона Констебла (1776—1837) — знакового английского пейзажиста, который писал размеренные виды родной местности, его живопись выдаёт отношение к натуре — как у толкиеновских хоббитов к родному Ширу. Пейзажи Тернера рядом с ними чужеродны.
Тернер вписывается в другой, менее очевидный контекст британского искусства, где творили Генрих Фюсли (автор известной картины «Ночной кошмар», ок. 1783) и Уильям Блейк (культовый поэт, мода на которого и в XX веке набирала обороты — он сам иллюстрировал свои тексты и был самобытным художником). Специалисты называют Англию «страной предромантизма», когда говорят о тенденциях XVIII века, — и действительно, в Англии в XVIII веке появились мастера, которые будто творили для будущего. Как Тернер — для импрессионистов.
Он был из небогатой семьи, всегда держался подчёркнуто скромно и прилежно учился в Академии. Глядя на позднюю живопись Тернера, кажется, что он просто свободно орудовал кистью, что называется, от души, — но за этим умением быстро схватить и передать вихрь стоят сотни часов скрупулезного анализа живописи коллег, наблюдения натуры и отработки технического мастерства.
При всей устремлённости в будущее Тернера приняли и современники: он рано прославился акварельными пейзажами с готическими соборами, а английская публика хорошо принимает такие вещи. Его манера — та самая, предимпрессионистическая — сформировалась не сразу, он писал и историческую живопись, и даже батальные сцены («Трафальгарская битва», 1808). Что естественно для англичанина, Тернер много внимания уделял воде, чем дальше — тем больше.
Изображение воды отвечало его эстетическому вектору: позволяло размыть форму в угоду движению и цвету. «Мол в Кале» (1803) — вихрь неба и волн, в котором почти теряются фигурки людей. Это романтический мотив (люди и мощная стихия вокруг), но нельзя сказать, что пейзаж Тернера — романтический, то есть немного фантазийный и нацеленный только на впечатление «борьбы» со стихией. Здесь нет мятежности души, а живописный язык Тёрнера для выражения этой стихии — более реалистический.
Тернер с упорством метеоролога искал и находил необычные атмосферные эффекты, которые стремился передать в живописи. Например, «Метель. Переход Ганнибала через Альпы» (1812) — формально вроде бы исторический сюжет, а по факту выдаёт впечатление художника от атмосферного явления, которое он действительно застал в Альпах. Да, в отличие от Констебла Тернер часто ездил на континент — и именно за новой натурой.
Даже в Италии он не увлёкся античными образцами и не ушёл в классицизм, а больше всего оценил натуру вокруг — итальянский свет и краски. Особенно ему нравилась Венеция — наверняка из-за влажной дымки и преломления света в ней.
Чем дальше, тем более абстрактными становились формы в живописи Тернера, ради передачи движения и цвета он пишет максимально «стихийно», это стремление заметно даже в названиях: «Дождь, пар и скорость. Большая железная дорога» (1844). С этой приверженностью стихии связана легенда, по которой уже возрастной художник попросил привязать его к мачте корабля, чтобы он мог наблюдать бурю и написать потом её. Но это, вероятно, все же выдумка. Хотя и без этого эксцентричного штриха поздняя живопись Тернера не просто предвосхитила импрессионизм, а ушла гораздо дальше по тропе экспериментов. Посмотрите на «Восход солнца с лодкой между двумя мысами» (1835/1840) — эта картина куда импрессионистичнее раннего Моне.
Тернер, таким образом, не был ни романтиком, ни реалистом, ни — в принятом значении этого слова — импрессионистом, но его живопись можно считать примером следования за творческой интуицией и восприятием цвета. И эта эволюция стиля, и раскрепощение визуала мастера — захватывающее зрелище.
Увидеть вживую работы Уильяма Тернера вы можете в основной экспозиции Государственного Эрмитажа, давним другом и партнером которого является банк ВТБ.
Текст: Анастасия Семенович