С Зои Лионидас, историком, лингвистом, переводчиком с древних языков, мы говорим о Миледи XV века, Катерине де л’Иль-Бушар. Девушка с ранних лет мечтала о красивой жизни. Жила этой мечтой, превратившись в коварную обольстительницу. И вроде бы удачно вышла замуж за Пьера де Жиака, но легко от него отказалась, когда он стал для нее обузой, приняв ухаживания Жоржа де ла Тремойля
- Мужа казнили. Горевала?
- Катеньке до этого не было уже никакого дела, т.к. она вновь стояла перед алтарем, давая клятву быть до самой смерти преданной супругой Жоржа де ла Тремойля, конечно, метившего на кресло, с которого он столь умело выгнал прочь своего соперника.
Однако, в отличие от Жиака, жадно схватившего то, что плохо лежит, Тремойль был умен и хитер. Спешить он не собирался, ибо в его планы входило не просто оторвать кусок пирога (а там будь что будет) но занять вожделенное кресло прочно, на годы, а если возможно – до конца жизни. Посему, задолго до памятной февральской ночи, он принялся сколачивать собственную партию, особенно обхаживая Артюра де Ришмона – носившего в то время звания коннетабля Франции, что в современных реалиях приблизительно соответствует военному министру.
- Влиятельный человек?
- Ришмон был человеком исключительного дарования в том, что касалось армейских дел, достаточно будет сказать, что именно он проведет военную реформу, которая даст Франции неоспоримое преимущество и что именно под его руководством эта война, длившаяся уже более века, завершится полной и окончательной победой французской короны. К слову, это был еще один воспитанник Иоланды, которая с обыкновенной для себя прозорливостью сумела разглядеть в этом уродливом человеке, не слишком богатом и без особых перспектив – недюжинный талант, которому во что бы то ни стало нужно было предоставить возможность явить себя в полной мере.
Но, как это часто бывает, этот храбрый солдат и великолепный полководец был совершенно слеп в том, что касалось подковерных интриг. Ришмон с поразительной доверчивостью позволил опутать себя, и в скором времени уже не представлял жизни без исполнительного верного Тремойля, более того, он усиленно принялся хлопотать перед Иоландой, чтобы та позволила именно этому преданному и надежному человеку занять кресло фаворита (если уж без такового обойтись ну никак не получалось!)
Королева, как обычно, жившая вдали от двора, и посему вынужденная полагаться на слова коннетабля, после небольших колебаний согласилась. Впрочем, на все потребовалось время, а пока что на месте временщика появилась уже совершенно нелепая фигура – некий Камю де Болье, королевский конюх, человек неотесанный, грубый и, скажем так, не блиставший умом. Без всякого сомнения, Карл, в очередной раз впавший в панику от перспективы одиночества, вцепился в того, кто первым подвернулся под руку. По этой причине Камю в один день сделал головокружительную карьеру, превратившись в главного конюшего короны, конечно же, с правом доступа к государственной казне и входа в королевские покои в любое время дня и ночи.
- Как же этого одолеть фаворита?
- Впрочем, как уже было сказано, новый фаворит был откровенно глуп, и посему, оказавшись на вершине власти, бросился во все тяжкие с такой скоростью, что вынудил придворных с ностальгией вспоминать о тирании Жиака. Посему, заговор сложился мгновенно, недовольные уверенно сплотились вокруг умного и весьма обходительного Тремуйля, и 27 июня 1427 года на фаворита, беспечно скакавшего под королевскими окнами верхом на муле, бросились наемные убийцы. Никому не было дела, что все происходит на глазах у юноши-короля, более того, на его крики и бессильные приказы попросту не обратили внимания, и пару минут спустя фаворит распростерся на земле в луже собственной крови. Что поделать, если данная неумная личность заняла чужое место, в том, что его век оказался столь коротким, королевский конюший Камю обвинять мог только самого себя!
Король метал громы и молнии, топал ногами, требовал найти и обезглавить виновных... придворные терпеливо молчали, слишком хорошо зная переменчивый нрав своего господина. Произошло то, чего и следовало ожидать, уже на следующий день Камю оказался прочно забыт, а в кресле временщика при полной поддержке и одобрении коннетабля и его присных, уже устраивался Жорж де ла Тремойль. Впрочем, в этот раз юный король оказался, пожалуй, прозорливее умудренного годами Ришмона, и в ответ на пространную речь последнего, расхваливавшего своего протеже, резонно ответил – я его приму, но как бы вам не пожалеть!..
- А он что ответил?
- Ришмон пропустил эти слова мимо ушей, и осознал свою ошибку уже слишком поздно. Не прошло и нескольких дней после назначения, как новый фаворит показал себя во всей красе, изгнав из дворца своего благодетеля, и покусившись на его жизнь. Попытка убийства, к счастью, провалилась, но Ришмона ждали годы опалы, и постоянного страха за свою жизнь.
- А что же Катенька?
- Все эти бури и вихри не коснулись ее никоим образом, тем более, что еще при Жиаке ей удалось подняться на высшую ступень своей придворной карьеры, став крестной матерью и официальной воспитательницей наследника французского престола! О, это были золотые деньки!...
Королева Мария с огромным беременным животом была вынуждена каждый день, преодолевая дурноту подниматься с постели и сгорая от позора тащиться в приемный зал, чтобы вместе с камергером своего двора заниматься подсчетом количества бочек с вином, которые следовало продать на ближайшей ярмарке! Денег в казне катастрофически не хватало, т.к. они из раза в раз уплывали в заботливые руки фаворитов, и посему, чтобы обеспечить будущему ребенку существование, положенное принцу, королева Франции вынуждена была заниматься оптовой торговлей вином!.. Впрочем, Катеньку это не волновало, скорее наоборот – именно подобное положение позволяло ей купаться в безудержной роскоши, рядом с которой детские мечты казались смешными и наивными.
В церкви на церемонии крещения родители, по обычаю, отсутствовали, но нам несложно представить, что чувствовала великолепная Катенька, разодетая по последней моде, сияющая драгоценностями, сидя на месте, полагавшемся королеве Франции, держа на коленях дофина в пеленках, сплошь усыпанных золотыми геральдическими лилиями!...
- Довольна была собой...
- Надо сказать, что церемония в тот день ознаменовалась безобразным скандалом, т.к. по обычаю золотые крестильные сосуды должны были перейти в собственность соборного капитула – но казна была (впрочем, как и обычно) в столь плачевном положении, что эти самые сосуды пришлось взять взаймы, и хозяева никоим образом не желали с ними расставаться. Кое-как скандал удалось замять, пообещав выплатить соборному капитулу цену неудавшегося подарка (как вы понимаете, это никогда не будет сделано), и Катя величественно выплыла на парадное крыльцо с ребенком в руках, и перед ней будто перед королевой народ преклонил колени... О, это был незабываемый день!...
Посему, даже после падения Жиака никто и думать не смел, чтобы покуситься на крестную мать самого дофина, и Катенька продолжала вести привычную жизнь – а королевскую постель покидать и не думала, покуда с новым супругом опять не вернулась уже официально, на высшую ступень государственной власти.
Эти годы будут самыми счастливыми в ее жизни, чего, к сожалению, нельзя было сказать о королевстве в целом.
Продолжение читайте здесь
Начало текстового сериала "Миледи XV века" читайте здесь:
Часть 1. Рождение и детство.
Часть 2. Становление обольстительницы.
Часть 3. Первое возвышение.
Часть 4. Судьба её всесильного покровителя.
Часть 5. Устранение соперника
Часть 6. Когда муж становится обузой