***
Ничего не увидеть сквозь воды Ижоры –
эту реку я сам будто выплакал,
и, быть может, подумав, что слёзы не в пору –
не жалея, глаза себе выколол.
Никогда не напиться живою водицей,
потому, как лихая река
ядовита, мертва и горька –
Заражённой водой её только травиться.
И дыханьем в осклизлые лёгкие снова
не вдохнуть бытия даже малость,
под водой ничего не осталось живого,
кроме рыб, что ко мне присосались.
Сколько тёмных ночей и безрадостных дней –
одинокий, слепой, обездоленный,
под промышленным стоком, на каменном дне,
было холодно, холодно, холодно.
И, когда встрепенулась вода,
этот всплеск для людей, находящихся близко,
был чуть громче падения льда
в полуполный стакан с обжигающим виски.
И пришло осознание в эту минуту,
что на дне одинокой осталась душа,
а воскресшее тело, бездумно спеша,
всё стремится куда-то… К кому-то…