Ранее: ЧП на работе и ночные гонки.
Незаметно в делах и суматохе Новый год подкрался, опять ёлки, подарки, новогодние мероприятия для детей и взрослых, уже с горчинкой. Нет, нет и всплывет имя погибшего начальника или кто помянет его добрым словом, многое с ним связанное осталось, вот и клуб этот тоже.
Жилой дом достраивается для наших работников, уже и крыша возведена, правда она тоже уже горела, но в причинах возгорания виноваты были рабочие, которые смолу без присмотра оставили. Особого ущерба этот пожар не нанёс, но разговора было на весь город. В доме оставались только отделочные работы. Обидно было, что сантехнические работы будут выполнять работники другой организации, когда наши это сделали бы намного качественнее, но город не наша территория.
Я была сильно огорчена, когда технадзор согласился на замену деревянных полов на линолеум, вот когда я пожалела о том, что я не сама стала технадзором, это было связано с огромными деньгами. Тогда с лесом тяжело было и естественно, то, что было предназначено нам, ушло налево, а мы получили некачественные полы. Да и узнала об этом уже тогда, когда увидела линолеум на полу. Моё негодование было не передать, но тогда моё слово ничего уже не значило.
В конце ноября от Тани посылка пришла с пальто, а про знамена она написала, что позже пришлют. Ничего больше особенного не писала, только про ребенка и что всё у неё хорошо. Посылала ей кое-какие посылочки, а деньги нет, муж же у неё был.
Я стала копить денежки на пол для новой квартиры и на новую обстановку в него на сберегательную книжку, и, когда там накопилось уже более четырехсот рублей, пришла сестренка и попросила занять ей деньги для погашения коммунальных платежей, ей срочно нужна справка на пособия для новорожденного ребенка. У неё родился сынок, третий ребенок.
Я отдала ей свою сберегательную книжку, вписав её туда, как распорядительницу вкладом на равных со мною правах, сказала, что она может взять с неё на погашение задолженности, а потом вложить этот долг на книжку самостоятельно, мне было просто некогда стоять в очередях в Сберкассу.
Сама стала ежемесячно отдавать ей деньги в размере моей месячной зарплаты (около двухсот рублей), это моя зарплата во вновь открытой мною новой организации, с которой я еще продолжала сотрудничать, чтобы она внесла их в виде вклада на мою Сберкнижку, которая находилась у неё еще на руках, и она всё никак не могла, с её слов, погасить свою задолженность передо мною. Да еще я ей какие-то суммы на личные расходы передавала.
А в начале марта меня все-таки уложили в стационар с сердцем, оставила всех на Онегу, а сама переживала за Лану, Полину, Антошу. Онега оказалась не лучшей хозяйкой, да и не могла она меня заменить у детей никак. Ко мне в больтницу они приходили все исправно, Онега что-то готовила, говорила, что дома все есть. Ко мне и с работы ежедневно кто-то приходил. Медперсонал был приветливым и делал всё, что положено, палаты были на несколько человек, я была одна русская среди них, а что это значит, может знать только русская, проживающая здесь.
К каждой больной приходят толпы родственников, все несут мясные и очень калорийные блюда – манты, плов, каурдак, лагман, жаренную печенку с яйцами, голубцы в виноградных листьях, джумурта-барак (яйца в мешочек), чучвару (пельмени), мясо, тушенное с овощами и еще много чего и всй такое вкусное. Узбекская кухня в основном состоит из вторых блюд. Не сесть с ними, чтобы хотя бы попробовать, обидеть.
А съедалось буквально все, чтобы не принесли, может потому. что больше и дел там никаких не было, кроме как есть и спать. Садились в кружок и ели за милую душу, запивая ароматным горячим зеленым чаем. Этот напиток всегда был на столе, а на кухне всегда стоял бак с кипятком, чтобы можно было заварить чай в любое время.
Я вроде и лечилась, но всегда была в напряжении, никак не могла расслабиться, и врачи удивлялись, что я не иду на поправку, моё состояние остается стабильно отрицательным, уже и назначения не раз меняли, а тут приходит Онега и приносит мне телеграмму от Тани, чтобы я выслала ей денег на развод и больше ничего.
Не зря видимо я за неё беспокоилась. Я кинулась к врачам за выпиской, а они в шоке, в таком состоянии они не могут меня отпустить, но я их убеждаю, что всё это сначала нервы, а не сердце, если я не успокоюсь, то всё их лечение бесполезным будет, а у меня сейчас такое напряжение, что если не выпишут, то еще хуже мне будет.
Мне сочувствуют и выписывают, но сначала берут слово, что я буду все эти дни выполнять их рекомендации и даже инъекции делать. Хорошо, что в соседях у меня медсестра, два дня до поезда она мне их делала. А я за эти два дня отметилась на работе, там предположили, что я могу уложиться в больничный лист, который уже закрыт будущим числом и сказали, что если не уложусь, то они поймут и никаких последствий не будет.
Кроме того, выписали аванс в нужную мне сумму не только на дорогу, но и на непредвиденные расходы. К своей Сберкнижке я не обратилась, так как все-таки деньги откладывала на новую квартиру. С собой взяла Полину, чтобы Онеге легче было с Антошей. Лану успокоила и попросила быть повежливее с Онегой в её же интересах, а то в последнее время у них всё больше конфликтов в моё отсутствие. С собой беру назначения и лекарства, надеюсь, что проводники могут делать уколы.
В дороге действительно три дня уколы мне делала проводница, я заплатила ей, и мы обе остались довольные друг другом. С Полиной в дороге проблем не было, она у меня девочкой спокойной была и не капризной, а меня одолевали мысли, одна хуже другой. Телеграммы о своем приезде уже не давала и чем ближе мы были к Тане, тем острее была тревога.
Далее: Как Таню с ребенком домой возвращали.
Это из моих для разнообразия: Наши Туркестанские родственники.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.