Глава II
Утром, когда захлопнулась дверь за спешащим на работу мужем, Кира, приступила к обдумыванию своего плана.
Замысел был прост – избавиться от Максима. Не просто расстаться, а уничтожить, стереть с лица Земли самодовольную физиономию, чтобы даже тень его не оскверняла планету, на которой по убеждению Киры, им двоим было тесно. Вот, только способ… Яд? Возможно! Но какой?
Кира размечталась: «Хорошо бы, как в Средние века какую-нибудь медленно действующую отраву, чтобы успеть исчезнуть с места происшествия. Но это совершенно нереально. Нельзя надеяться, что какой-нибудь старичок-антиквар, у которого «по чистой случайности» окажется перстень с требуемым веществом, принесёт его тебе на блюдечке с голубой каемочкой. Да ещё и токсические свойства сквозь века сохранятся. Химическим законам вопреки. Придётся полагаться исключительно на свой интеллект. Мне не впервой продумывать детали преступления, и в арсенале имеются вполне убедительные варианты алиби. Но одно дело книги, совсем другое – жизнь. К тому же, учитывая специфику моего жанра, я первая попаду под подозрение».
Выход был. Недавно, гуляя по обширным просторам Интернета, она наткнулась на сайт, так называемого, «клуба самоубийц». Из любопытства, в надежде, что когда-нибудь полученная информация окажется полезной для будущих произведений, Кира зарегистрировалась, сочинив легенду о тяжелом существовании в нашем неблагодарном мире. Публика сайта оказалась весьма своеобразной – молодежь в возрасте 10-23 лет, с суицидальными наклонностями. Для кого-то это был способ найти поддержку, недостающую в родной семье, попытка выбраться из капкана одиночества. Были экземпляры с явными расстройствами психики, полагавшие, что самоубийство сродни героическому воззванию к Вселенной. Для кого-то посещение таких ресурсов – не более, чем хобби. Встречались и потенциальные убийцы, предлагавшие помочь свести счёты с жизнью, если у тебя не хватит мужества сделать решительный шаг. Классика! Привет, Стивенсон. Но для нашего времени удивительно. Многие сразу давали рецепты с описанием всевозможных способов самоубийства. И пусть соответствующие органы регулярно блокируют подобный контент, страницы появляются с завидной регулярностью.
В тот раз Кира не особо останавливалась на подробностях, но, вспомнив об этом сейчас, обрадовалась. Она решила, что зарегистрируется под именем Максима. Она без проблем зашла на сайт и начала поиск. Через три часа виртуального общения с многочисленными членами клуба, Кира наконец-то получила рецепт, который был ей нужен. Препарат, свободно лежащий на прилавках аптек и продававшийся без ограничений, при определенной дозировке гарантировал верную смерть, причем симптомы отравления были схожи с признаками при осложнении хронического гастрита. Заучив название, Кира тут же собралась и отправилась в аптеку, расположенную в другой части города. Эта предосторожность была продиктована опытом из её же собственных романов. Ради поставленной задачи она даже оставила в гараже машину и впервые за последние десять лет воспользовалась услугами общественного транспорта.
Максим Истягин, несмотря на всё презрение, которое питала к нему жена, не был совсем уж испорченным человеком. Просто в силу определённых обстоятельств, не умел обращаться с женщинами по-другому. Он совершенно искренне полагал, если их сразу не поставить на место, показывая, кто хозяин положения, дамы сразу попытаются загнать тебя «под каблук» или, как альтернатива, сбежит с первым встречным. Оба варианта Максим считал для себя неприемлемыми. В результате к тридцати двум годам он имел за плечами два непродолжительных брака и одно серьёзное увлечение, которое так и не было узаконено по причине бесследного исчезновения пассии. То есть, расставшись с ним, она сменила не только номер телефона и удалила страницу единственного аккаунта Вконтакте, но и поменяла место жительства, благо квартира была съёмной.
К сожалению, из этих неудач Максим сделал совершенно неправильный вывод. Решив, что во всём виновата его «чрезмерная» мягкость, он ещё больше уверовал в свою правоту и думал о «бывших» исключительно плохо. Поэтому, когда в его жизни появилась Кира, он сделал всё, чтобы, по его мнению, избежать повторения ошибок. Довольно быстро очаровав девушку своей серьёзностью и ответственностью, он незамедлительно сделал ей предложение руки и сердца. А когда получил законный статус супруга, стал применять свой метод с удвоенной силой. То, что Кира выглядела вполне умиротворённой, укрепило его в мысли, что он всё делает так, как надо, а редкое выражение недовольства с её стороны воспринимал сигналом ужесточить воспитание. Изредка его всё же посещало желание сделать что-нибудь приятное жене, не по необходимости, а от души, но он упорно отгонял его, считая недопустимым проявлением слабости.
При всём отсутствии проницательности в отношении противоположного пола, на производстве Максим ценился, как ни странно, из-за своей прозорливости, каковая действительно имела место – во всём, что касалось предметов неодушевлённых, ему не было равных. Трудовые будни Истягина проходили в небольшом издательстве, в котором официально числился наладчиком печатного оборудования. Однако из-за нехватки кадров и мужских рук – коллектив некоторых цехов состоял в основном из женщин – спектр его обязанностей постоянно расширялся. Помимо ремонта, без конца выходившего из строя оборудования, он совмещал и должность грузчика, и сборщика готовой продукции, и оператора фальцевальной машины, а также выполнял ряд других манипуляций, таких как нарезать шпагат, сварить клей и канифоль, и ещё много чего. К своей работе он подходил с большой ответственностью и самоотдачей, чем и заслужил уважение сотрудников и начальства.
По иронии судьбы, Максим имел тесный контакт с печатной продукцией, которая в большинстве своём действительно становилась макулатурой. Сам он читал исключительно газеты, напечатанные в родной типографии, журналы для автолюбителей и о новинках в мире компьютерных игр, которыми увлекался в свободное от работы время. Приходя домой сильно усталый, приняв душ и обильную порцию пищи, приготовленную женой, он начинал сокрушаться по поводу несправедливости оплаты труда в государстве. «Вот взять, к примеру, Киру», – думал он. «Сидит себе на пятой точке, тиражирует свои детективчики для слабоумных дур, и за каждый ей отстёгивают «бешеные бабки». А я – истинный трудяга – на котором держится половина предприятия, получаю сущие гроши. Нет, на жизнь, в общем-то, хватает, но ведь все дорогие вещи в доме приобретены на деньги этой бездельницы, сидящей почти безвылазно дома. И где же здесь справедливость? То новыми дорогущими духами от неё несёт, то очередная «серенькая» шмотка из гламурного бутика появится в гардеробе, а я прихожу весь грязный, в типографской краске, в поту, и чтобы купить нечто подобное мне пришлось бы отвалить половину зарплаты. Правда, Кира ничего особенного от меня и не требует, но всё же».
О том, что стильные вещи, обувь и парфюм, имелись и у него и регулярно пополнялись также за счёт жены, Максим почему-то вспоминал не часто. При этом был совсем не прочь щегольнуть обновками в обществе, испытывая глубокое моральное удовлетворение от восхищенных взглядов окружающих девиц. И даже на работе был всегда одет, пусть в пропотевшие, но отнюдь не дешёвые вещи.
Остаток вечера он проводил, развалившись на прохладном кожаном диване перед огромной «плазмой», приобретённой, как не сложно догадаться, Кирой. На это чудо техники ему бы точно пришлось работать не меньше года.
Несмотря на свою досаду в адрес жены, Максиму было с ней комфортно, и расставание не входило в его планы. Он даже не пытался найти себе любовницу, впрочем, это была скорее не его заслуга, а того измотанного состояния, в котором он неизменно находился благодаря своей, такой тяжёлой, но необходимой работе. Искать место перспективнее он не собирался. Ему нравилось ощущение незаменимости, собственной значимости, ради которого готов был пережить любые «минусы».